Танец мотылька - Кэнди Элен (читать онлайн полную книгу txt) 📗
2
Как только я продала свою первую картину, время с бешеной скоростью ворвалось в мою размеренную жизнь. Я многое не успевала, пропускала встречи, напрочь забыла, что такое сон. Но потом привыкла, взяла все под контроль и успокоилась.
Спустя год я пережила ужасное время. После того, как Мэт посвятил мне страничку в своем журнале, я стала известной в узких кругах. Мэт как в воду глядел, нашелся такой человек, который пагубно начал влиять на меня. Этим человеком была девушка из богатой семьи, светская львица Эмми Рой. Мы с ней познакомились в галерее. Она купила пару моих картин, втрое переплатив за каждую.
– Не хочешь отметить свой успех в баре? – спросила она меня.
– Почему бы и нет? – ответила я.
Мы просидели до утра. Она всю ночь рассказывала о своих виллах в разных странах, о том, как ей надоела машина, которую она приобрела пару дней назад, и в каких бутиках она любит одеваться. Эмми наполняла меня иллюзиями. Признаюсь, сначала я ей завидовала, приходила домой и билась в истерике. Мэт меня успокаивал и просил больше не встречаться с Эмми. Но я не могла отказаться от ее упоительных рассказов о праздной жизни и снова встречалась с Эмми. Вскоре я почувствовала, что зависть пропала, я как бы стала самой Эмми и искренне переживала, что у ее «бентли» нет розовых чехлов. Эмми Рой была из тех людей, которые питаются, как вампиры кровью, человеческой завистью. Она наблюдала, как собеседник с каждым разом начинает ненавидеть свое прошлое и настоящее и перерождается в жалкое подобие самой Эмми. Как он начинает мучиться и не может существовать без ее баек о роскоши. И я тоже попала в сети Эмми Рой, как муха в паутину.
– Знаешь, я купила пару колец у Тиффани. Вот это кольцо я точно не буду носить! – Эмми вертела небольшое ювелирное изделие с пятью брильянтами.
– Зачем тогда покупала? – Я пораженно всматривалась в Эмми.
У нее была мальчишеская стрижка, азиатский разрез глаз и тонкие губы. Она каждый день появлялась в разных нарядах. Эмми могла купить три вещи в бутике по бешеной цене ради того, чтобы получить шарфик ценой в двадцать долларов в подарок.
О ней писали газеты. Эмми красовалась на обложках скандальных журналов. Все знали аморальные выходки Эмми, и Мэт пытался меня вытащить из компании избалованной девицы, как из трясины.
– Отстань, Мэт! – говорила я, примеряя наряды, которые мне дарила Эмми.
– Зачем ты устроила перепалку с Джеки Вилслоу? Ты опозорилась! – Мэт тряс газетой с моей пьяной физиономией на обложке.
– Какая тебе разница? – отбивалась я, не отводя глаз от отражения в зеркале.
– Эта Эмми тебя подставляет! Она руководит тобой, как пешкой! Джеки Вилслоу и Эмми Рой враги с детства! Тебе-то зачем надо было лезть в драку? – Мэт хрипел от ярости.
– Мэт, да успокойся ты! Я на обложке! Еще пару таких сплетен, и я стану известной!
– Лиззи, это не гламурный журнал! Это сводка криминальных новостей шоу-бизнеса! – Мэт сел на кровать и закрыл лицо ладонями.
– Дорогая! Знаешь, как быстро стать известной и популярной? – спрашивала меня Эмми.
– Я тебя внимательно слушаю, – отвечала я, сидя в кресле салона красоты «Мисс Браун».
– Тебе нужно завести роман с известным критиком. Поверь, это тебе поможет! Съездишь с ним на пару деньков в Хемптон… Развлечешься, и слава у тебя в кармане.
– У тебя есть знакомые критики? – спросила я.
– Конечно! Гарольд Лесли. Тебе он понравится! – В этот момент подошел стилист, и Эмми дала ему указания: – Здесь состричь, тут подравнять, в общем, сделайте как у меня.
Я вспоминаю тот день, и мне становится жаль своих шикарных волос. Стилист, похожий на палача, безмолвно состригал мои локоны, а я смотрела, как они падают пучками на пол.
Прошли две недели, а я ни разу не взяла в руку кисти. Эмми назначила день для нашего свидания с Гарольдом. Забежав домой, чтобы переодеться, я наткнулась на Мэта.
