Фебус. Ловец человеков - Старицкий Дмитрий (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt, fb2) 📗
– А вы, шевальересс, очень чисто говорите на эускара, откуда такие знания? – поменял я тему.
– Бабушка, – коротко ответила девушка.
– И писать по-васконски умеете?
– Да, ваше величество, но…
– Что «но»?
– Это вряд ли можно назвать грамотностью, по сравнению с кастильяно. Я уже не говорю об окситане.
– Почему такое уныние?
– Просто каждый пишет на народном языке, как ему вздумается; нет правил, нет грамматики. Общее только одно – латинский алфавит. Поняли твою записку и… слава богу.
– Вы любите свой народ?
– А что, есть люди, которые не любят свой народ? – удивленно ответила девушка.
– Ваш отец, например.
– Не судите его строго, ваше величество, ему часто пеняли на турнирах, что наш род не имеет чести, так как с легкостью меняет государей, держась за этот кусок старой римской дороги, который ни объехать ни обойти. Все эти железные горшки, – она обвела рукой трофеи на стенах, – когда-то венчали глупые головы насмешников. Двое из них на турнире отдали богу душу.
– Ненавижу турниры, – вырвалось у меня, – мой отец погиб на турнире, когда я еще из младенческого возраста не вышел.
– Соболезную вам, ваше величество.
– Простите, шевальересс, я вас перебил, а это не куртуазно. Продолжайте, мне интересно то, что вы рассказываете.
Мне действительно было интересно. Такую информацию от своего окружения я не получал. А в моем случае информация о феодалах доставшейся мне страны не могла быть лишней по определению.
Девушка посмотрела мне в глаза и переспросила:
– Действительно интересно?
Я кивнул головой, и она продолжила:
– После того как отца посвятил в кабальеро сам руа франков… отец стал чересчур гордым, и многих этим задел. Он не выдержит насмешек над собой после очередной смены сюзерена. Поэтому и решил уйти в никуда… Уповая только на милость своего монарха. И собственную гордыню.
– А вы остались… – оборвал я вопрос, ожидая, что сама девушка ответит.
– А я никогда не была вассалом руа франков, ваше величество. Я была вассалом отца, который был прямым вассалом руа Луиса. Вы приехали, спихнули отца с земли, и теперь нет у меня сеньора. Но мне нравится мысль, что я буду прямым вассалом рея Наварры. Вас, ваше величество. Ваши прямые вассалы получают меснаду, что мне очень не помешало бы.
Вот так вот, ничего еще не было, только за руку взял, а девочка уже меня доит. Учиться у нее надо…
– Боюсь вас разочаровать, шевальересс.
– В чем?
– В том, что вы будете прямым вассалом рея Наварры.
Девушка явно огорчилась, но арсенал манипулятивных приемов у нее был просто бездонным.
– Я никому не принесу оммажа, кроме вас. – Голос у шевальересс стал взволнованным.
Какие-то планы я ей все же обломал.
– Обещаю, что завтра вы принесете обеты именно мне, но не как рею Наварры, а как командору ордена Горностая. Ваша клятва верности будет принесена всей командарии ордена, а мне уже вторично, как его должностному лицу. Сменится командор у ордена, но это не отменит вашей клятвы верности самому ордену. Впрочем, вы еще имеете время передумать и отправиться вместе с отцом в Шампань. У меня там найдется еще не одна отдельная сеньория, чтобы обменять ее на вашу. Если вы захотите, эти земли будут находиться в другом виконтстве, нежели барония вашего отца.
– Значит ли это, что я не буду получать меснаду? – настаивала шевальересс на своих меркантильных интересах.
– Не будете, – подтвердил я ее худшие опасения. – Но у меня для вас есть должность в ордене. Вы станете шевальер ордена и кастеляном этого шато. Нашей хозяйкой. Вы же здесь все и всех знаете, не так ли? И доход у вас будет больше, чем меснада от рея. Так что вы ничего не теряете.
– Я должна буду дать обет безбрачия? – Задумчивая вертикальная морщинка прорезала ее чело.
– Нет, – поспешил я ее успокоить. – Наш орден – светский. Не монашеский. Но у меня есть к вам неприличный вопрос, сеньорита, но как будущий ваш сюзерен я вправе его задать. Почему вы до сих пор не замужем?
