Сорвавшийся с цепи (СИ) - Глушков Роман Анатольевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗
Судя по ровному тарахтенью моторов, загонщики не упускали из виду Чегрика и Кукиша. И двигались с ними параллельными курсами на малой скорости. Не слишком близко, разу-меется. В первую очередь квадроциклисты не желали угодить под пули товарищей, а «зверья» опасались уже во вторую. Правда, стрелять по «зверью», если только оно не набросится на них, загонщики не имели права. Могли лишь припугнуть очередью под ноги, не более.
Охотники пересекли ту же ложбину, что и беглецы. Проходя мимо зацепившегося за корень мертвеца, Илюха не отвел глаза. Хотя мог, и отец его бы за это не осудил. Махорка с развороченной винтовочной пулей грудью и размозженной о камни головой являл собой неприглядное зрелище, но Илюха не дрогнул и даже не поморщился. Что ж, для него это был прогресс. Где и мужать парню по-настоящему, так только здесь, потому что в китайском университете ему таких жизненных уроков не преподадут.
Пока охотники взбирались по склону, Чегрик и Кукиш немного от них оторвались. Однако это не давало «зверью» преимущества. Сухобор вскоре заканчивался, а между ним и шоссе простиралось большое поле. На нем встречались провалы – последствия частых землетрясений, но в них беглецы не сунутся. А если сунутся, то раньше времени загонят себя в могилу.
Сопроводив «зверей» до опушки, загонщики разъехались пошире. Теперь «звери» могли бегать зигзагами, что обещало сделать охоту труднее и интереснее. В бегущую по прямой, выдохшуюся жертву каждый мог легко попасть. Но когда ей давали шанс увернуться от пуль, у нее усиливалась жажда жизни и открывалось второе дыхание. Так же, как у охотников учащался пульс и возрастал азарт.
Сухобор обрывался резко, и это всегда вгоняло «зверей» в замешательство. Они понимали, что ошиблись, рано выскочив из-под защиты деревьев, но возвращаться в лес было поздно. Да и загонщики им в этом помешали бы. Оставалось одно – мчаться через поляну, чтобы удрать как можно дальше от преследователей, прежде чем они выйдут на опушку.
Когда охотники туда вышли, Чегрик и Кукиш сверкали пятками метрах в двухстах впереди. Хорошая дистанция для стрельбы – цели не были легкими, но оставались уязвимыми. Загонщики продолжали их сопровождать, причин для суеты не было, и Мизгирь скомандовал:
– Номера, внимание! Работаем в порядке очередности: доклад и выстрел. Если не можете стрелять – кричите «Переход очереди!». Первый номер – огонь по готовности! Удачи!
– Первый номер готов! – сразу же откликнулся Малахай и выстрелил. Мимо.
– Второй номер готов! – подхватил Боржоми и тоже спустил курок. Тоже не попал.
– Третий номер готов! – Голос Пенделя.
Выстрел. Опять промах.
– Четвертый номер готов!.. А, зараза – переход очереди! – Похоже, у Барсука случилась осечка.
– Пятый номер готов!
Громыхнула аристократичная «итальянка» Горюева, и Чегрик рухнул в сухую траву как подкошенный. Кукиш суматошно обернулся, но, как и в случае с Махоркой, не бросился корешу на подмогу, а, не сбавляя шаг, побежал дальше.
– Пятый номер! Взял! – доложил полковник, хотя все уже и так засвидетельствовали его успех.
– Шестой номер готов! – дрожащим от волнения голосом прокричал Илюха, ловя в прицел «винтореза» Кукиша. А тот, смекнув, что после гибели Чегрика все винтовки нацелились на него, стал петлять еще резче и отчаяннее.
Небольшая задержка между Илюхиным докладом и выстрелом дала понять, что парень все еще не уверен в себе. Тем не менее сегодня у него хватило духу не только нажать на спусковой крючок, но и прицельно выстрелить. Мизгирь допускал, что сын может нарочно промазать, но он сдержал данное отцу обещание. По крайней мере, так показалось. Пуля Илюхи выбила фонтанчик земли левее цели, и Мизгирь отметил, что сын промазал немногим дальше того же Пенделя, который был одним из лучших стрелков в команде.
– Седьмой номер готов! – доложил Мизгирь. Затем попытался угадать, куда метнется «зверь», и, взяв упреждение, выстрелил.
