Бабочки в моем животе, или История моей девственности - Николина Татьяна (читаем книги TXT) 📗
– А когда он поставил тебе засос?
– Позже. Я приехала к нему ночью.
– После Руслана?
– Ага.
– Зачем?
– Хотела его трахнуть, – беспринципно ляпнула я, яростно вгрызаясь в бутерброд.
– Зачем? – ничего не понимала Мариша.
– Просто мне захотелось.
– Наконец-то. Давно надо было. И что?
– Ничего. Мы дрались.
– Дрались?
– Кусались.
– Кусались?
– И целовались.
– А… Я поняла, в тебе вчера проснулись инстинкты садомазо? Так? – догадалась Мариша.
– Не знаю.
– Ну так был секс?
– Не-а, – прикурила я сигарету и тут же затушила. От вкуса противного табачного дыма в горле едва меня не вырвало. – Он меня прогнал.
– Что, прямо взял и выгнал? Голой на мороз?
– Голой на мороз.
– Нет, прости меня, конечно, но вы явно идиоты.
– Спасибо, дорогая, – отблагодарила я подругу.
– Нет, а как вас еще назвать? – негодовала Мариша. – Сходят друг по другу с ума и издеваются. И что ты намерена теперь делать, скажи пожалуйста!
– Ничего. Забыть и не вспоминать.
– Ты хочешь с ним расстаться?
– Вот именно.
– Но он же тебе нравится.
– Ну и что, Мариша? – внезапно ожила я. – Поэтому я и хочу с ним расстаться. Этот человек имеет надо мной слишком большую власть. А я не могу позволить кому-то управлять собой.
– Н-да, – умозаключила Мариша. – И зачем все так усложнять?
Я действительно училась жить без Марата. Придумала себе массу разных дел, заполнила свой мозг полезной работой, перестала думать о нем. В моей жизни он больше не появлялся. Мы не ходили в одни и те же клубы – впрочем, в них я боялась натолкнуться и на Руслана, – не пересекались на мероприятиях. Я твердо решила жить дальше, причем жить счастливо и без него. Мне было трудно. Не спалось по ночам. Черной тучей на горизонте маячила депрессия. Я спасалась снотворным, ночными прогулками и музыкой. Воткнув плеер в уши, я выходила в ночь, дрожа от ее холода, страдая от ее безразличия. Редкие прохожие смотрели на меня как на странное плачущее привидение, но, опасаясь заразиться моей болью, делали вид, что не замечали, и тихо проходили мимо. Я знала, что это пройдет, закончится, как все земное, невечное, временное. Я умоляла время бежать быстрее, подарить мне долгожданное забвение. Я умоляла мое сердце отупеть, стать черствым и немым, чтобы не слышать больше его боли, чтобы навсегда запретить ему быть таким уязвимым.
И я постепенно забывала. Или просто запретила себе впоминать. Моя жизнь налаживалась. С каждым днем ее густой серый цвет становился все прозрачнее и светлее. Я ждала Нового года, опасаясь этого одинокого праздника и надеясь, что он поможет перевернуть страницу моей в последнее время бессмысленной жизни.
– Ты это видела? – радостно завизжала Мариша однажды декабрьским утром в трубке моего телефона.
– Видела что?
– Да себя же, дурочка. Видела?
– Себя? В зеркале, что ли? – не понимала я.
– Да в каком еще зеркале? На улице. Голой.
– Ты о чем, Мариша? Я не хожу по улицам голой. Тем более зимой.
– Ну конечно же не ходишь. Ты же там висишь! На плакате.
– Что?
– Ну ты же сама рассказывала, как фотографировалась для рекламы белья. Так ведь?
– Ну да, – смутно припомнила я.
– Ты там еще на кошку похожа.
– Точно, – вспомнила я, и пред глазами встала сцена: я в кошачьем наряде у Марата в прихожей. Стало не по себе. – Где ты увидела?
– Да везде, Кэт, везде. Почти на каждом щите в нашем городе. Только в центре я уже видала штуки три таких плакатов.
– Но… но они же говорили, что эта реклама предназначена для французского рынка.
– Да какая разница! Ты хоть видела эти фотки? Отпад! Ты там такая…
– Какая?
– Голая!
– Что значит голая? Я была в белье.
– Но от этого еще больше голая. Такая соблазнительная. И дерзкая.
– Правда? – Мне казалось, что я давно уже перестала быть дерзкой. – Спасибо, Мариша. Я позже тебе позвоню.
