Призрак замка Тракстон-Холл - Энтвистл Вон (книги бесплатно без .txt) 📗
Он оказался довольно длинным и футов через сорок уперся в поперечный проход. Куда повернуть? Конан Дойл поднял лампу и осмотрелся. Дорожку слева, в сторону западного крыла, покрывал первозданный слой пыли, а справа виднелись нечеткие следы. Повернул направо, вскоре набрел на лестницу, спустился и через несколько шагов крутым зигзагом вышел на знакомое место.
Фамильный склеп.
Свет, пробивавшийся сквозь облепленные мхом и тиной отверстия под потолком, освещал первый ярус скудным зеленоватым светом. Вдруг блеснул огонек. Конан Дойл стал красться на цыпочках. Показались первые гробы, на одном стояла свеча. Поставил лампу, схватил увесистый серебряный подсвечник и поднял крышку. Мадам Жожеску. Доктор сам закрыл ей глаза и бинтом стянул рот, чтобы не открывался. Перешел к соседнему гробу.
Он был старинным и сильно отличался от остальных, свежевыкрашенных. Много лет пролежал он в земле и совсем прогнил. Под крышкой оказался скелет с лохмотьями зловонной плоти. Останки принадлежали женщине, об этом говорила форма тазовых костей. Еще там валялись какие-то предметы. Он рассмотрел их на свет – медные проволоки. А на запястьях и лодыжках скелета остались прорези. Конан Дойл знал, что по древнему обычаю руки и ноги самоубийц и ведьм связывали медной проволокой, чтобы те не восстали из могилы.
Неужели ведьма?
Возвращая находку на место, Дойл задел рукой ткань; поначалу он принял ее за истлевшую подкладку, однако то была черная матерчатая сумка. На ней виднелись древнегреческие священные символы, облезлые и выцветшие. Внутри Конан Дойл обнаружил холодный гладкий предмет округлой формы. Сперва ему подумалось, что это диск из обсидиана, но потом он понял: у него в руках ворожейное зеркало. Доктор сразу догадался, чей это скелет.
Это была Мэрайя Тракстон.
В памяти всплыл дождливый вечер, когда лорд Уэбб наблюдал за выгрузкой гроба из катафалка.
Пламя свечи дрогнуло, как от сквозняка, взявшегося невесть откуда. Мурашки поползли по коже. За спиной кто-то промелькнул и со всей силы ударил доктора по затылку. Искры посыпались из глаз, колени подогнулись, и он рухнул лицом на каменный пол. Собственный ужасный стон показался чужим. Краем сознания он ощутил, что взмывает вверх, а затем падает в черную бездну. Его, почти бесчувственного, положили в гроб. Не пошевелиться, не вскрикнуть. Раздался зловещий смешок, и крышка захлопнулась.
Мрак поглотил его и погрузил в беспамятство…
– Как бы эти булочки не вышли мне боком, – посетовал Оскар Уайльд, вонзаясь зубами в вязкое тесто третьей или четвертой порции. Он завтракал вместе с Контом, который спозаранку был при полном параде. Приходилось терпеть странного сотрапезника; Конан Дойл запаздывал, чего раньше за ним не наблюдалось.
– Вряд ли они убивать вас, – ответил Конт, – разве что добавить лишних килограмм.
Уайльд от удовольствия закатывал глаза, разбрызгивая по сторонам сливки и крыжовенное варенье. Он вытер пухлый рот салфеткой.
– Благодарю вас за тактичность, Конт, но во мне уже много лишнего. Однако пора остановиться, не то вовсе превращусь в борова.
Миссис Криган с горничными убирали посуду со столов. Уайльд звякнул в серебряный колокольчик, привлекая ее внимание:
– Можно ли попросить еще чаю, миссис Криган?
– Завтрак закончился, мистер Уайльд. Кухня занята обедом, – сердито бросила кастелянша, не прерывая работы.
– Эх, – Уайльд, безнадежно опустил колокольчик, – неужели вы мне отказываете?
Миссис Криган и не подумала отвечать. Уайльд схватил ее за локоть, когда она проходила мимо с нагруженным подносом:
– Вы не видели этим утром доктора Дойла?
Она сурово глянула на него сверху вниз:
– Я не слежу за передвижениями наших гостей. Вы заходили к нему в комнату?
– Да, очевидно, он поднялся ни свет ни заря и даже не стал умываться и бриться.
– Тогда вам известно больше моего, сэр.
И она удалилась, грохоча подносом.
– Как странно, – задумчиво произнес Уайльд.
– Что именно? – спросил Конт.
