Операция в экстремальных условиях (СИ) - Ревенок Александра Александровна "Sake0901"
– Рик, ты же понимаешь, о чем я...
Паркер прищурился, помолчал, а потом широко улыбнулся. У Алекс внутри все словно расцвело. А в голове мелькнула мысль: «Началась весна.»
– Я понимаю, о чем ты говоришь, – медленно проговорил он, – Но предпочитаю не обращать на это внимание. Ты от меня так просто не избавишься.
– В таком случае… – Женщина улыбнулась. – Я предпочитаю пешую прогулку по набережной.
– Вот и отлично! – Рик подмигнул ей и протянул бокал вина.
Алексис посмотрела на вино:
– Я не могу, меня могут вызвать.
– Еще минимум часов 12 тебя никто никуда не вызовет, а после такого тяжелого дня тебе просто необходимо выпить. Я не прошу тебя выпивать всю бутылку. – Он улыбнулся: – Ты можешь даже оставить немного в бокале…
– Ты не отстанешь?
– Нет… – Она взяла у него бокал. – Ты поэтому не пила мартини?
Женщина кивнула.
– А почему именно мартини с водкой?
– Ну, не знаю… Мне показалось, что в тот момент тебе очень хотелось именно водки, но не мог же я отправить тебе рюмку водки… «Рюмка водки для Леди в красном,» – Паркер поморщился, и они оба засмеялись.
– Дааа. Это было бы забавно, – легкая улыбка тронула ее губы, когда она представила себе эту картину. – А что ты там делал?
– У моего брата был мальчишник.
– О… А как?..
– Марион еще ничего не знает. Она уехала в Ирландию к родителям... Я решил ее пока не беспокоить.
– Не беспокоить!? А если бы что-то пошло не так? Если бы… А она не успела бы на него даже посмотреть! Ты знаешь что это такое!? – Алекс сама не заметила как перешла на крик, опомнившись, она замолчала... – Прости. Тебе виднее.
Склонив голову набок, Рик сидел и рассматривал ее. У Алекс было ощущение, что она букашка под лупой.
– Ты знаешь? – Он больше утверждал, чем спрашивал.
– Это не важно.
Он покачал головой:
– Нет, важно. Но не сейчас... Я позвоню Марион, как только приеду в гостиницу.
Алекс кивнула:
– Она это оценит.
– Не может не оценить… – Они долго смотрели друг на друга. Казалось, что каждый делает в свой блокнот заметки, записывает наблюдения о другом.
– Я, кажется, больше не смогу съесть… – Алекс указала на оставшееся спагетти.
– Ну, ты съела больше, чем я. Есть еще десерт. Будешь? – Она покачала головой. – Тогда съешь его завтра. Терамису у Луиджи просто замечательный. Я посмотрел у тебя там совсем пусто – он указал на холодильник, – и осмелился его наполнить.
– Кофе?
– Нееет, ты меня не проведешь. Спать!
Женщина явно занервничала:
– Я лягу. Не волнуйся.
– Вот как заснешь, так я и уйду. Обещаю.
Она кивнула:
– Я тогда пойду…
– Не так быстро. – Рик подошел к ней. Провел рукой по волосам, очертил большим пальцем ее губы, и поцеловал. В этом поцелуе не было страсти, в нем была безграничная нежность и забота. Это было так хорошо, так правильно... Он быстро подхватил ее на руки и понес в спальню. – Я хочу быть рядом с тобой, когда ты будешь засыпать. А потом я уйду. Но я вернусь. – Рик улыбнулся и подмигнул ей. – И не пытайся от меня ускользнуть: я знаю где тебя искать.
Алексис Грэй… Нейрохирург… Женщина-загадка засыпала у него на руках. Он обещал, что уйдет. Теперь мужчина понимал, почему она вчера хотела сбежать. «Она боится, что кто-то узнает о ее кошмарах. Девочка, что же с тобой произошло?» А как Алекс взорвалась, когда он сказал, что еще не звонил Марион? Рик долго рассматривал ее. «Я обещал, что уйду…» Но он просто не мог сдвинуться с места, не мог оставить ее наедине с кошмарами. «У нее дом в Чикаго, но бывает здесь она редко... Интересно... Но если Алекс узнает, что я не ушел – больше встреч не будет…» Рик глубоко вздохнул, поправил одеяло и выключил ночник.