Я положила трубку. Быстро оделась и почти выбежала на улицу. Уже за углом меня остановил огромный плакат с гигантской полуголой женщиной-кошкой. С высоты десятков метров на меня смотрела я, красивая, соблазнительная, уверенная. Я ли эта волшебная девушка со сверкающими глазами, бросающая вызов, смелая, дерзкая? Ведь мои глаза стали тусклыми, я больше не бросала вызов, лишь пытаясь подавить его внутри. Как же мы похожи – и какие мы разные! И как мало времени понадобилось, чтобы превратить эту дикую кошку в беспомощное, затравленное существо.
– Девушка, это вы? – неуверенно спросил чей-то голос.
Я обернулась и увидела молодого человека, высунувшегося из окна своего автомобиля. Он смотрел поочередно то на плакат, то на меня, оценивая, сравнивая.
– Это ведь вы там, правда? – повторил свой вопрос он.
– Нет, вы ошиблись, – тихо сказала я и отвернулась. Я не хотела, чтобы кто-то другой заметил столь очевидные перемены во мне, чтобы этот кто-то разочаровался, пожалел меня.
– Нет, это вы. Я же вижу! Точно! Пусть вы одеты не так и не накрашены. Вас невозможно спутать. Это ведь ваши глаза.
– Разве? – обернулась я.
– Ну конечно, и ваш взгляд. Он такой волнующий, вызывающий.
– Вы так считаете? – наконец улыбнулась я.
– Правда.
– Спасибо вам, – поблагодарила я и полетела над асфальтом.
Отбежав еще несколько метров, я снова обернулась и посмотрела на плакат. Изящная, соблазнительная женщина-кошка подмигивала мне своим зеленым дерзким глазом. «Достойна самого лучшего», – гласил рекламный слоган. Я задорно подмигнула самой себе и протанцевала в сторону дома. Я снова стала женщиной-кошкой, и мои глаза засияли зеленым озорством.
Глава 28
ЛЮК
Заскакивая в открывающийся лифт в здании модельного агентства, я едва не сбила с ног мужчину в элегантном костюме.
– Простите, пожалуйста, – извинилась я, выбираясь из ловко подставленных объятий незнакомца.
– О, ничего страшного, – быстро заговорил он с иностранным акцентом. – Не каждый день на меня падают такие красивые девушки.
– Спасибо, – все еще не могла отделаться от неловкости я. – Но все же мне очень неудобно.
– Я охотно вас прощу, – улыбался иностранец. – Если вы пообещаете поужинать сегодня со мной.
Я внимательно посмотрела на него и только тут заметила, что он довольно хорош собой. Мужчина средних лет, с отличными манерами и располагающей улыбкой. Как раз то, чего мне не хватало для начала новой жизни.
– Я согласна, – продолжала любезничать я. – Меня зовут Кэт.
– Я Люк.
– Вы француз?
– Да, вы догадливы. Но у меня русские корни.
– Вот вам моя визитка. Позвоните позже, договоримся насчет ужина.
– Ну что ж, до встречи, Кэт!
– Пока, Люк.
Наградив его на прощание ослепительной улыбкой, я закрыла лифт и помчалась ввысь.
– Ну, наконец-то, Кэт. Мы тебя давно уже ждали, – летела мне навстречу Кристина.
После того как с приветственными поцелуями было покончено, мы уединились в ее директорском кабинете.
– Поздравляю, Кэт, это успех! – вся светилась Кристина.
– Это вы о чем? – не понимала я.
– Ну как о чем? О французском заказе, конечно. Ты что, не видела плакатов по всему городу?
– Ах, вы об этом, – догадалась я. – Видела, конечно. Только вы мне говорили, что эти фотографии здесь никто не увидит, что они предназначены для рекламы за границей.
– Да, нам тоже так говорили. Но заказчик передумал. Он открывает сеть фирменных магазинов здесь.
– Отлично.
– Но я тебя не для этого позвала, – вкрадчиво сообщила директриса. – У меня для тебя отличные новости. Клиенту так понравились твои фотографии, что он предалагает контракт.
– Контракт?
– Вот именно. Он предлагает тебе стать лицом фирмы.
– Вот как? Что ж, это очень лестно. И что же для этого нужно?
– Ты себе даже не представляешь! – запорхала по комнате эта эксцентричная дама. – Это значит, ты едешь в Париж! – заявила она и победно вскинула руки ввысь.