– Мой друг Артур никогда не опаздывает и редко забывает про еду.
– Возможно, он совершает утренний моветон?
Уайльд не удержался от улыбки.
– Утренний моцион, вы хотели сказать? – хихикнул он. – Хотя, что касается Артура, первое так же верно.
Он поднялся и бросил салфетку на стол.
– Прошу прощения, я должен найти друга.
Конт встал следом, щелкнул каблуками и коротко поклонился Уайльду:
– Могу ли я помогать искать?
– В этом нет нужды. Наверняка Артур сейчас в каком-нибудь укромном местечке.
Конан Дойл пробудился от кошмара, все еще находясь в его власти. Попытался вытянуть руки и уперся во что-то твердое. Отчаянные попытки найти выход вслепую подтвердили его ужасную догадку.
Он в гробу.
Страх заполнял все его существо, бился оголенным нервом. Дыхание участилось, и вдруг он исторг дикий крик. В замкнутом пространстве звук возрастал, усугубляя панику. Извернувшись, Дойл колотил в крышку, скребся ногтями. На самой пронзительной ноте крик оборвался, руки отяжелели и безвольно упали.
Темнота, нечем дышать, сердце бешено колотится, пот льет ручьем. Казалось, надежды на спасение нет. «Приди в себя, Артур. Обуздай свой страх, или тебе конец». Медленный глубокий вдох, еще один. Он старательно гнал от себя мысль о нехватке кислорода.
«У меня же в кармане спички». Извернувшись ужом, он достал коробок. Хоть и маленькая, а все-таки победа, учитывая положение. Ему удалось одной рукой выудить спичку и чиркнуть о дерево.
Вспыхнул огонек, заполнив пространство светом и удушающим запахом серы. Он лежал на останках Мэрайи Тракстон. Ее череп прижался зубами к его щеке в отвратительном поцелуе. Видеть размеры тюрьмы было страшнее неизвестности. Спичка быстро догорала, тускнея, пока не обожгла пальцы Конан Дойла. Он взвыл от боли и отбросил обгорелый хвостик. Тьма снова обрушилась на него.
Он закрыл глаза, отгородившись от мрака, и вызвал в памяти образ дорогой Туи. Приятный летний день, они отдыхают в саду, а дети играют в крокет. Вдруг картинка поменялась. Черное озеро ползет к нему, вздымаясь в каменном горле склепа, подмывает галереи, подхватывает гробы, словно лодки. Оно напомнило Конан Дойлу пугающий загробный мир; небытие навечно уносило его от жизни; как и остальные, он плыл через вечную ночь к последней стоянке.
К забвению.
Оскар Уайльд подкрался к открытым дверям гостиной. Начались утренние лекции. Генри Сиджвик усыплял слушателей монотонной речью. Ирландец оглядел сосредоточенные лица; отсутствовали только Конан Дойл и Конт. Пока его не заманили внутрь, предпочел удалиться. На лестнице он застукал воришку. Шерстяной комочек метнулся вверх, сжимая в лапе яблоко.
Метко прозвали животное Мефистофелем.
Уайльд бросился следом. Обезьяна взобралась на второй этаж и скрылась в спальне мадам Жожеску.
Драматург сообразил, что Конан Дойл вернулся к месту трагедии. Перед дверью он сразу закрыл лицо платком, надушенным лавандой.
– Артур, ты здесь?
В комнате никого. Как ни странно, обезьяна тоже исчезла. Он распахнул приоткрытые дверцы гардероба и с раскрытым ртом уставился на черный квадрат потайного хода. Без сомнения, Артур отправился туда. Трудно было что-либо разглядеть, однако Уайльд знал: в подобных местах вряд ли делали уборку. Его черный бархатный пиджак, брюки и пресловутые сапоги за две золотые гинеи вовсе не годятся для подобных походов. Об этом не может быть и речи. Перебрав в памяти все свои наряды, он понял – дело плохо. Уайльд подбирал одежду по цвету, стилю и текстуре ткани. У него нет ничего подходящего для лазанья по мрачным коридорам. Артур сильный и находчивый, он сможет позаботиться о себе. Уайльд колебался, разрываясь между дружбой и привязанностью к вещам. Конан Дойл его лучший друг, но на нем его лучший костюм.
Досадное затруднение.
Он все медлил, вглядываясь в кромешную тьму; не знал, на что решиться. Наконец взял себя в руки, захватил лампу со столика в коридоре и нырнул в потайной ход. Если Конан Дойл погибнет из-за его малодушия, одежда уже никогда не будет ему в радость.
