Морана - Кулаков Алексей Иванович (книги онлайн txt, fb2) 📗
Ах да, товарища Кирова после излечения ЦК ВКП (б) направило на Урал, курировать разворачивающуюся промышленность – в чем Сергей Миронович изрядно преуспел. Настолько, что результаты его работы опять же заставляли одну блондиночку усиленно копаться в памяти, в попытках разобраться: было такое? Или нет? Вообще, первые полгода после больницы для Александры прошли под знаком постоянного ох… Гм, изумления от реалий нового мира, и особенностей своего нового воплощения – к которому в некоторых моментах было очень трудно привыкнуть. Психика человека конечно гибкая, но даже самой закаленной порой требуется время для принятий новых реалий. Особенно когда помнишь из прочитанных некогда книг и статей одно, вживую видишь и ощущаешь совсем другое, а слышишь порой вообще третье…
Глава 2
В кабинете директора минского детского дома номер четыре редко было тихо: сама специфика руководимого ей заведения подразумевала детское звонкоголосье под окнами и в коридорах, перекрикивания подростков, частые появления пионерского и комсомольского актива, педагогов – и конечно, постоянные хозяйственные хлопоты. Еще свою лепту вносили регулярные телефонные звонки: хотя отлитый из черного бакелита монументальный аппарат стоял в приемной, но его резкий «голос» легко пробивался через тонкие стены и филенчатую дверь кабинета. Как правило, вместе с низким грудным голосом верной помощницы-секретарши, повторяющей вслух очередную телефонограмму, или отправляющей быстроногого «гонца» из попавшихся под руку детдомовцев за тем, кого просили срочно подозвать к трубке… Впрочем, товарищ Липницкая уже давно научилась игнорировать весь этот шумовой фон, задавив его с помощью небольшого репродуктора, настроенного на музыку. Которая, к слову, даже помогала ей в работе – вот как сейчас, когда она разбиралась со сводными вещевыми аттестатами для старших и средних классов перед тем, как подавать их наверх:
– Зелеными просторами легла моя страна; на все четыре стороны раскинулась она… Ее посты расставлены в полях и рудниках!
Очеркивая карандашом пару сомнительных позиций (на подростках одежда буквально горит, и неважно, мальчишки это или девочки!), седовласая женщина незаметно для себя подхватила мотив негромкой мелодии, льющейся из висящего на стене черного блина динамика:
– Страна моя прославлена на всех материка-ах… Тц! Ну что-то же из этого можно и на маленьких перелицевать, а не списывать!
Решительно вычеркнув сразу пять строчек, администратор вновь незаметно для себя начала подпевать:
– …плывут ее кораблики на запад и восток; плывут во льды полярные, в морозы-бури-дождь! В стране моей ударная повсюду молоде-ежь… Ударная, упрямая… Не молодежь – литье! И песня эта са-амая поется про неё… Хм?!?
Нахмурившись и перечитав часть аттестата, директриса недовольно цыкнула и полезла в стол, откуда вытянула натуральный гроссбух. Полистала его страницы в поисках ведомостей списания за прошлый год, упрямо сжала губы и вынужденно поднялась за одной из папок, распиравших полки шкафа за ее спиной. Роясь уже в нем, хозяйка кабинета услышала энергичный стук, а затем и звук открывшейся двери, к которой добавился странно-робкий голос секретарши:
– Галина Ивановна, тут к вам товарищ!
Дернув плечом и едва не рассыпав на пол содержимое просматриваемой укладки, директриса недовольно напомнила:
– Зося, ну я же просила!? Мне уже в следующий понедельник надо отдавать «вещевки», а у меня по ним еще и конь не валя-я-э?
Моргнув при виде встревоженной секретарши, позади которой спокойно осматривался по сторонам сотрудник НКВД, ответственная работница разом позабыла про ожидающие ее проверки аттестаты и прочие планы на сегодняшний рабочий вечер.
– Э-э… Чем обязана?
Кашлянув, старший лейтенант выразительно поглядел на обыкновенно очень бойкую секретаршу, и та молча попятилась и закрыла за собой дверь – разумеется, с обратной стороны.
– День добрый, Галина Ивановна.
