Руны грома - Рымжанов Тимур (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Вокруг вился целый рой комаров. Огромные слепни кружили, как вражеские истребители, почуяв добычу. Но сейчас не до них. Покусают, попьют крови, но от этого еще никто не умирал, а вот оставленные без внимания дырки от стрел — это тебе не комариные укусы. Сам идиот, расслабился, распустил кольца, как гадюка на солнышке, вот меня и подловили. Михаил, судя по всему, уже не первый месяц строил планы на то, как меня извести. В конечном счете ничего умней, кроме как просто пристрелить, не выдумал. Земли мои захотели, заговорщики! А они, земли, к слову сказать, у меня законные. После того как весь Ингвара род пал в неравном бою с Ордой, я наследовал княжий стол по повелению Ярослава. Да и не позволил бы никому из рязанской знати претендовать на эти угодья, и впредь не позволю. Тамошние бояре до сих пор у меня в кулаке, так что не пискнут. Я за землю ту кровь проливал, причем по большей части кровь врагов, а не свою.
Теперь, вот валяюсь весь в дырках… истекаю. Свежие ранения хоть и болезненные, но, как оказалось, не очень серьезные. Жизненно важные органы не задеты. Лишь бы только заражение крови не схлопотать. Интересно знать, какую байку Михаил выдумает, когда встретится с моими людьми в Московском детинце? Неудачный выстрел на охоте? И так три раза подряд?! Или спишет все на волков да медведей? А может, никак не объяснит и сразу начнет диктовать условия, высылая моих стрелков восвояси? Мои люди без приказа воду мутить не станут. Даже представить не могу, что на уме у этого смутьяна. Неужели наивно полагает, что Змеигорка вот так просто откроет ворота и пустит чужака со своим уставом? Проблема в том, что прихлопнуть меня Михаил сподобился на своей земле. Между Московом и Коломной. Эти места мне не очень знакомы, а мои люди здесь на птичьих правах. Куда двигаться самому — вот вопрос. Знаю лишь основные направления, но этого может быть недостаточно. Выбраться незаметно и тихо — непростая задачка, в которой нужно поспешить с ответом, иначе решение задачи станет просто не актуальным. В подтверждение этой мысли донеслись отдаленные выкрики рыщущих окрест преследователей.
Вторую стрелу, что слева, ломать не стал, просто протянул насквозь между ребер, закусив зубами кожаный ремень перевязи. Весьма неприятное занятие, скажу я. Пока отлеживался от ищеек в болоте, мышцы и кожа вокруг застрявшей стрелы успели заметно припухнуть и затвердеть. Малость отдышавшись от боли, не теряя времени, попробовал завести левую руку за спину, чтобы нащупать третью стрелу. С первого раза дотянуться до нее не получилось. Острая боль в боку заставила вновь скрючиться, сжаться. Наконечник впился неглубоко. Стрела застряла в мышцах спины, словно гарпун. Судя по ощущениям, ничего страшного, даже крови на ощупь казалось не много. Наконец со второй попытки мне удалось резко вырвать из себя ершистый наконечник, задыхаясь от боли. Пришлось завести за спину обе руки, только таким образом я смог дотянуться до кровоточащей раны.
Отложив стрелы в сторону, я сбросил перевязь, вынул нож и распорол рубаху вдоль груди, снял и прополоскал в болотной воде. Делать все приходилось скрытно, тихо, копошась на коленях, прижимая голову, непрерывно прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. В подсумке, закрепленном на поясе, лежал маленький флакончик березовой настойки для обработки ран. Еще обезболивающее — серо-желтый порошок, судя по всему изготовленный на основе опиума. Это снадобье мне поставлял старинный друг и верный деловой партнер Рашид Итильский, который, уйдя на покой от купеческих дел, стал наместником в Змеигорке, избавляя меня от многих хлопот по хозяйству. Используемая мной когда-то настойка мухомора значительно проигрывала в сравнении с этим чудесным порошком, который, надо сказать, не раз помогал моим стрелкам в тяжелых ситуациях. Увы, полный рецепт этой отравы мне был неизвестен, хоть я и догадывался, что служит основой лекарства кроме опиума.
Распоров мокрую рубаху на длинные лоскуты, я еще раз внимательно огляделся по сторонам, прислушался, снарядил и взвел арбалет, прислонив его к корням дерева стрелой вверх. Случись что, из этого положения его будет проще схватить. Погоня пока сбилась со следа, уверенно удалялась к реке. Они почти час топтались возле убитой лошади, даже прочесали берег болота, но тщетно. Сняли седло и дорожную сумку. Она бы мне сейчас здорово пригодилась, но придется обойтись. Мой меч и короткое копье прихватил один из людей князя, отправляясь на дальнейшие поиски. Не хотелось бы в пылу погони нарваться на собственное оружие. Но сейчас больше беспокоили не доморощенные киллеры, а дикие звери. Запах крови в жарком и влажном воздухе расползается, как дым от костра. Даже меня подташнивало от этой вони. Наглотался я горячей, брызжущей в лицо крови в памятной резне с ордынцами. С тех пор аллергия.
