Его принцесса - Бетт Лиза (мир бесплатных книг .txt, .fb2) 📗
Значит, она все-таки хозяйка. Хмурюсь. Моя гостья поднимается с кровати и шагает к двери. И я нетерпеливо отмираю и окликаю ее. Она оборачивается.
– Сколько времени вы тут? – спрашиваю взволнованно. Она опускает задумчивый взгляд.
– Почти два года, дорогая, – отвечает и покидает мою комнату, а я лишь смотрю ей вслед и не могу отделаться от мысли, что она только что солгала мне.
Глава 3
Утро следующего дня – настоящий ад. С семи часов ко мне в комнату как к себе домой заходят горничные, посыльные, стилисты. Горы платьев, туфель, аксессуаров – некуда яблоку упасть. Около окна образовался столик для маникюра и педикюра, меня сонную и ничего не понимающую усадили в кресло и принялись колдовать над внешностью.
Эта сцена могла бы стать мечтой любой девушки, если бы ни одно «Но». Меня готовили на убой для какого-то толстосума, которого я никогда не в глаза не видела. Меня готовили как товар, как вещь, как конфету оборачивали в красивую упаковку. И я впадала в еще большую истерику благодаря такому размаху.
Всю ночь мне не спалось, я ворочалась с боку на бок, только под утро смогла забыться беспокойным сном. И его прервала эта толпа людей.
– Вот этот кремовый с холодным подтоном…
– Нет, ей больше пойдет персик, бери его!
– Персик? Ты шутишь? – стилисты спорят так, будто меня тут и вовсе нет. Они наперебой тащат бутылочки с лаком, суетливо подбирая цвет. – Хотя да, холод будет бледнить ее.
– Вот это цвета расплавленной стали?
– Нет, убери, ей больше подойдет золотистое.
Голова шла кругом, я едва успевала выхватывать взглядами все варианты, которые они обсуждали.
В покое меня оставили только во второй половине дня. Как только за последним стилистом закрылась дверь, я устало плюхнулась на край кровати и уставилась в пол.
Ощущение было такое, что на меня налетел и подхватил огромный смерч, который только сейчас оставил меня в покое.
Мне казалось, что я попала в какую-то дешевую передачку по ТВ с преображением.
И если бы дело было только в макияже, я не паниковала бы так, но стилисты и косметологи подготовили и мое тело, полностью удалив с него все волоски. Они обработали каждый сантиметр моей кожи скрабами и натерли кремом, отчего я еще сильнее напоминаю себе конфету. И пахну так же… Осталось только сменить белый шелковый халат на блестящую обертку, лежащую сейчас на кровати, и дело сделано.
Обертка, кстати и правда притягивала взгляд. Платье из прозрачных как слеза камешков, усеявших тонкую бежевую сетчатую ткань, точно сделает меня центром всеобщего внимания. Я никогда бы не надела ничего подобного – от такого количества камней слепнут глаза, особенно их яркость заметна в лучах полуденного солнца, сейчас наполнявших комнату. Отворачиваюсь от платья и ловлю свое отражение в зеркале туалетного столика. И замираю.
Медленно встаю с места, подхожу ближе и не узнаю себя. Мои волосы и без того светлые засверкали теплыми карамельными бликами – стилист постарался подчеркнуть ими цвет моей кожи и глаз, получилось невероятно. Пряди уложили легкими небрежными волнами, которые смягчили черты моего лица и нежно его обрамили.
Брови, вполне себе обычные, теперь оформили по новому, взгляд стал более открытым и подчеркнутым.
Легкий налет макияжа делал мои глаза ярче, а мешки под ними не такими заметными, все-таки бессонная ночь сказывалась. Мое лицо не казалось выкрашенной маской с обилием штукатурки. Оно сияло. И это сияние сохранялось даже не смотря на грусть в прозрачных голубых глазах. Глазах моей бабушки, моего отца и моего дяди… Светло голубые почти серые глаза – наша фамильная черта, и я с тоской смаргиваю с них влагу и отворачиваюсь к окну.
Мой дядя наверняка поднял на уши всю охрану, всех знакомых в правительстве страны и за ее пределами. Вот только в этой дыре он никогда меня не найдет…
Подхожу к окну и встаю напротив, глядя как садовники вычесывают каждый сантиметр аккуратно выстриженного газона перед приходом гостей.