Глава 3
«Дыши! Сумка… Там электроды… Дыши! Джим!.. Он мертв… Трупы… Трупы… Вокруг только смерть… Шон… Шон! Он мертв! Шоон! Джим мертв!.. Неет!... Дыши, Джим!... Тьма… Я сделала все! Отпустите его! Сука! Ты мне ничего не сделаешь! Я тебе нужна, потому что ты боишься сдохнуть!... Отпусти его!»
Она проснулась от собственного крика. Руки сжаты в кулаки, на лбу выступили капельки пота, по щекам катятся слезы. Уже полгода она выходит из сна от собственного крика. И каждый раз один и тот же сон. Раз за разом Джим умирал! И каждый раз в его глазах ужас, а у нее на руках кровь, кровь шакалов. Четыре месяца она умудрялась скрывать свои кошмары: она работала столько, что не засыпала, а проваливалась в сон, подымалась как можно раньше. А потом Шон, командир отряда… Будучи в беспамятстве она бросилась на него и начала душить. Через неделю ее выслали домой:
– Грэй, мне не нужен врач, который не в состоянии применить свои знания и умения, из-за того, что его мозг не отдыхает. Ты думаешь свои крики ты долго сможешь скрывать? Перерыв! У тебя 3 месяца, чтобы отдохнуть и обрести душевное равновесие. – Алексис ничего не могла возразить, потому что Шон был прав: сложные операции она была не в состоянии проводить. – Алекс... – Он задумчиво посмотрел на нее: – Это ведь не Джим расправился с ними? – А она не могла ответить, потому что в памяти были только обрывки, только мысли, которые всплывали, только ужас в глазах Джима. Алексис знала, что выражение ужаса в его глазах – это не страх смерти. Джим все видел. Мысленно возвращаясь туда, она снова и снова испытывала бесконечную неконтролируемую ярость. Отчаяние, смирение, страх, а потом ярость. Настолько сильную всепоглощающую ярость, что она смогла вырваться из рук двоих взрослых крепких мужчин, профессиональных убийц. Их было шестеро. Когда прибыл Шон и отряд, они все были мертвы… Был мертв и Джим. На ее руках была кровь…
Алексис очнулась от воспоминаний. На часах было без четверти четыре. Через два часа приедет Рик. Если он все еще хочет ее видеть, значит в отеле все прошло хорошо. Она старалась не вспоминать ту ночь. Она впервые за много лет почувствовала себя счастливой и свободной, свободной ото всех и ото вся. Казалось, больше ничего не может омрачить ее жизнь, а потом снова страх. Вначале она считала самым страшным проявлением кошмаров крики, но Шона она чуть не задушила. Она больше не может спать ни с кем. Она не смогла бы увидеть презрение, шок, ужас, жалость и страх в глазах Рика. Алекс решила бежать, бежать пока не поздно. «Я не готов тебя отпустить… Прости, Рик. Но я все равно уйду…»
Белые выгоревшие волосы рассыпались по плечам, голубые глаза светятся… Больше Рик ничего не видел, он даже не поздоровался, он просто обнял ее и все…
– Рик… – «Какая у нее улыбка…» – Ты пришел…
– Я пришел. – Он запустил одну руку ей в волосы, а второй притянул ее за талию, и поцеловал. Поцелуй был медленный, дразнящий, обещающий весь мир… И этот мир снова начал раскачиваться, затем кружиться все быстрее и быстрее. Все краски смазались. Все исчезло, остался вакуум, поцелуй становился все глубже, внутри разгорался огонь, горячая лава разливалась по венам, внутренности скручивались в спираль. Дыхания не хватало. Он оторвался от нее: – Мы забыли дышать…
Глаза Алекс потемнели от страсти, губы припухли, щеки раскраснелись, волосы в беспорядке, прерывистое дыхание… Он готов был забыть про прогулку… «Нет, не готов.» Рик взял ее за руку и повел к выходу.
– Может, переместим набережную… – Женщина посмотрела в сторону спальни.
– Э, нет… Ты меня не проведешь. Я конечно очень хочу перейти к той части, что последует за прогулкой, но не раньше прогулки: в здании ты и так находишься постоянно.
– Ну, это громко сказано, это только последние два месяца и то…
– Что?
– Нет. – Она помолчала. – Ничего. Ты сам откуда? Ты ведь в гостинице сейчас живешь…
– Да... Я из Остина. Я, конечно, не лучший нейрохирург, но кое-что тоже умею, – он хитро посмотрел на нее.
