Пророчество Черной Исабель - Кинг Сьюзен Фрейзер (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Она подняла голову. Он сидел, отвернувшись. Буря возмущения поднялась у нее в душе. Только что он целовал ее так жарко, так страстно, а теперь так жестоко оттолкнул, даже взглянуть в ее сторону не хочет!
– Появись здесь Ральф и предложи он обменять меня на Маргарет, вы бы, конечно, согласились… – с горечью продолжала девушка.
– Не знаю… Вряд ли… Скорее я бы предоставил своей кузине самой позаботиться о себе, тем более что ей это вполне по плечу, а вас бы предпочел оставить.
– Вот как, «оставить»! – оскорбилась она. – Как будто я ловчая птица, которую вы выиграли на спор.
– Поверьте, у меня и в мыслях не было вас обидеть.
– Но вам это блестяще удалось. И как вы смеете пренебрегать безопасностью Маргарет? – воскликнула она.
Сокол испуганно вскрикнул и замахал крыльями. Джеймс с усталой покорностью принялся почесывать ему грудку и шейку под клювом, шепча ласковые слова.
Исабель хмуро молчала, полная негодования и в то же время смущенная: ее неодолимо тянуло к этому человеку.
– Ну что, успокоился, Гэвин? – тихо спросил у птицы Линдсей. – Вот и хорошо. Бедный мальчик, мы совсем забыли, что ты все еще в колпачке, но это легко исправить… – Он снял колпачок, и в тусклом отблеске тлеющих углей блеснули золотистые глаза. – Ты снова прозрел, славная птичка, и тебе даже не придется никого за это целовать.
Исабель прыснула от смеха, а Линдсей сказал с улыбкой:
– Я должен извиниться перед вами.
– Да, причем не один раз.
– Ну, по крайней мере один раз точно, – усмехнулся он. – Я ведь не верил рассказам о ваших видениях, Исабель, сомневался в вашей искренности, считая вас участницей заговора против Шотландии. Но теперь я знаю, что вы не виноваты в гибели Уоллеса и не имели намерения очернить мое доброе имя.
– Вы меня подозревали? – изумленно переспросила она.
Линдсей пожал плечами:
– Да. Я же вас тогда не знал.
– Я тоже вас не знала, когда считала предателем.
– Но я действительно предатель, – с горечью подтвердил горец.
– Не верю, – убежденно проговорила Исабель, коснувшись его руки.
– Что, уже попали под влияние Элис? – невесело усмехнулся он.
– Не без того, хотя я и без Элис знаю, что вы не способны на такую подлость. Расскажите, почему вы считаете себя предателем?
– Нет, – покачал он головой и прислонился затылком к стене. – Это слишком грязная история, чтобы рассказывать ее кому бы то ни было.
– Пожалуйста, Джейми, – прошептала она.
– Нет, она не для твоих ушей.
– Расскажи, я очень прошу!
– Нет, и не настаивай.
Он замолчал и с отрешенным видом закрыл глаза.
– Тогда расскажи, что я предсказала тебе, – предложила Исабель.
Линдсей открыл глаза и нахмурился.
– Зачем? – спросил он. – Ты же и так знаешь.
– Не совсем, – покачала она головой. – Пастор Хью рассказал мне, что я предрекла Уоллесу, но его слова несколько отличались от тех обрывочных воспоминаний, что сохранились в моей памяти. Вероятно, он ошибся при записи. О тебе же пастор так ничего и не сказал, только потом, много позже, до меня дошли слухи, будто я предсказала, что Уоллеса предаст Сокол Пограничья. Скажи, как звучало пророчество на самом деле?
– Хорошо, слушай. – Он закрыл глаза и начал негромко, нараспев: «Сокол из башни и лесной сокол объединятся, чтобы предать орла. Лесной сокол – это властелин ветров. Он выдаст врагам своего брата орла ночью, когда тот, ничего не подозревая, уснет у себя в гнезде. Лесной сокол потеряет белое перо и спасется – сбежит через вересковую пустошь и лес. А орел потеряет сердце…»
– Да, теперь припоминаю, я видела нечто подобное, – кивнула помрачневшая девушка. – Орел – это, конечно, Уоллес.
– Да, он и впрямь напоминал орла.
– В тебе тоже есть что-то от благородной хищной птицы, недаром же тебя прозвали Сокол Приграничья. Но почему предательство стали приписывать тебе? Я же не упоминала ни имени, ни прозвища?
– Но ты упомянула лесного сокола, а я уже многие годы живу в лесу. К тому же я давний соратник Уоллеса и пользуюсь стрелами с белым оперением.
– А кто такой сокол из башни?
