Твердая земля (ЛП) - Асенси Матильде (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
В понедельник, двадцать девятого ноября, наконец-то начали выслушивать показания свидетелей. Приближалась развязка. Когда появился проинструктированный Бенкосом раб Мельхора, он сделал последний выстрел.
Когда я увидела в зале суда Мануэля Анголу, то испугалась, что всё закончится плохо. Вряд ли нам так повезет, что тот самый управляющий гасиендой, который помешал нам войти в дом и в присутствии Мельхора сказал, что отец уже ушел, теперь присягнет, что отец никогда не покидал дом. Я почувствовала такой же страх, как в тот миг, когда тетушка Доротея выкинула меня, не умеющую плавать, в ужасные океанские воды. И потому, услышав, как он четко и ясно произносит «нет» в ответ на вопрос адвоката Арельяно, выходил ли мой отец из гасиенды, я едва сдержала вздох облегчения, чтобы его никто не услышал, а сердце гулко забилось.
Я поняла, что Мельхор не может поверить своим ушам и то ли взорвется от ярости прямо в это мгновение, то ли убьет раба при первой представившейся возможности (но ее не оказалось, потому что в тот же день Мельхора заключили по стражу). И я начала наслаждаться местью, вне зависимости от остальных выступлений, я была счастлива и чувствовала удовлетворение. Осуна вместе со всей своей мелочностью и жадностью был повержен к моим ногам. Я своего добилась. Теперь я должна была как можно быстрее вернуться на корабль, чтобы написать письмо, уже составленное в уме в день нашего появления в Картахене.
На улицах Картахены народ праздновал поражение Мельхора, а мы с товарищами вернулись на корабль, где я, даже не поужинав, заперлась в отцовской каюте, села за стол, взяла перо и бумагу и начала писать свое первое личное послание Ариасу и Диего Курво, это был первый контакт с ними из тех многих, что последуют позже.
Я начала с того, что описала свое происхождение (в качестве Мартина), а затем рассказала братьям все известные мне сведения об их кузене Мельхоре, о его торговле и о том, как ему удалось разбогатеть. Сообщила, что контракт об аренде, заключенный с моим отцом в результате обмана, был не единственным, пострадали и другие торговцы Твердой Земли, я упомянула имена, которые дал нам с Родриго Иларио Диас в ту ночь в Борбурате.
Я также сообщила о складах Мельхора на Тринидаде, в Борбурате и Коро и заявила, что подобные удивительные знания о том, каких товаров будет не хватать на Твердой Земле из-за того, что их не привезет следующий флот, наверняка получены от них, Ариаса и Диего, поскольку до меня дошли слухи об удачных браках их сестер с людьми, отвечающими за торговлю с Индиями: Хуаны Курво с Луханом де Коа, главой севильского Консульства, а Исабель Курво — с Херонимо де Монкадой, судьей и главным счетоводом Палаты по делам колоний, что находится напротив Трибунала по уплате пошлин.
Сообщила я и о том, что любой судья трибунала королевской канцелярии в Санта-Фе в Новой Гранаде сочтет неоспоримым, что они получили преимущества благодаря своим сестрам и зятьям и их решениям в Консульстве и Палате по делам колоний по поводу кораблей и товаров в ежегодном флоте, да к тому же держали весь Новый Свет в нужде и при отсутствии самого необходимого.
Я закончила письмо, заявив, что имею неопровержимые доказательства подделки документа о чистоте крови Диего Курво, заказанного Фернандо у известного испанского геральдиста по имени Педро де Саласар-Мендоса, которого уже арестовывали за фальсификацию генеалогического древа, а также мне известно, что в жилах братьев течет еврейская кровь, и потому судьба брака Диего с юной Хосефой де Риаса находится в моих руках, достаточно отправить записку вдовствующей графине.
Мое молчание, как и молчание других людей, которым всё известно, имеет цену: я хочу, чтобы на следующий же день, без промедления, пока Родриго из Сории будет давать свидетельские показания, мне принесли новый, подписанный Мельхором договор, где он вернет отцу в собственность дом в Санта-Марте, лавку и шебеку «Чакона», стоящую сейчас на якоре в порту Картахены, и что по этому договору любые долги и обязательства моего отца перед Мельхором, если таковые появятся, будут аннулированы.
