Шаманские техники личностных изменений. Опыт превращений - Перкинс Джон М. (книги серии онлайн .txt) 📗
Его слова меня удивили. Преподаватели из «Корпуса Мира» всегда учили, что мы должны учить шуаров, но не наоборот. Прежде чем я успел попросить комментариев, из джунглей послышался радостный крик.
— Летит самолет, — сказал я. Его лицо просветлело. Мне показалось, что он сейчас вскочит с места и закричит от радости. Затем, как и все, кто были под навесом, он начал прислушиваться. Через мгновение наклонился ко мне и, почти прикасаясь губами к уху, прошептал:
— Я ничего не слышу. — Шуары всегда слышат самолет намного раньше, чем все остальные. — Поразительно, — сказал он. — Интересно, как это можно объяснить с научной точки зрения.
Он рассчитался, и мы вышли из-под тента. Как только оказались на солнце, услышали жуткий рев. Бык катался по земле.
Над ним склонился метис, нож сверкал, а рука ритмично поднималась и опускалась.
— Что происходит?! — изумленно воскликнул Кнут. — Они убивают животных. Я объяснил, что они обычно ждут, пока самолет приземлится. Так как в
Сукуа нет морозильной камеры, фермер, который забьет животное слишком рано, потеряет много денег, возможно, даже заработок за целый год. Мужчины лихорадочно работали, отрезая головы животных и копыта, чтобы сэкономить вес.
— О, Боже… Я думал, что они собираются загрузить туши в самолет, но это… — Его передернуло. — Это просто варварство. По крайней мере, сложно воспринимать это иначе. А что, если погода испортится?
— Раз самолет сел, он должен взлететь. Лучше пилоту испытывать судьбу, борясь с ветрами и горами, чем ссориться с хозяевами.
— Возможно, для него так и лучше. А для нас? — Можете остаться, если не нравится погода. Он посмотрел на небо. С востока приближалась черная туча. Справа от нее появилось серебристое пятнышко и стало увеличиваться в размерах.
— Пожалуй, стоит поторопиться. Мы перешли через грязь. Подойдя к взлетной полосе, мы увидели, что земля покраснела от крови животных. Метисы кричали друг на друга, в воздухе витал запах крови и испражнений. По прошлому опыту я знал, что лучше всего сосредоточиться на самолете, летящем над джунглями. Однако Кнут наблюдал за лихорадочно работавшими мужчинами.
Старый DC-3 коснулся земли и подпрыгнул на кочках. Докатившись до нас, он медленно развернулся. Поток воздуха из пропеллеров сбивал с ног. Как только он закончился, люди поспешили к самолету. Двери открылись, и на землю полетели тяжелые брезентовые мешки. Люди передавали деревянные ящики, спущенные из самолета.
Мы ждали. Я повернулся к Кнуту: — Ты что-то говорил об обучении у шуаров. Будто бы у меня есть редкая возможность. Что ты имел в виду?
Он задумался на мгновение, смотря прямо мне в глаза. — Мир меняется, как никогда прежде. Он помолчал, оглядев четверых мужчин, тащивших к самолету два тяжелых железных стула.
— Это для нас, — предположил я. Другие втаскивали окровавленные туши через дверь. Кнут наклонился, чтобы стряхнуть комок грязи, прилипший к штанине.
— Мы, люди промышленно развитых стран, живем как во сне. Я инженер, приехал сюда строить гидроэлектростанцию. Но даже я вижу, что остальной мир не может следовать этому примеру. Сколько рек мы можем осушить? Сколько машин произвести? Сколько лесов вырубить и сколько автострад построить? Сколько людей могут жить в таких домах, как у меня? Глупо верить в то, что так может продолжаться вечно. Наш образ жизни иррационален и неприемлем. Молодые люди вроде тебя — надежда. Однако вы не можете ничему научиться в университетах, где система образования строится исходя из устаревшей картины мира. Вы должны найти другие источники знания. Например, таких людей, как шуары.
Его слова застали меня врасплох. Для молодого человека, который только что закончил вуз, они звучали слишком уж громко. Я был уверен, что конгресс платил мне не за то, чтобы я учился у охотников за черепами.
— Это будет непросто, — продолжал он. — Cлышал ли ты когда-нибудь о людях, меняющих облик и использующих мистические техники, чтобы превращаться в деревья или животных? Попроси своих друзей-шуаров научить тебя. Такие способы могут стать единственной надеждой для нашей цивилизации.
