Зеркало для героев - Гелприн Майкл (серия книг .txt) 📗

Однажды вечером барон Жан-Жак д’Орво застал свою супругу в обществе графа де Жальера при обстоятельствах, близких к ин флагранти. Наутро мужчины встретились в уединённом месте, откуда обоих унесли на носилках. Граф на следующий же день скончался. Мой отец два месяца пролежал в постели под присмотром сиделок, затем пошёл на поправку. Мачеху он, по всей видимости, простил – она и нашла его однажды утром лежащим навзничь на пороге гостиной. Врач определил смерть от разрыва сердца, наступившую в результате сильного потрясения. Что именно вызвало потрясение, выяснить не удалось.

– Я знал твоего отца, Этьен, – капитан разлил вино по бокалам, – он был сильным человеком и мужественным. Не представляю, что могло напугать его до смерти.

– Убийство исключено? – спросил я.

– В случае с твоим отцом – полностью. А вот жену его, Маргариту – её убили.

Через полгода после смерти барона вернувшийся январским утром из загородной поездки Робер обнаружил Маргариту д’Орво в постели задушенной.

– Никаких следов, – развёл руками Куапель. – Ничего. В доме Маргарита была одна. Твои братья находились в отлучке, у прислуги абсолютное алиби.

Сумасшедший старик-шваб клялся, что адские создания, которых он наплодил, не пропустят вовнутрь чужака. Да и сыщики это подтвердили – посторонних следов обнаружено не было. По версии сыска злоумышленник проник в замок загодя, дождался, когда уйдут слуги, и потом… Но вот куда делся убийца после того, как задушил твою мачеху – это вопрос. Предположительно скрылся, когда поднялась суета, хотя как ему это удалось, сыщики объяснить не сумели.

Робер д’Орво пережил мачеху на два года. Его, как и отца, нашли мёртвым в гостиной зале. Врачебный диагноз совпадал также – смерть от сильного потрясения. Однако в отличие от отца, Робер не умер на месте, поза мертвеца свидетельствовала о том, что он пытался спастись, убежать от смертельной опасности.

– Никто ничего не видел и не слышал, Этьен, – капитан вновь разлил по бокалам. – Ночью была гроза, гремело так, что можно было оглохнуть. Твой брат Антуан находился в соседней спальне, он свидетельствует…

– А может… – прервал я капитана. – Может быть, сам Антуан и убил?

– Исключено, – махнул рукой Куапель. – Следов насилия на теле Робера не обнаружено. Теоретически младший брат мог, конечно, испугать старшего до смерти, но на практике вряд ли он сумел бы это проделать. Хотя гроза, молнии… Кстати, гроза была и в ту ночь, когда умер твой отец. И в ночь, когда убили Антуана – тоже.

Антуан д’Орво, видимо, напуганный предыдущими смертями, в семейном замке ночевал редко. Накануне убийства он оказался там потому, что привёл с собой девушку, на которой собирался жениться. Она и нашла его наутро в оружейной, зарубленного. Убийца воспользовался висящим на стене двуручным мечом, которым владел один из моих предков. Лезвие меча раскроило Антуану череп да так и осталось в теле, застряв в плечевой кости.

– Нет-нет, девушка ни при чём, Этьен, – опередил мой вопрос капитан. – Ей этот меч и не поднять вовсе. Однако в замке, кроме них двоих, никого не было. У прислуги алиби, посторонние внутрь ограды не проникали. В общем, та же история, что и с твоей мачехой. Разве что грозы в ночь её убийства не было.

– Понятно, – протянул я. – Скажи, а Жальеры не могут иметь отношение ко всему этому?

Капитан невесело улыбнулся.

– О семейной вражде я наслышан, – сказал он. – Жальеры… От всего рода осталась одна Шарлотта. Каким образом, по-твоему, она может быть причастна? Бедная девочка живёт одна. По слухам, она в крайне стеснённых обстоятельствах после смерти отца. Ты бы посмотрел на того господинчика, который к ней сватается.

– Что за господинчик?

– Некий Лапорт из Кале, тот ещё тип, охотник за графским титулом. Денежный мешок с разбойничьей рожей, нажил состояние на подпольных тотализаторах. Его много раз хотели закрыть, только не вышло – изворотливый, как змея. Не даёт Шарлотте проходу – ездит в Жальер едва ли не каждый день в сопровождении пары молодчиков, по которым давно истосковалась гильотина.