– «Соколом в башне» сокольничие называют птицу, взмывающую вверх перед тем, как броситься на добычу. Как видишь, я подхожу и под это определение.
– А кто такой властелин ветров?
– Непонятно, – покачал он головой. – Но, как бы то ни было, люди стали говорить, что Уоллеса предал именно я.
– Прости меня, Джейми, – прошептала охваченная сожалением девушка, – я не хотела причинять тебе зла, я даже не слышала тогда о твоем существовании…
– Верю. Но ты должна знать, что я все же приложил руку к тому, что случилось с Уиллом.
– Каким образом? Ты же пытался его спасти!
Линдсей накрыл ее руку своей, давая понять, что не желает об этом говорить.
– Что сделано, то сделано, – пробормотал он, – хватит об этом. Моего друга уже не вернешь, и о его гибели я горюю куда больше, чем о потере своего честного имени.
– Но, Джейми…
Сокол снова встрепенулся, и Линдсей стал осторожно покачивать рукой, на которой сидела птица, успокаивая ее.
– Тихо, тихо, птичка, – проговорил он вполголоса и посмотрел на девушку. – Наверное, ты сердишься на меня, Исабель, но все же я прошу тебя о помощи: не давай мне заснуть. Ждать осталось недолго: еще одна бессонная ночь и день, и сокол станет совсем ручным.
– Я вовсе не сержусь, – ответила Исабель и, заглянув ему в лицо, освещенное тусклым светом жаровни, осунувшееся, бесконечно усталое, добавила: – Может быть, ты все-таки немного поспишь, а я подержу сокола?
– Наверное, можно попробовать, – согласился он. – Хотя хищные птицы по натуре одиночки, они обычно спокойно переносят присутствие двух человек – сокольничего и своего хозяина.
– Гэвин вроде бы ничего не имеет против моего общества, – заметила Исабель, глядя на птицу. – Правда, Гэвин? Что ты об этом думаешь, добрая птичка?
Сокол склонил голову набок, как будто прислушиваясь к ее словам.
– Что ж, рискнем, – кивнул Джеймс. – Поищи в сундуке перчатку по руке.
Исабель порылась в сундуке и, найдя поношенную, но еще прочную левую перчатку подходящего размера, надела ее. Сшитая из прочной кожи, щедро подбитая шерстью изнутри, перчатка надежно закрывала руку от птичьих когтей до самого локтя.
– Садись поближе, – сказал Линдсей, когда девушка вернулась на скамью. Исабель повиновалась, и он прижал ее к себе свободной рукой так, чтобы ее плечо уперлось ему в грудь, потом попросил вытянуть левую руку, приподняв запястье, а сам поднес сокола к ее руке и тихо пригласил:
– Не соблаговолите ли перейти к своей новой хозяйке, сэр Гэвин?
Его голос, низкий, певучий, казалось, проникал в самую душу. По спине Исабель пробежал холодок.
Птица посмотрела на людей с недоумением и страхом. Девушка затаила дыхание. Внезапно сокол издал гортанный крик и зашелся в неистовом припадке.
Утихомирить его удалось только после долгих уговоров. Джеймс битый час разговаривал с ним, ласково убеждая смириться и перейти к Исабель. Упрямая птица еще несколько раз принималась хлопать крыльями и голосить, но наконец сдалась и уселась на перчатку новой хозяйки с таким видом, будто провела на ней всю жизнь. Правда, с непривычки рука у девушки быстро устала, и ей пришлось опереться на плечо Линдсея, который, освободившись от птицы, сразу заснул как убитый.
Исабель не сводила глаз с сокола, тот тоже долго смотрел на нее, но наконец золотистые огоньки его глаз потухли, головка начала сонно клониться вниз.
– Эй, птичка, не спи, – тихонько запротестовала девушка, качнув рукой. – Джейми не велел. Сам, правда, не выдержал, задремал, ну да ничего, пусть немного отдохнет. Ты же не станешь его будить, да, птичка? Кстати, сэр Гэвин, вы знатный лицедей: таких сцен, какие вы нам закатывали, я еще не видела. Браво! А как ваше плечо, не болит?
Она оглядела птицу, любуясь прекрасным бело-серым оперением в легкую крапинку. Хотя сокол казался гораздо спокойнее, чем раньше, по тому, как глубоко вонзились его когти в перчатку, Исабель догадалась, что он все больше волнуется. Надо было что-то делать. Молясь про себя, чтобы птица не поранила ее когтями и не устроила истерики, девушка достала из кожаного мешочка, висевшего у Джеймса на поясе, кусочек мяса и положила его на большой палец одетой в перчатку руки. Сокол тут же жадно набросился на еду.
