Vip-зал - Лапидус Йенс (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Рядом были и другие ассистенты, которые успели проработать столько же, сколько и она, но владельцы конторы по какой-то причине считали, что сотрудников нужно посадить вместе, как в раздевалке.
Эмили взглянула на черновики договора, разбросанные по столу. Кожа на руках была сухой от зимнего воздуха и от постоянной возни с бумагами. В фирме существовал электронный документооборот, но на практике все заканчивается тем, что ты распечатываешь нужные бумаги и закапываешься в них.
Она сохранила новую версию договора, назвала файл «Shareholder Agreement v 2.3» и закончила печатать.
— Юсефин, можно взять твой крем?
Большинство ее друзей натирали лицо и руки сутки напролет, все эти кремы и лосьоны определенно обходились им дороже, чем еда. Но у Эмили так не получалось. Она считала это пустой тратой времени, да и сам процесс ей не доставлял большого удовольствия. Но она все равно злилась из-за пересохшей кутикулы.
Юсефин бросила ей зеленый тюбик «L’Occitane». Эта Юссан была суперэкспертом по уходу. Каждый раз, вернувшись из туалета, она сначала протирала руки бактерицидным гелем — «чтобы избежать бацилл», потом долго намазывала их кремом, а в завершение подкрашивала губы.
Похоже, она считала, что губы тускнели, если она находилась в ватерклозете дольше тридцати секунд.
Эмили почувствовала неприятную пустоту в животе. Она нервничала. Через час ее будут оценивать на ежегодной встрече с владельцами фирмы, которую тут называли «беседой о перспективах».
Она вернулась к работе над акционным договором. Он касался предприятия, занимающегося интернет-играми типа покера или ставок. Владельцы хотели привлечь новый капитал, и важно было, чтобы инвестор впоследствии мог выйти из проекта без затруднений. Когда речь идет о Покупателе с большой «П» в самом монетарном смысле слова, то не важно, венчурный ли это капиталист или промышленный игрок. Все акционеры должны быть в одной лодке. Никому не нужны шумные мелкие однопроцентники, что-то там тявкающие под боком.
Юсефин собрала сумку, она шла на встречу, и потом рабочий день для нее уже закончен.
— Ты ничего мне не рассказываешь, как дела?
Эмили уже почти закончила, осталось только представить договор владельцу, Магнусу Хасселу, вечером. Но Юссан, конечно, спрашивала не об этом.
— Не знаю, думаю, закончу с этим за пару часов. Но у Магнуса телефонная конференция с Сан-Франциско, так что я не представляю, когда он сможет меня принять.
— Я имею в виду вашу «перспективную беседу».
— Все в порядке. — Эмили попыталась сказать это самым ровным тоном.
Юсефин ухмыльнулась.
— Когда я работала столько, сколько ты сейчас, то завидовала уборщикам.
— Уборщикам?
— Да, и охранникам. Я подсчитала, что уборщики в час зарабатывали в 1,4 раза больше, чем я. С тобой, наверное, так же, принимая во внимание, сколько ты здесь сидишь. Ты могла бы обсудить это на сегодняшней встрече…
Эмили замерла, глядя на свою коллегу.
Юсефин рассмеялась, надевая пальто.
— Я просто шучу. Думаю, у тебя все получится, — произнесла она и оставила Эмили наедине с договором.
Оба владельца и она.
Андерс Хенрикссон был сорокавосьмилетним супергиком, который недавно женился на своей двадцатисемилетней секретарше; притворялся, что ему тридцать, и думал, что «Икона Поп» — это итальянское марочное вино. Эмили слышала, как Юсефин говорила с ним об этом на фуршете прошлым летом. В то же время он был одним из лучших в стране экспертов по слияниям и поглощениям. Список дел, которые он устроил, и предприятий, которые он представлял, был огромным. В последнем рейтинге юридических фирм «Legal 500» он значился как ведущий специалист, то есть был одним из восьми самых влиятельных юристов Швеции, занимающихся самыми прибыльными сделками.
Пятидесятиоднолетний Магнус Хассел был, насколько она знала, простым отцом семейства. Он обожал современное искусство и завесил стены офиса работами художников. Имя Магнуса тоже значилось в юридических рейтингах в связи с крупными делами: слиянием сетей аптек, продажей медуслуг. Разрушением общества всеобщего благосостояния, как сказала бы мать Эмили.