– Ты куда собралась? – Мэт встал у входной двери и не пускал меня.
– Пусти! Мне сейчас не до тебя! – Я пыталась выйти.
– Хватит! Больше ты никуда не пойдешь! Все! Раздевайся и ложись спать! – Мэт толкнул меня на кровать.
Я помню, как я тогда возненавидела Мэта. Голова кружилась от полдюжины бокалов мартини. Моя блузка пахла дорогими сигаретами Эмми.
– Да ты кто такой вообще? – закричала я.
Мэт молчал.
– Ты мне брат? Любовник? Муж?
Мэт не сказал ни слова, достал пачку сигарет и закурил.
– Что ты ко мне вообще привязался? Я не хочу тебя видеть! Меня ждут внизу. – Я знала, что он меня не выпустит. Закрыв глаза, я плюхнулась на подушку.
Мэт выбросил окурок в окно и сел на краешек кровати.
Я посмотрела в его усталые глаза.
– Потом скажешь спасибо…
Я отвернулась от него и горько заплакала. А потом незаметно задремала. Убедившись, что я успокоилась, он снял с меня куртку и кожаные штаны, укрыл одеялом. Уже сквозь сон я слышала, как он сказал:
– Мой маленький бесенок! – И поцеловал меня в лоб.
Когда я проснулась, Мэта не было.
Мэт был прав, все только начиналось. Жалкие журналистики, поймав новую жертву, то есть меня, начали описывать мою личную жизнь. В журналах мелькали фотографии с Эмми, разные мужчины обнимали меня в непристойных барах и, конечно же, ниже следовало подробное описание моего несносного поведения.
Мне впервые за долгое время стало стыдно. Я не знала, что мне делать.
– Мэт… привет… ты не зайдешь ко мне? – позвонила я своему единственному другу.
Через час Мэт был у меня. Я сильно заболела и лежала в постели с высокой температурой. Мэт пришел с цветами и, как ни в чем не бывало, сел со мной рядом.
– Ну ты заварила кашу! – Мэт посмотрел на многочисленные газеты, лежащие на тумбочке.
– Что мне делать, Мэт! Мне так плохо! – взмолилась я.
– Уже ничего. Не волнуйся, через пару месяцев все утихнет. Журналисты найдут новых кандидатов для скандальной хроники и про тебя забудут.
– Прости меня, Мэт. Ты самый лучший. Я тебя очень люблю. Что бы я делала без такого человека, как ты. Всегда, теперь точно всегда я буду слушаться тебя! – По моим щекам скатывались слезинки.
– Не зарекайся… – ответил спокойно он и обнял меня за плечи.
3
– Лиззи, она великолепна! – воскликнул Мэт, когда я повесила картину с пионами на стену.
– Мне тоже она нравится. Давай сходим поужинать куда-нибудь? – предложила я и взяла расческу.
– Давай. Только ты мне сначала объясни, зачем ты это сделала? За тобой всегда нужно присматривать!
– Ты о чем? – не поняла я.
– Стоило мне уехать на пару дней в Чикаго, как ты волосы обкорнала! – Мэт подошел ко мне и взял двумя пальцами коротенькую прядь черных волос.
– Мне так удобней! И мне идет эта прическа! – обиженно возразила я.
– Двадцать сантиметров ты называешь прической? Вот когда мы с тобой познакомились, тогда была прическа! С тебя тогда можно было писать картины: матовая кожа, вздернутый носик, глаза цвета ночи и длинные шикарные волосы, плавно спадающие на плечи… А сейчас? – Мэт открыл окно и достал сигареты.
– Мэт, мне необходимо менять имидж. Говорят, творческим людям это обязательно нужно делать, дабы вдохновение нас не покидало! – сказала я и улыбнулась своему отражению в зеркале.
С такой прической я выглядела, а главное чувствовала себя маленькой и озорной девчушкой. И это делало меня счастливой.
– Слушай, Мэт, я соскучилась по китайской кухне!
– Ну да. Ты ловко умеешь менять тему разговора, – с иронией произнес Мэт.
Вечер плавно опускался на город, а мы шли и держались за руки. Я запивала прохладной водой из бутылочки острый привкус китайской кухни. Мэт смешил меня, рассказывая о поездке в Чикаго, а я искала новый сюжет для своих картин. Как вдруг женский голос прервал нашу беседу.