Следующие несколько недель я немало размышлял над тем, что услышал от капитана. Ни к чему размышления мои не привели. Таинственных убийц я не боялся, к тому же, у меня был Бруно, с которым никакие убийцы не страшны. Но размеренная унылая жизнь и сытое безделье явно были не по мне. Я тяготился нежданно свалившимся на меня достатком. Я не находил себе места в мрачных старинных залах и спальнях, и даже электричество и механизмусы герра Фогельзанга, к которым я притерпелся, а потом и привык, не сильно скрашивали однообразную каждодневную скуку.

Продать всё, не раз думал я. Уехать в Индию, может быть, в Персию. Или обратно в Южную Африку, на родину названого брата. Жить там простой, не обременённой условностями жизнью. Путешествовать, охотиться. Возможно, воевать.

Я не мог решиться на это. И потому, что не мог бросить на милость нового землевладельца семейство папаши Жоффре и шесть дюжин других крестьянских семей. А в основном потому, что в получасе пешей ходьбы стоял на невысоком холме замок Жальер, в котором жила Шарлотта. Она снилась мне по ночам и грезилась наяву. Стройная, зеленоглазая, с распущенными золотыми волосами.

Шарлотта де Жальер… Гордая, как и подобает девушке графского рода. Ненавидящая меня, как и подобает женщине рода Жальер. Велевшая не попадаться на её пути, если не хочу нарваться на пулю.

Я потерял аппетит и сон. Стал натыкаться на стены и однажды едва не свалился с лестницы, промахнувшись ногой мимо верхней ступени. Трое суток подряд я пропьянствовал в Орво с крестьянами, но алкоголь перестал меня брать и забвения не дарил. Я мучился желанием хотя бы увидеть Шарлотту, хотя бы просто посмотреть на неё, это превратилось для меня в навязчивую идею.

– Бруно! – крикнул я, когда терпеть стало больше невмоготу. – Вели седлать коней. Мы отправляемся с визитом.

– Хорошо, Барт. Куда отправляемся?

– Туда, где нас, возможно, застрелят.

– Хорошо, Барт.

К подножию холма, на котором стоял Жальер, притулился новый, с иголочки, паромобиль. Два дюжих молодчика при виде нас вылезли из салона наружу и замерли, облокотившись на капот.

Я соскочил с коня, бросил поводья Бруно, взлетел по извилистой тропе и заколотил кулаком в ворота.

– Что вам угодно, сударь? – отозвался мужской голос по другую их сторону.

– Мне угодно видеть графиню де Жальер. Прямо сейчас.

– У графини гость, сударь.

– Мне наплевать. Передайте ей…

Договорить я не успел. Створки ворот приоткрылись, и в образовавшемся зазоре я увидел шагающего ко мне по садовой дорожке усатого брюнета в котелке и чёрном сюртуке с белой розой в петлице. Брюнет помахивал тростью, наверняка скрывающей клинок. Он остановился в пяти шагах, глядя на меня надменно, с прищуром, будто оценивая, чего я стою.

– Ты кто таков? – спросил он, так, видимо, и не составив мнения.

В этот момент из дверей замка выбежала Шарлотта и застыла, прикрыв рукой рот и глядя на нас.

– Я спросил, кто ты таков.

– Не твоё дело, ублюдок, – машинально ответил я, не в силах оторвать от Шарлотты завороженного взгляда.

– Что ты сказал, щенок?

Я тряхнул головой и пришёл в себя.

– Сказал, что кто я такой, не твоё дело, пёс, – моя ладонь метнулась к эфесу шпаги.

– Не здесь! – резко бросил он. – Спустимся вниз, сопляк.

Я развернулся и, стиснув зубы, широко зашагал по тропе. Я не видел, как Лапорт за моей спиной подал знак. Я успел лишь заметить вскинутый навстречу мне ствол, а в следующий миг началась заваруха. Бруно, изогнувшись в седле, выстрелил, револьвер вылетел у целящегося в меня молодчика из ладони. Второй отскочил в сторону и пал на одно колено, в каждой руке у него было по стволу, он выпалил из обоих разом, но мгновением раньше Бруно поднял жеребца на дыбы. Конь, грудью приняв предназначенные седоку пули, завалился на круп. Бруно соскочил, перекатился в падении и оказался в двух шагах от стрелка. Страшный прямой в лицо швырнул того на землю, и Бруно бросился на второго. В этот момент я уловил движение за спиной, развернулся, выдернул шпагу и чудом успел отразить летящее в лицо острие. Шатнулся в сторону и рубанул наотмашь.