— Итак, Эмили, вам нравится у нас? — начал Андерс.
Они сидели не в одной из переговорных, а в кабинете Андерса. В углу здесь стояла пара кресел. На полу расстелен бордовый ковер из лоснящегося натурального шелка. Эмили пыталась удержать в голове слова Юссан.
— Мне кажется, что дела идут хорошо. Мне здесь действительно очень нравится. Я многому научилась и взяла на себя большую ответственность. Думаю, все неплохо.
— Отлично. Как вы считаете, ваша работа соответствовала вашим ожиданиям?
— Безусловно, я постоянно получаю важные задания.
Так они продолжали в течение пятнадцати минут. Сдержанное одобрение и похлопывание по плечу. Затем настала очередь серьезных вопросов.
— А как обстоят дела с практикой? — спросил Магнус.
— В прошлом году я набрала около двух тысяч часов, так что я довольна.
— Но полного удовлетворения нет, ведь так, Эмили?
— Конечно, я стремлюсь к звездам.
— Именно. Мы просмотрели ваши часы, и у нас есть, так сказать, некоторые соображения.
Эмили почувствовала, как ее ладони стали влажными.
— В прошлом году вы участвовали в работе над «Проджект Классик», там было легко набрать нужное количество часов. Что бы вы делали, если бы вам не достался этот проект?
— Думаю, нашлись бы другие важные дела. Например, «Проджект Твин».
— Нет, для этого проекта вы бы не подошли, им нужны более опытные юристы и специалисты по налогообложению. Так что я все-таки хотел бы узнать, что бы вы стали делать.
Магнус спокойно сидел, положив руки на колени. Андерс тоже казался расслабленным. Оба ждали ее ответа.
— Я бы серьезно работала в меньших проектах. Возможно, пришлось бы провести больше времени в офисе, чтобы набрать часы, но это тоже был бы неплохой вариант.
Магнус наклонился к ней.
— Ну же, Эмили. Ведь на самом деле вы не представляете, чем бы занимались, не так ли?
Эмили не знала, какого ответа они от нее ожидали.
— Важно, чтобы вы это понимали. Не так ли?
Он криво улыбнулся.
— Потому что здесь, в «Лейонс», мы все зависим друг от друга. И все зависят от нас, потому что это мы ставим цели. Понимаете? Вам просто повезло в прошлом году. У нас у всех был удачный год. Но теперь все серьезнее, девочка.
Эмили попыталась улыбнуться в ответ.
— Я понимаю, что вы имеете в виду.
— Не уверен. Но мы ожидаем, что вы будете работать усерднее.
Магнус больше не улыбался. Его глаза все еще поблескивали.
Едва Тедди снял куртку, Линда бросилась ему на шею:
— Тедди, Тедди, я так рада тебя видеть! Заходи. Проходи в гостиную.
Она его не обнимала, скорее, висла на нем, как маленький ребенок, который лезет на взрослого дядю, как на шведскую стенку. Ее манера двигаться и говорить напоминала о матери, эта порывистость движений, как будто она раз за разом сама себя удивляла.
Прихожая в доме у Линды за восемь лет не изменилась. На стенах висели две фотоафиши, одна с изображением моста в Нью-Йорке, другая — старое фото моста над Адой в Белграде. Похоже, ей нравилась эта символичность. Нью-Йорк и Белград были ее любимыми городами.
Тедди снял ботинки. Он знал, что Линда это любит. А вот Деян протиснулся в дверь вслед за ним, не снимая своих черных туфель.
Здесь сегодня Тедди будет ночевать. Точнее, здесь он будет жить в ближайшее время.
Линда открыла дверь в гостиную.
Все в комнате смотрели на него: отец, сын Линды Никола, Дарко и его нынешняя подружка. Те, которые действительно ждали его, беспокоились, навещали и звонили все эти годы. Его семья. Все же ему казалось, что кого-то не хватало. Он хорошо знал, кого бы еще хотел здесь видеть.
Комната освещалась двумя торшерами под белым абажуром, каждый со своей стороны дивана, и люстрой с приглушенным светом, а еще — множеством цветных фонариков со свечами. На окнах с Рождества остались висеть картонные звезды. Интересно, почему Линда их не сняла.