В случае, если я не получу этого договора, Родриго из Сории расскажет о торговле Мельхора и его складах, что, без сомнения, забрызгает грязью и братьев Курво. Я хотела, чтобы нам дали отплыть из Картахены и позволили вести привычную спокойную жизнь торговцев, а при малейшей попытке причинить нам вред гарантировала, что всё рассказанное мной станет доступно публике, но мы лишь хотим, чтобы нас оставили в покое, и ожидаем того же и от братьев Курво — если они нас забудут, то мы забудем их.
Когда я подписалась, уже начало светать, и я приказала спустить шлюпку и отправить в порт Хуанито, чтобы он вручил письмо братьям Курво лично в руки.
Вернувшись, Хуанито рассказал, чего ему это стоило. В такой ранний час в этом роскошном доме слуги не желали будить хозяина, Ариаса Курво, чтобы перед ним предстал грязный чернокожий юнга. Выдержав целое сражение, Хуанито смог добиться своего и увидел, как побледнел Ариас, прочитав письмо. Хуанито просто вышвырнули на улицу, не удостоив и взглядом, и он вернулся на корабль.
Остальное уже известно. Пока Родриго давал показания, ожидая моего сигнала, чтобы пролить свет на грязные трюки Мельхора и братьев Курво, я получила заверенный нотариусом договор и позволила Родриго на этом закончить показания. Выйдя из дворца, я отправила сообщение королю Бенкосу, что отец уже может возвращаться, мы добились желаемого. И вот, три дня спустя считающийся покойным Эстебан Неварес появился в Картахене на спине мула и заляпанный кровью. Кровь и правда была его собственной, потому что Бенкос и его люди, чтобы обман не раскрылся, перед отъездом устроили ему легкую взбучку с парой ударов хлыстом по второстепенным частям тела вроде ключиц и ягодиц.
На Рождество девушкам борделя выпало много работы, но еще до окончания сухого сезона в новом, 1605 году, когда мы оправились от стольких событий, сначала неблагоприятных, а потом удачных, пришли важные новости. Во первых, говорили, что нападения на поселки после Рождества прекратились. Дону Херонимо пришлось унизительно признать, что постоянные поражения военных в битвах с Бенкосом — это не тот аргумент, с помощью которого он может убедить влиятельных горожан Картахены, что способен предотвратить грабежи и похищения, таких как похищение моего отца, или даже смерть, как угрожали беглые рабы.
В жарком феврале, во время посещения Сандо в его поселке, где мы провели несколько дней, нам рассказали, что по окончании праздников Мельхор де Осуна отплыл обратно в Испанию на одном из посыльных кораблей Палаты по делам колоний.
Похоже, как сообщали наши доверенные лица, братья Курво не имели представления о грязных делишках Мельхора, пока не получили мое письмо, и лишь тогда узнали, что их протеже тайком использовал сведения, которые они держали в таком секрете. Узнав, что родственник их обманывает и злоупотребляет доверием, Курво отняли у него всё, за исключением жизни, и силой посадили на корабль, чтобы тот вернулся в Севилью. На этом же корабле отправилось и письмо для Фернандо, где рассказывалось о случившемся, ему велели присмотреть за Мельхором, чтобы тот никогда не смог вернуться в Новый Свет.
Как же мы обрадовались, узнав об этом! Но в тот год нас ждали и другие сюрпризы. В апреле Бенкос попросил нас привезти груз оружия и пороха, поскольку не доверял затишью и спокойствию губернатора, подозревая, что тот готовит большую атаку на поселения. Раз урожая табака не ожидалось раньше мая, я попросила отца, чтобы мы отплыли загодя, чтобы вернуться на мой остров.
— Могу я узнать, какого дьявола ты там потерял? — серьезно спросил он.
Я не рассказала ему об открытии, что сделала в ту ночь с Сандо и Франсиско поблизости от Мансанареса, о фразе «Я бы отдал всё за пиратскую пушку», так что теперь пришлось поведать ему всё.
— Помнит ли ваша милость, — начала я, — ту старую историю о торговце из Маракайбо, который много лет назад нашел несколько зарытых на необитаемом острове старых бомбард, в которых обнаружил несметные сокровища, сделавшие его богатым человеком?