К нам подбежал мужчина: — Сеньоры, забирайте багаж. Пора лететь. Бамос, рапидо!* Мы поспешили к самолету. Перед входом поставили табуретку, чтобы помочь нам забраться в самолет. Внутри света хватало, только чтобы мы смогли найти два железных стула, прикрученных к полу за переборкой кабины. Нам пришлось осторожно выбирать путь, огибая туши быков. Пол был липким от крови. Как только мы уселись, Кнут наклонился и коснулся моей руки.
— Мир изменить нелегко. Нет смысла сражаться с ним напрямую. Лучше стать его частью.
Взревели двигатели. Через окно я видел уносящиеся прочь джунгли. Мы поднялись в воздух и направились к горам.
Глава 3
ВОПРОС ЭНЕРГИИ
Я согнал муху с ноги. Она сделала большой круг и вернулась. Я снова ее согнал.
— Ей нравится тень, — задумчиво сказал Вьехо Ица. — Передвинься на солнце — и она улетит.
Он сидел вверху на каменном изваянии ягуара, напоминая ястреба, усевшегося на вершине утеса, чтобы видеть все, что происходит внизу. Мне казалось удивительным, что он может с такой легкостью взобраться на пирамиду и так спокойно сидеть на вершине после пережитого им ужасного падения.
На его месте большинство людей до конца жизни боялись бы высоты. — Кто такие Меняющие облик? — спросил я. Он только улыбнулся. — Да, с ними не знаком, — с улыбкой ответил я, — но жил рядом и учился у них. И хотел услышать это от тебя. Ты говорил, что Меняющий облик — то же самое, что шаман, колдун или пророк…
Он вздохнул. — Я сказал не совсем так. Меняющего облик действительно можно назвать шаманом или пророком. Но отнюдь не все шаманы и пророки меняют облик.
Муха вернулась на мое колено. Я пытался не обращать на нее внимания. — Меняющие форму — шаманы. Но некоторые шаманы не являются
Меняющими форму. Следовательно, Меняющие облик — подкласс шаманов. Или колдунов. Или пророков.
Он нетерпеливо постучал по камням костылем. — Слова. Просто слова для описания того, что не поддается описанию. Мы сидели в тишине. Похоже, он счел мои вопросы легкомысленными. Я жалел, что спросил.
— В конце концов, я только писатель, — сказал я, стараясь оправдаться. — Я работаю со словами. Слова — мои инструменты.
Он фыркнул. — Посмотри туда, — сказал он, указывая на лес. — Скажи мне, что ты видишь.
Проследив взглядом за его пальцем, я посмотрел на верхушки деревьев. — Джунгли. Листву. — Присмотрись. Видишь? Коричневая точка. Мне пришлось подняться на колени, чтобы удостовериться, что я смотрю именно туда, куда он хочет. Мне это удалось не сразу. Как только я поднял голову, в глаза сверкнул солнечный луч. Зеленые просторы леса внизу, казалось, растворялись, сливались со светом, превращаясь в полноводную реку, впадающую прямо в солнце.
— Теперь, — сказал он мне, — смотри туда. От его голоса мне стало легче. Я наклонился и проследил, куда указывает его рука. Меня посетило странное ощущение, что я могу по своему усмотрению изменять то, что находится внизу.
— Джунгли, — громко сказал я. — Да. Теперь сконцентрируйся. Его палец указывал на зеленый ковер листвы, простиравшийся от горизонта до горизонта. Затем я заметил кое-что еще. Светло-коричневое пятнышко, совершенно крошечное, именно там, куда был направлен его палец. Я прикрыл глаза от солнца и внимательно его изучил.
— Сухое дерево. Или ветка. — А там? — Его палец указал на ярко-красный круг возле верхушки
дерева недалеко от подножья пирамиды. — Цветок, возможно, бромелиада. — Смотри вот туда. Палец указал на тонкую палочку в трех метрах от моего колена. — Палочка. — Вот, — сказал он. — Ты только что видел Меняющих облик — верхушку хижины майя, попугая и насекомое.
Как только он назвал их, я снова посмотрел. Коричневое пятно было неотличимо от мертвой листвы. Красная точка исчезла. Палочка расправила свои крылья и улетела.
