Помещик. Том 2. Новик - - (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗
– А ты тоже будешь с нами лопатой махать? – удивился Микитко, один из бобылей.
– Разумеется. Это общее дело. Чем быстрее поставим, тем скорее обезопасим свою жизнь. Держать оборону в воротах всяко легче и вернее, чем бегать по округе.
Народ слегка загомонил, обсуждая.
Вариант с земляным валом им в голову не приходил. Ибо перед глазами их его не употребляли. Если Тулу брать, то кремль он имел каменный, а посад окружался древо-земляным, рубленным укреплением.
Казалось бы, что может быть проще? У вас под носом древо-земляные укрепления. Вот и проведите аналогию с земляным валом. Но нет. Не получилось. Связи не видели. Не считали, что земля может оказаться самостоятельным строительным материалом для укрепления. И ладно бы просто в голову такие мысли не заглядывали. Так нет. Парню потребовалось немало времени и очень много слов, чтобы убедить людей в своей правоте.
Зачем убеждать?
Так ведь они почти все были вольны уйти в любой момент. И находились рядом с Андреем только в силу доброй воли. И надежды на плодотворное взаимовыгодное сотрудничество. Исключая, пожалуй, Марфу и Евдокию, у тех выбора не имелось. Но если они втроём остались бы, жизнь легче не оказалась бы вообще ни разу. Вот ему и требовалось убедить коллектив в том, что этот непрофильный для них вид труда нужен. Им самим в первую очередь. Просто для того, чтобы выжить.
Сначала он объяснял всё и доказывал, что земляное укрепление можно построить в разумные сроки и малыми силами. Потом, что оно имеет смысл. Что-де оно поможет им отбиться, ежели что. И по новой. Потому что обязательно кто-то задавал глупый вопрос, ни черта, в общем-то, не понимая, и остальные обитатели поместья его подхватывали. Им, верно, понравилась эта игра. Обычно-то такого не практиковалось.
Так где-то часа два и продебатировали.
Андрей же всё это время медленно закипал. А ещё он всем своим существом уже к исходу этого срока ненавидел демократию. При деспотии-то как хорошо? Крикнул: «Все лежать! Полчаса!» – и все легли.
Очень удобно.
А тут? Никто из этих людей ничего не смыслил в фортификации и военном деле. Ну, может быть, Пётр Рябой. Только он помалкивал и лишь улыбался, наблюдая за этим цирковым номером. Так вот. Никто ничего не смыслил в обсуждаемом деле, но задавал вопросы и дебатировал с таким видом, будто бы имел как минимум степень доктора наук в профильной отрасли. Да ещё щёки надувал…
А вот успокоились они все как-то разом и очень быстро. У Андрея от поднявшегося давления лопнули сосудики в глазах. Маленькие. Нестрашно и абсолютно безопасно. Но очень своевременно. Поскольку со стороны показалось, будто бы его глаза начали наливаться кровью.
Несмотря на чисто обезьяньи замашки поиздеваться над неопытным юнцом, чувство самосохранения у этих высших приматов было на уровне. Они отчётливо поняли, что дразнить вооружённого человека, у которого на твоих глазах «зенки» заливает кровью, а из ушей начинает идти пар, – отвратительная примета. Практически то же самое, что ехать ночью связанным в багажнике в ближайший лес.
Перепугалась даже Марфа.
И тут же оказалась рядом, чтобы объятиями да лаской отвлечь Андрея. Что удалось, как ни странно. Как и увлечь в землянку. Потому что выглядел парень ну совсем неадекватно. И она хорошо помнила о том, какая у него уже среди местных репутация. Так что получаса не прошло от скомканного завершения разговора, как они уже лежали на топчане обнажёнными, сделав то, что должно…
Нехитрый приём, но действенный.
Во всяком случае, желание задушить в зародыше этот оплот демократии у Андрея прошло. Ну… в основном и в целом. Хотя поколотить особо глупых болтунов всё одно пока хотелось.
– Что мы натворили… – тихо прошептал он минут через пять лежания в тишине.
– А что?
– Мы хотя бы пытались предохраняться? Что ты, что я… всё как в тумане. Ты ведь залетишь по столь юному возрасту. А ты просила. Чёрт!
