Золотой сокол - Дворецкая Елизавета Алексеевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Выходит, зря надеялся.
А слухи о ревнивой покойнице, преследующей старшего княжича, разошлись за несколько лет довольно широко. В Смоленске все об этом знали, и на веселых весенних праздниках и на зимних посиделках Зимобор часто оставался один, хотя многие девушки поглядывали на него с сожалением. Высокий, широкоплечий, Зимобор постоянными упражнениями, начатыми с семилетнего возраста, добился того, что уже в семнадцать стал одним из лучших бойцов в дружине. Весь его вид излучал молодость, здоровье и удаль: с румянцем на щеках, с большими карими глазами, с буйными каштановыми кудрями и ярким румянцем на щеках, Зимобор был именно тем человеком, про которого говорят «кровь с молоком». Не портила его даже горбинка на носу, оставшаяся от давнего перелома. Он всегда был весел, оживлен, дружелюбен, приветлив даже со смердами и холопами, за что те любили его без лести, а от всей души. С каждым незнакомым он держался так, будто знал его весь век, и самому незнакомцу тоже очень быстро начинало казаться, что они давние друзья. Ко всем кметям в дружине он относился как к братьям, жил среди них, ночевал в дружинной избе, делил все тяготы походов и охотно прислушивался к советам более опытных и бывалых, и за это каждый из них отказался бы даже от законной доли в добыче ради одного удовольствия служить ему.
У старшего княжича был только один недостаток — не как у человека, но как у наследника смоленского князя. Его мать была низкого рода, и в свой дом князь Велебор привез ее из далекого села, куда попал однажды во время полюдья. Светличка, дочь смерда Корени, была не холопкой, свободной женщиной, но все же никакой достойной родни со стороны матери у Зимобора не имелось и его судьба зависела целиком от решения отца. А князь Велебор не просто любил своего старшего сына, но с самого начала готовил его в свои преемники.
Неудивительно, что девушки не сводили с Зимобора глаз, но слухи о ревнивой мертвой невесте отпугивали. Некоторые не верили, но, один раз ощутив в ночной темноте сомкнувшиеся на горле пальцы, тут же умнели и давали себе слово впредь водиться с кем-нибудь другим. Ночная гостья еще никого не удушила насмерть, но с каждым разом давила и мучила сильнее, вынуждая даже самых упрямых отказаться от встреч с Зимобором. Только Щедравка из смоленского гончарного конца продержалась возле него почти год, с зимы по следующую осень. Но, во-первых, Щедравка была самой смелой и бойкой девкой в Смоленске, во-вторых, она была влюблена в Зимобора до беспамятства, а в-третьих, ее бабка на весь Смоленск славилась мудростью и знала охранительные чары. И то Щедравка по утрам, бывало, долго разбирала косу, насмерть запутанную злобной ночной гостьей, вычесывала вырванные волосы и тихо бранилась. А осенью родичи поспешно выдали ее замуж за ладожского проезжего купца, который был так сражен ее красотой, статью и огнем глаз, что потребовал играть свадьбу вот сейчас же! Свадьбу сыграли, а под многорядными цветными бусами невесты скрывались синие следы пальцев ночной мучительницы...
Из-за болезни князь Велебор почти не покидал Смоленска, поэтому его сыновьям приходилось много ездить, но везде ревнивый и завистливый Буяр старался побыстрее раскрыть тайну своего слишком привлекательного старшего брата. Братья были похожи и лицом, и фигурой, и Буяр мог бы точно так же радоваться жизни, своей силе и молодости, но ему не давала покоя мысль, что Зимобор ухитрился родиться на несколько лет раньше и первым наложил руку на все жизненные радости — в том числе и на отцовский престол. К тому же мать, княгиня Дурбавка, с самого детства исподтишка внушала Буяру, как несправедливо, что его обошел сын какой-то сельской девки! Поэтому Буяр опять же с детства все время задирал старшего брата, за что бывал постоянно им бит, сначала просто так, а потом во время учебы и упражнений, но не унимался.
Позапрошлой осенью в Ладоге, куда ездили продавать хлеб варяжским купцам — никто тогда еще не знал, как нужен будет им самим этот хлеб! — они чуть не передрались из-за подросшей дочери одного из тамошних старост, Недельки. Невысокая, но стройная, с густыми пушистыми волосами и тонким белым лицом, Неделька очень нравилась Зимобору, и он ей тоже нравился, это было видно. Когда он целовал ее в темных верхних сенях над лестницей, она отбивалась только для порядка, но, поняв, что сейчас все случится, не шутя, пригрозила закричать.
— За тобой твоя мертвая невеста ходит. Я знаю, люди говорили, — отрывисто шептала она, решительно отдирая от себя жадные руки. — Я знаю! Я не хочу, чтобы она меня иссушила! У нас к одной девке навка привязалась — Малятка у нее жениха отбила, а она утопилась и теперь к ней ходит. Малятка уж не рада, сама скоро от тоски утопится, высохла вся, смотреть страшно! Я не хочу так! Избавишься от своей — тогда приходи.
При ее происхождении Неделька могла рассчитывать даже стать женой Зимобора и в будущем — смоленской княгиней, но слишком боялась ревности мертвой. Сам князь Велебор был очень удручен тем, что его наследник так долго вынужден оставаться неженатым, а в последнее время нередко заговаривал о поисках новой невесты.
— Вот семь лет пройдет, тогда уж отвяжется. Жаль, мать не дождалась! — вздыхал он, до самой смерти нежно любивший младшую жену, несмотря на ее низкое происхождение и упорную ревность старшей жены, княгини Дубравки. — С первой невестой вон что вышло, вторую уж ей увидеть не придется! Не придется внуков принимать... Ну, ничего, на будущий год в Радоницу приведешь молодую жену на зеленую могилку, покажешь матери, расскажешь ей, что у вас и как... Она услышит, и сердце ее возрадуется...
Зеленая могилка... мать... А теперь отец тоже... Мысли о девушках бледнели и таяли перед страшной новостью, которая утверждалась в сознании и давила все сильнее, заслоняя весь белый свет. Отец умер! Вот они вернутся домой, а его там нет... и никогда уже не будет... Надо возвращаться в Смоленск, и как можно быстрее.
— Прости, — еще раз сказал Зимобор огорченной Стоянке, приобнял ее за плечи и погладил светло-русую голову. — Не бойся, я уеду, она больше тебя не тронет, верно говорю. Извини уж меня, я не хотел, чтобы так вышло. Лучше бы меня самого душила, мара проклятая, вяз червленый ей в ухо! Уж я бы ей руки-то пообломал! А то лезет вечно к девушкам, да самых красивых выбирает! Ревнует, видно, красоте завидует!
