Жестокие игры - Пиколт Джоди Линн (книги полностью TXT) 📗
Эдди приподняла бровь.
– Не самая плохая мысль.
– Нужно идти на работу. Там ждут голодные посетители. – Но, сказав это, он тут же заключил Эдди в объятия. – С другой стороны, здесь тоже есть изголодавшиеся.
Он легонько куснул ее в шею, поцеловал складочку за ухом, и Эдди услышала перезвон крошечных серебряных колокольчиков – вроде тех, что на крыльях у ангелов. Она не сразу поняла, что на самом деле кто-то звонит и звонит в дверь.
На пороге стоял Чарли Сакстон, Уэс чуть позади него. Эдди взглянула на полицейских и почувствовала, как из нее утекает жизнь, – словно островную деревушку эвакуируют перед штормом.
– Чарли, – сухо осведомилась она, – в чем дело?
Детектив покраснел, избегая встречаться с ней взглядом.
– Честно говоря, мне нужен Джек Сент-Брайд.
Эдди ощутила легкое прикосновение к руке, рядом стоял Джек.
– Слушаю.
Чарли помахал листом бумаги, потом снова засунул ее в карман куртки.
– Мистер Сент-Брайд, у меня есть ордер на ваш арест. Вас обвиняют в нападении с применением физического насилия и изнасиловании Джиллиан Дункан.
Эдди почувствовала, как затряслась всем телом. Дрожь шла изнутри.
– Что? – воскликнул Джек. – Я вчера и близко не подходил к Джиллиан Дункан! Это безумие! – Он огляделся, и его взгляд остановился на Эдди. – Скажи им! – потребовал он. – Скажи, что я этого не делал!
«Он этого не делал, – подумала она. А потом вдогонку: – Вчера ночью он был не со мной. Он был пьян. Мы повздорили. Он мог поступить с Джиллиан Дункан так, как однажды поступили со мной».
Должно быть, Джек заметил неуверенность, промелькнувшую на лице Эдди, прежде чем она сумела открыть рот.
– Он этого не делал, – прошептала она, но Джек уже отвернулся.
– Нам придется прокатиться в участок, – сказал Чарли.
Он стоял в стороне, пока Уэс надевал на Джека наручники и бесцеремонно тащил его в полицейскую машину.
Эдди тошнило. Ей хотелось свернуться клубочком и умереть. Она еще никогда так не хотела видеть Джека. Она хотела обнять его и сказать, что верит ему.
Эдди была настолько расстроена, что не сразу поняла, что Чарли задержался на крыльце.
– Ты как? – негромко спросил он.
Она вздернула подбородок, взгляд ее был тяжелым и темным.
– Ты еще смеешь спрашивать?
Смущенный Чарли потянулся, чтобы закрыть дверь, но потом остановился.
– Нам бы очень пригодилась одежда, в которой он был этой ночью.
– Делайте, что хотите, – заплакала Эдди.
Она не шевелилась, пока Чарли шарил по дому. И даже не удосужилась поднять голову, когда он вышел, держа в руках грязные ботинки Джека, его перепачканную одежду и несколько презервативов с ночного столика у ее кровати.
Чарли провел Джека в дежурку, чтобы сфотографировать его и снять отпечатки пальцев. Сент-Брайд быстро прошел все, как будто танцевал сложный танец, чьи па выучил давным-давно. Чарли сделал снимок его порезов на брови, его заплывшего глаза. Во время всей процедуры Сент-Брайд сохранял молчание и не чинил никаких препятствий. Особое внимание детектив уделил царапине на щеке Джека: Джиллиан Дункан утверждала, что поцарапала его, когда пыталась сбросить с себя.
Чарли также получил ордер на получение образцов крови и волос Джека и теперь вез его в больницу. Он взглянул на сидевшего на заднем сиденье Сент-Брайда. Тот, погруженный в собственные мысли, смотрел в окно.
– О чем думаешь, Джек? – пытаясь разговорить его, спросил Чарли. – Совесть мучает?
Сент-Брайд встретился с ним взглядом в зеркале заднего вида.
– Иди к черту! – пробормотал он.
Чарли засмеялся.
– Может быть, позднее. Сначала заглянем в больницу.
На парковке Чарли вышел из машины и открыл заднюю дверцу.
– Я не пойду, – сказал Джек. – И вы не можете меня заставить.
Чарли удивился: до настоящего момента Джек был просто паинькой.