Длинные полосы изрезанной на ленты рубахи я еще раз промыл и отжал в бурой от обилия торфа воде. Более чистые обрывки сложил в несколько слоев и пропитал антисептической настойкой из флакончика. Пришлось экономить. Запас полевой аптечки на такое количество ран был явно не рассчитан. Хорошо хоть обезболивающего порошка вдоволь. Заглушить боль, притупить чувства и протопать несколько километров к спасительной проточной воде — вот короткий план на сегодняшний вечер. Оценивая собственное состояние, скорей проползти на четвереньках, чем бодро прошагать. Надеюсь, этот урод — князь Михаил — не настолько изощрен и достаточно самоуверен, чтобы не сподобиться отравить наконечники стрел. Иначе все мои бравые потуги лишь пустая суета. Хотя это маловероятно, тем более что стрелял не только он. Не может же быть так, что у всех стрелы были отравлены. Хотя достаточно и одной, чтобы дать дуба в этом гнилом болоте.
Места чужие, незнакомые. Продуманного маршрута пока нет. Помню, что выше по реке видел довольно большое поселение, даже укрепленное. Мы проезжали возле него на рассвете. Стоящую на холме деревянную крепость не заметить было трудно. Стоило мне спросить, что за поселение, да как-то не удосужился. Хотя какая к черту разница, двигаться вверх по течению мне сейчас не резон.
А вообще, я рано паникую, могло быть гораздо хуже, так что еще легко отделался. Пока все удачно складывается, а значит — шансы на спасение велики. Угрем изовьюсь, а выскользну. Разгневал меня Михаил, ой как разгневал. Мало того что я Рязанскую землю себе взял, я к тому же и Москов возьму в отместку, и все, что еще пожелаю!
Во как раздухарился — Аника-воин! Раньше надо было упредить. Ведь знал, с кем дело имеешь! Так и надо дураку, может, теперь поумнеешь… если выживешь!
Чувствуя, что мышцы лица сводит судорогой от стиснутых до скрипа зубов, я попытался немного расслабиться. Обезболивающее уже действовало, но медленно. Острая, пронизывающая насквозь боль отступала постепенно, какими-то волнами. Антисептик перестал щипать и пронизывать раны, словно раскаленными спицами. Повязки, намотанные криво и второпях, все же остановили большую часть кровотечения, так что можно выдвигаться, пока совсем не потерял силы. Сознание мутное, но я четко понимал, что торчать в лесу незачем. Искать меня не перестанут, и сейчас главная задача — сбить со следа и максимально расширить для противника район поиска. Пойду напрямик, через болота и валежник, так проще. Княжьи люди достаточно ленивые, из седел лишний раз не выпрыгнут, чтоб искать подраненного колдуна по дубравам да в сучковатом ельнике. Да и вечер скоро, что проку шарить в сумерках. Михаил все байки да россказни обо мне ни во что не ставит, а зря. Тот факт, что всяк, от смерда до боярина, князем-колдуном величает, ему пустой звук. Гордец! Я уж и привык, что мне колдовство мое доказывать и не нужно вовсе. Людская молва такого приписывала, что стоило только самому появиться, как все тут же в страхе замирали, отводя взоры и прячась друг за друга. А этот, видать, не пугливый попался. Или глупый. А верней, и то и другое. Правильно же говорят, что только дурак ничего не боится.
Отстегнув от пояса маскхалат, скатанный в тугой валик подкладкой наружу, я расстелил его на склоне оврага и стал подвязывать к нему клочья травы, ветки и обрывки сухого мха. Заученная, привычная процедура. Совсем не лишняя предосторожность. Сколько раз был испытан этот камуфляж — и не счесть. Родная армейская «кикимора», воссозданная и дополненная мной, была в этих краях чуть ли не повседневной накидкой в разведке или на охоте. Враг, бывало, чуть ли ни привал на тебе устраивает, а все одно не видит. Вот и мне, подранку, сейчас будет не лишним слиться с местностью. Уж слишком уязвим, чтобы вступать в открытое противостояние. Одного, двух смогу пристрелить, если близко подберутся, но такая возня выдаст мое местоположение, так что будет разумно обойтись без стычек, как бы зол я сейчас ни был, а бежать в резвом темпе мне нынче противопоказано. Арбалет разобрать, сложить, а если дело дойдет до схватки, то пользоваться ножом или голыми руками.