Можно сказать, что попал. Но не взял. Пуля зацепила Кукишу руку, лишь оцарапав ее. Он оступился, но не упал и продолжил бегство. Разве что теперь не размахивал руками, а держался за раненое плечо.
Впрочем, следующие номера – Кельдым, Заика, Ярило, Салаир, Ушатай и Чугун – тоже не смогли отличиться. А у Кельдыма и вовсе заклинило патрон в патроннике. Как бы то ни было, мишень осталась одна, а сплошные промахи лишь раззадорили охотников. Даже Илюха – и тот раскраснелся от азарта, чертыхаясь, когда очередная пуля пролетала мимо цели.
Начали стрельбу по второму кругу. И тут судьба сжалилась над Барсуком, чья винтовка в первый раз дала осечку. Уложить Кукиша наповал ему не удалось – пуля раздробила тому крестец, – но этот «зверь» тоже свое отбегал. Кукиш упал в траву, запричитал во весь голос и забился в конвульсиях, явно сообразив: к доктору его не повезут.
– Четвертый номер! Взял! Добиваю! – доложил Барсук.
– Добро! – отозвался Мизгирь. – Внимание! Четвертый добивает!
Для остальных номеров это был приказ прекратить огонь. Достреливать подранка надлежало тому, чья пуля его обездвижила. И никто не оспаривал у Барсука это право.
А он не отказал себе в удовольствии попрактиковаться в стрельбе по живой мишени. То, что она больше не двигалась, было досадно. Но Мизгирь и его товарищи достреливали в упор лишь обычного четвероногого зверя – когда порой охотились на одичалых собак; иной фауны в Пропащем Краю не водилось. Они не испытывали злости к собакам и убивали их по мере необходимости. «Звери» же вроде Чегрика вообще не должны были жить на белом свете. Ну а раз все-таки жили, любой имел право умертвить их позорной и мучительной смертью.
Теперь, когда никто никуда не спешил, Барсук прицеливался из своего «штейр-манлихера» спокойно и педантично. Разумеется, попал с первого выстрела. Вот только Кукиш оказался на редкость живучей тварью. Барсуку понадобилось еще две пули, чтобы «зверь» прекратил дергаться и угомонился навсегда.
– Ну все, отвели душу. Закругляемся. К нашему приходу как раз банька натопится, – подытожил Мизгирь. И, достав рацию, оповестил загонщиков, чтобы они грузили трупы на квадроциклы и тоже возвращались на форпост.
Но просто так развернуться и уйти не получилось.
– Эй, кто стрелял в этого «зверя»? – поинтересовался по рации Хан, когда подъехал к Чегрику. – Он еще жив и даже ползает. Могу позаботиться о нем, если хотите.
– Передай Хану: не стоит беспокоиться, – попросил Мизгиря Горюев, расслышавший сообщение загонщика. – Моя недоработка. Сейчас все исправлю. А вы идите, не ждите меня. Вернусь сам, дорогу знаю.
– Разрешите составить вам компанию, – вызвался комвзвода. Было бы невежливо бросить высокого гостя в одиночестве.
– И мне! – присоединился к отцу Илюха, явно не желая на обратном пути служить объектом для шуток. Пускай дружеских, но Илюха был в том возрасте, когда даже безобидные подначки воспринимались им болезненно.
– Как пожелаете, – не стал возражать полковник. И они втроем отправились туда, где Чегрик все еще подавал признаки жизни.
– Неплохой у тебя был выстрел, парень, – похвалил Горюев Илюху. – По крайней мере, не хуже, чем у многих сегодня.
– Спасибо, Мурат Антонович! – расцвел тот. – А вот будь у меня винтовка, как у вас, я бы тоже не промахнулся. Или хотя бы как у дяди Горыныча.
– Между прочим, это мысль, – улыбнулся полковник. – Напомни, когда у тебя день рождения. Если не прилечу сам, то отправлю тебе подарок с продуктовым самолетом.
– Еще не скоро – двадцать третьего сентября… Ай! – Илюха поморщился, когда недовольный его запросами отец отвесил ему легкую оплеуху.
– Стало быть, заметано, – кивнул Горюев. – «Блэйзер» не обещаю, но что-нибудь достойное подберу.
Чегрик с простреленным навылет легким и впрямь боролся за свою жизнь, собрав в кулак остаток сил. Он отполз метров на двадцать от того места, где его подстрелили. И все еще полз в сторону шоссе, издавая стоны и оставляя на сухой траве размазанный багровый след.