– Откровенно говоря, могу. У меня есть ордер, в котором сказано, что я могу взять у тебя образцы крови и волос, хочешь ты этого или нет. – Он наклонился, так что его глаза были на уровне глаз Джека. – Думаю, в суде, когда я засвидетельствую, что ты отказался предоставить образцы, присяжные решат, что тебе есть что скрывать. – Чарли пожал плечами. – Если ты ничего не совершал, не о чем и беспокоиться, верно?
– Верно, – выдавил Джек и вышел из машины.
Его в наручниках провели в отделение первой помощи и оставили в крошечной кабинке. Вошла медсестра, взяла у Джека кровь из вены, и Чарли подписал пробирку, чтобы не перепутать подученные образцы крови. Джек уже спрыгнул со смотрового стола, когда детектив, покачав головой, остановил его.
– Я еще не закончил.
Он надел резиновую перчатку и выдернул у Джека пучок волос из головы.
– Больно!
– Можно подумать, меня это интересует, – проговорил Чарли, запечатывая волосы в конверт.
Джек смотрел на него испепеляющим взглядом.
– Теперь закончили?
– Нет. Снимай штаны.
– Не буду.
Чарли смерил его равнодушным взглядом.
– Или я вырву у тебя волосы на лобке, или ты сделаешь это сам. Джек вытянул перед собой руки в наручниках.
– Для этого не нужно размахивать руками, – ответил Чарли. – Первая попытка.
Взбешенный Джек расстегнул джинсы и полез к себе в трусы. Наручники зацепились за пуговицу, но Чарли сделал вид, что ничего не заметил. Если этот кретин случайно поранится, жизнь станет безопаснее. Джек вздрогнул, когда выдернул первый волосок, и положил его на бумажку, которую Чарли расстелил на смотровом столе.
– Сколько нужно?
Для анализа ДНК нужно всего несколько волосинок – пять, самое большее десять. Чарли, не моргнув, посмотрел на Джека.
– Тридцать, – ответил он, продолжая наблюдать.
1 мая 2000 года
Сейлем-Фоллз,
Нью-Хэмпшир
Мэтт Гулиган обладал хваткой питбуля и внешностью Опи Тейлора – комбинация, которая привела к ошеломляющему количеству обвинительных приговоров за время его работы помощником окружного прокурора, за что многие местные адвокаты защиты мечтали придушить его во сне. Стоя в семь утра за дверью совещательной комнаты в здании окружного суда Графтона и слушая, как адвокат необычайно громко, не стесняясь в выражениях, спорит со своим подзащитным, он думал о Молли.
Он представлял ее васильковые глаза, ее шелковистую кожу и даже запах, который вдыхал, когда утыкался лицом в ее шею. Она не давала ему спать всю ночь, но он абсолютно не возражал. Он был без ума в нее влюблен.
Откровенно говоря, он пребывал в этом состоянии с момента ее рождения, вот уже шесть месяцев.
Теперь, когда Мэтт стал отцом, в него словно бес вселился. Он хотел отправить за решетку всякую нечисть, чтобы его дочь могла спокойно жить в безопасном мире. Его жена Сидни говорила, что ему придется лечиться от гипертонии, что нельзя изображать из себя Супермена.
– Посмотрим, – отвечал Мэтт.
Он скрестил руки на груди, желая поскорее покончить с этим делом. Парня задержали с поличным, с наркотой, поэтому предложение заключить сделку о признании вины было со стороны Мэтта актом небывалого великодушия – так, по крайней мере, он сам считай. Адвокат подсудимого начал спорить, пытаясь добиться более мягкого приговора. Мэтт отказался, но предложил им выйти в совещательную комнату, чтобы адвокат мог обсудить со своим подзащитным сложившееся положение.
– Нет, – в четвертый раз отказался подсудимый. – Я не буду признавать вину.
Мэтт закатил глаза и вернулся в комнату. Он вырвал бланк из рук подсудимого и, разорвав его, швырнул обрывки в лицо ошеломленного парня.
– Сделка больше не предлагается.
– Боже! – воскликнул адвокат. – Он же вот-вот готов был согласиться!
Мэтт заставил невысокого роста адвоката отступить к столу.
– Я больше не желаю заключать сделку, – негромко сказал он. – На суде я в пух и прах разобью вашего подзащитного. Он еще пожалеет, что был несговорчив, а вы – что были не слишком убедительны. – Он сделал шаг назад и поправил пиджак. – До свидания.