– Не переживай, – ласково произнесла она и прижалась к парню. – Здесь все так рожают. Я ещё застоялась. Если не залететь, то вопросы пойдут.
– А твоё тело?
– Что моё тело? Говорю же – здесь все так рожают. Ничего такого в этом нет. Все бабы вокруг о том только и говорят, желая нам детишек побольше. И сожалеют, что я слишком поздно замуж вышла.
– ЧЕГО?! – ошалел Андрей. – Поздно?!
– Не сравнивай с нашим временем. Здесь всё не так…
– Не всё… – повторил Андрей и с некоторым раздражением отвернулся от Марфы.
Он ещё там, в XXI веке, заметил, что женщины очень склонны решать вопросы коллективно. Даже самые интимные и личные. Им нужно было с кем-то поделиться, обсудить, обдумать, проговорить и сообща принять решение. Даже замуж там, в XXI веке, многие девочки выходили только после консилиума с подругами.
Здесь же, судя по всему, выходило что-то похожее. И Алиса, вселившаяся в тело Марфы, оказавшись под влиянием местного женского коллектива, довольно резво адаптировалась к условиям среды. Принято так, значит, так и нужно. А их с Андреем договорённости? Ведь не он, а она их предложила…
– Ты обиделся?
– Я зол.
– Ну прости меня, – прошептала она как можно более томным голосом и нежно его поцеловала.
– У меня тут нет больше людей, с которыми я мог бы поговорить о прошлом. Которым бы я мог довериться. А ты?
– А что я? – захлопала глазами Марфа.
– Ты не в курсе, какая тут смертность у рожениц?
– Да по-разному.
– Каждая восьмая умирает от родильной горячки. Это инфекционное заражение. И лечить его тут нечем. А у местных нет даже отдалённого представления о гигиене и прочих «глупостях». Они до второй половины XIX века лезли принимать роды грязными руками без всякой задней мысли. А первого врача, что предложил эти самые руки мыть, упекли в дурку [5]. И это только от родильной горячки. Хватает же и других причин.
– Слушай, не нагнетай. Мне всё равно придётся это делать.
– Но ведь пока ты ещё очень молода. Да и сама не хотела.
– Не хотела. Но…
– Что «но»?
– Я подумала и решила, что если и стоить рожать детей в этом аду, то пока тело молодо и сможет легче перенести все испытания.
– А почему придётся? Мне казалось, что девчонки нашего поколения не рвутся в роддом.
– Да меня поедом бабы сожрут, если узнают, что бесплодная. А именно это и подумают, если в браке живу и детей нет. Хотя бы выкидышей. Ты не представляешь, как сурово и жестоко они относятся к таким. За год, проведённый тут, насмотрелась. Их проклятыми считают. А люд тут суеверный до крайности. С такими бабами никто старается не только не знаться, но и даже рядом не стоять. На всякий случай.
– Что, глупости с приметой о стуле, на котором сидела беременная женщина [6], имеют такие глубокие корни?
– Ещё какие. Так что… – развела она руками. – Тянуть с зачатием на самом деле не стоит. Пока ещё молода, авось выживу. Чем старше, тем тяжелее. Медицины-то тут, как ты говоришь, нет. Вообще нет. Тут если и лечат, то как в сказке про Федота Стрельца.
– Это как?
– Не помнишь, что ли? Скушай заячий помёт, он ядрёный, он проймёт. От него, бывает, мрут, ну а те, что выживают, те до старости живут. Вот и тут – пичкают всякими травками, толком не понимая, какие там действующие вещества и какие побочки. Это не считая западных докторов, которые могут тебе и кровь пустить при упадке сил, и клизму поставить от простуды, и ртутью накормить от прыщей…
– Уже наслушалась?
– Я же тут год прожила. А девочка не мальчик. У нас, считай, каждый месяц «увлекательный квест». И это такое мучение в эти времена, что врагу не пожелаешь. Прокладок нет. Тампонов нет. Даже трусов и тех – нет [7], чтобы можно было хоть какие-то тряпки подложить. Ужас… ад и ужас… Хотя местные как-то спокойно всё это переносят. Не возмущаются. И даже работают в эти дни.