– Потому что дважды я уже сказала перед алтарем свое твердое «нет». Мне не нравились те люди, за которых хотел меня выдать отец. А потом я стала сама себе сеньором.
– Ждете принца на белом коне? – наступил я на вечную девичью мозоль.
– Нет, ваше величество, – спокойно ответила Аиноа, – я трезвомыслящая девушка и знаю, что принцы женятся на землях, а не на женщинах. Той земли, что есть у меня, принцу будет мало. У меня скромные желания. Я хочу выйти замуж за того, от кого захочу рожать детей. И обязательно за баска.
На охоту выехали из замка при свете факелов, едва только на востоке посерело небо над горами.
Кавалькаду составили Аиноа, ее паж, я, Филипп, Микал, Марк и Гырма. Я предпочел бы поехать и без двух последних, но моя невнятная пока еще служба безопасности пообещала вообще закрыть ворота и никого никуда не выпустить. Пришлось продавить минимум охраны. А то увязывались за мной амхарцы всем автобусом. И еще Ллевелин навязывал десяток своих лучников.
Помогла Аиноа, заявив, что в ее ущелье безопасно. Оно не проходное и чужие там не ходят. И что это совсем недалеко.
Лишних лошадей с собой не брали. Так, пару вьючных мулов, на которых собрались привезти обратно охотничью добычу. Не на себе же ее тащить?
Аиноа со своим пажом ехали впереди, указывая дорогу, хотя чего там было указывать – хорошо накатанная колея от повозок отходила в сторону гор от мощеной римской дороги и была отовсюду хорошо видна. Эта колея слегка петляла среди дубового леса, редкого, солнечного, почти без подлеска. Настоящая дубрава. Парк, а не лес.
Безлюдной эту местность также не назвать. То тут, то там мелькали среди деревьев серые юбки крестьянок, собирающих желуди в небольшие мешки, больше смахивающие на наволочки. Их двуколка ожидала на обочине. Глухой плетеный короб на треть был заполнен собранными желудями. Никакого тяглового животного рядом не было видно.
Я дал шенкелей Флейте и через пяток шагов оказался бок о бок с гнедой кобылой шевальересс.
– Аиноа, для чего ваши люди собирают желуди?
– Свиней кормить, ваше величество.
– Не легче ли свиней просто пасти в этих лесах, как это делают в Англии?
– Может, и проще. Только у меня для этого мало людей. Основная наша скотина – овцы. Пока пастухи гоняют отары по летним пастбищам, их жены выращивают свиней на продажу. В первый месяц зимы часть свиней заколют, ноги засолят, а затем закоптят в холодном дыму и продадут мурманам. Остальное мы съедим сами на встречу Олентцеро и на Рождество. Что не съедим – то засолим уже в бочках и солонину опять-таки продадим мурманам, чтобы им было чем питаться в море.
– Олентцеро? – переспросил я, услышав незнакомое мне имя.
– Да. Олентцеро – это такой древний бог, который приносит в наши края зиму. И если его не умаслить, то зима будет суровой и скот падет. На встречу Олентцеро у нас устраивается целый карнавал и пир горой.
Так вот ты какой, васконский Дед Мороз. Однако…
– А как же пост? – спросил я недоуменно.
От моих исторических штудий у меня отложилось, что баски – рьяные католики. В отличие от гасконцев.
– С приходом Олентцеро любой пост кончается, – засмеялась Аиноа.
– А как ваш падре к этому относится?
– А он что, не баск разве? Тем более что от прихода Олентцеро до Рождества ему всю неделю прихожане дарят подарки.
Женщины вышли к дороге, поклонились нашей кавалькаде, не выпуская из рук свои мешки с желудями.
Аиноа махнула рукой, и они, выпрямившись, стали ссыпать желуди в двуколку.
– А телегу они потом сами потащат в гору? – пожалел я баб.
– Зачем? – удивилась девушка. – Кто-то поехал на рынок в Сибур или Уррюнь. На этом месте оставил повозку, а товар перевьючил на осла. Расторговавшиеся на рынке, на обратном пути, снова впрягут осла, сложат в двуколку то, что наменяли в городе, и дотянут ослики ее до дому вместе с собранным урожаем желудей. Расплатятся с хозяином животного теми же желудями. На следующий день другой сосед едет на рынок – и так пока все не отработают на взаимопомощи.