Пока директриса переживала кратковременный приступ облегчения (будь у органов к ней какие-нибудь претензии, поименовали бы гражданкой), старлей грозного наркомата снял фуражку с малиновым околышком, оказавшись обычным усталым мужиком лет примерно тридцати.
– Старший лейтенант госбезопасности Зимянин. У меня к вам будет несколько вопросов касательно одной из ваших воспитанниц – а именно Александры Морозовой, тысяча девятьсот двадцать седьмого года рождения. Кстати, можно ее личное дело?
– Э-м?.. Да, конечно.
Лязгнув дверцей железного шкафа для важных документов, директриса положила перед нежданным посетителем новенькую светло-коричневую картонную укладку. Присела на свой стул и только после этого осторожно поинтересовалась:
– Простите, а что, собственно говоря?.. Наша Сашенька очень хорошая девочка!
Выкладывая из висящей на боку командирской сумки-планшета жиденькую стопочку писчей бумаги и карандаш, чекист едва слышно хмыкнул и внес определенность:
– Скажите, Галина Ивановна, вы в курсе, что ваша воспитанница уже почти год состоит в переписке с товарищами Симоновым и…
Запнувшись, нквдэшник заглянул в свою планшетку.
– И Шпагиным?
Посветлев лицом, товарищ Липницкая утвердительно кивнула.
– И вам не кажется странным столь сильный интерес девочки…
Вновь заглянув в свою «шпаргалку», гость вытянул листочек с записями под правую руку. Принявшись развязывать веревочные завязки на личном деле воспитанницы Морозовой, он выдержал небольшую паузу и чуть конкретизировал вопрос:
– Двенадцатилетней девочки, к боевому оружию? И тем, кто его создает?
Однако директор детдома ничего странного в подобном увлечении не усматривала, с ноткой гордости в голосе парировав скрытое обвинение:
– У нас почти все мальчики старших классов и половина девочек занимается в ОСОАВИАХИМ [1]! А насчет Сашеньки к нам оттуда вообще приходил инструктор – он говорил, что у нее настоящий талант к…
Поморщившись, потерявшая в Гражданскую войну деда, отца, трех братьев и кучу менее близкой родни, рано поседевшая женщина достаточно нейтрально закончила:
– Ко всему этому. Кроме того, у Саши уже первый разряд по пулевой стрельбе из малокалиберной винтовки и револьвера, и на областных соревнованиях этого года она собирается сдавать нормативы кандидата в мастера спорта! Мы в следующем году на Первенство СССР хотим замахнуться, и… Кстати, в деле вы можете увидеть и ее наградные грамоты, все три. И вы знаете, я вот сейчас припоминаю, что она несколько раз жаловалась, что обычные винтовки для нее слишком тяжелые и неудобные – для чего и написала первое письмо товарищу Симонову.
Черкнув что-то в своих бумажках, старлей вытянул платок и промакнул выступившую на висках испарину – май тридцать девятого года в Минске выдался откровенно душноватым.
– А как у нее с нормативами БГТО? [2] Ах да, вижу… Слабенько, еле-еле на бронзовый значок.
Возмущенно поглядев на чекиста, директриса напомнила:
– Вообще-то, это дело добровольное!
Вновь что-то черкнув, Зимянин покрутил карандаш в пальцах, поглядел на стершийся грифель и полез в карман темно-синих галифе за перочиным ножиком.
– Как можете охарактеризовать ее по учебе?
– М-м… Очень умная и любознательная девочка, идет с большим опережением программы. Много читает: воспитательница ее группы даже оформила на себя абонемент в городской библиотеке, и берет для нее литературу.
– Художественную?
– В основном различные учебники нашего минского Политеха, а так же мемуары видных революционеров.
– Мемуары?!
Отточенный карандашный грифель на мгновение замер, после чего вывел на серо-желтой рыхловатой бумажной глади сразу несколько строк, состоящих из непонятных условных значков и сокращений.
– Иностранные языки?
– Немецкий очень хорошо, на уровне носителя – в школе преподаватель из поволжских немцев. Дополнительно изучает английский, тоже на одни пятерки… Еще мы недавно приняли несколько испанских детей разного возраста. Ну, вы понимаете, да?