Сегодня в доме намечается крупный прием, так я поняла из разговоров прислуги. Прием по случаю визита званого гостя. Того самого мужчины, ко встрече с которым меня так подготовили.
Поразительно, как порой складывается судьба. Я берегла свою девственность для мужа, которого подобрал бы мне дядя. Я стала бы верной женой и хорошей матерью своих детей. Так меня учили с детства. Этой мой долг.
Но вот я стою в розовой спальне огромного особняка, принадлежащего какому-то больному самодуру, который занимается торговлей живым товаром, и пытаюсь смириться с тем, что он использует меня как проститутку, подарив какому-то своему родственнику для постельных утех.
Думала ли я, что моя невинная ложь обернется так? Конечно нет. Когда я отпрашивалась у дяди поехать на неделю в гости к своей одногруппнице, я и подумать не могла, что все может сложиться так. Наш вполне невинный поход в клуб, выпивка из рук незнакомца, которого я приняла за официанта, а дальше этот кошмар…
Отчаянье топит, ненавижу себя за эту глупую беспечность! Отхожу от окна и, забравшись на кровать с ногами, ложусь в позу эмбриона.
Первые слезы скатываются по щекам, а потом как рухнувшая плотина их сменяют другие, и я теряю счет времени. И постепенно, сама не замечаю, как отдаюсь этому спасительному забытью, которое маячит иллюзией, что все происходящее лишь дурной сон. И ухватившись за эту ложь, я проваливаюсь в темноту, где мне самое место.
Глава 4
Просыпаюсь от стука в дверь. Не сразу понимаю, где я и кто стучит. Открываю глаза, растерянно смотрю на обстановку вокруг.
– Входите, – отзываюсь, и тут же в памяти как калейдоскоп кошмаров всплывают воспоминания о прошедших двух днях.
В дверях появляется горничная с подносом.
– Я принесла вам ужин, вы сегодня с утра ничего не ели, – она пожалуй единственная, кто обращается ко мне как к человеку, а не как к скаковой кобыле, которую продадут на торгах. – Поешьте и одевайтесь, прием скоро начнется.
Я смотрю на стоящие на подносе блюда и к горлу подступает тошнота.
– Я не хочу есть, спасибо… – говорю машинально, понимаю, что и крошки в рот не возьму в доме этого самодура. – Вы не могли бы позвать ко мне Мирославу?
Горничная кивает и удаляется, а я торопливо снимаю шелковый халат и подцепляю с постели платье. Расстегиваю замок, опускаю вещь на пол и переступаю через края, оказавшись в лужице из прозрачных бриллиантиков. Тяну ткань вверх за бретельки. Платье второй кожей ложится по фигуре, и я едва успеваю справиться с застежкой на спине, как слышу гудки машин.
Подбегаю к окну, глупая надежда, что дядя меня все-таки нашел, сменяется очередной волной отчаянья, я понимаю, что это не полиция и правоохранители, а всего лишь черные тонированные машины гостей, прибывающих на прием.
Кортеж из машин останавливается и двери распахиваются. Из той, что по центру выходит мужчина.
Мое сердце замирает, я внимательно вглядываюсь в густой сумрак вечера, не отрывая взгляда от огромной мужской фигуры. С третьего этажа все люди кажутся крошечными, но этот даже с такого расстояния огромен. Высок. Широк в плечах. Опасен.
Его уверенность передается даже сквозь тьму и расстояние нас разделяющее.
Незнакомец расправляет плечи, хлопает дверью темной машины и его тут же окружают несколько охранников из соседних машин картежа. Они делают это технично и слаженно, как наверняка делали сотни раз до этого.
Мысленно я молюсь, чтобы это был просто один из приглашенных, но сердце подсказывает, что это не простой гость.
Сквозь приоткрытое окно я слышу голоса, и до меня доносятся обрывки фраз.
– Сеймур, охрана готова – один из мужчин в форме рапортует высокому, и я давлюсь вдохом, понимая, что не ошиблась.
Стук в дверь раздается так внезапно, что я вздрагиваю. И тут же вижу Миру, взволнованно входящую в комнату. И не могу сдержать слез.
Бросаюсь к ней, подавленно падаю у ее ног и цепляюсь за подол ее длинного платья.
