Бич божий. Величие и трагедия Сталина. - Платонов Олег Анатольевич (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗

ГЛАВА 20

Для русского человека образ Сталина в годы войны выражал все то, что на Руси испокон веку называлось «отец народа» и приписывалось Царю. Сильный предводитель, терпеливый, упорный, мужественный военачальник, воплощавший все хорошее и справедливое.

Свою роль народного вождя Сталин в годы войны сыграл достойно и психологически точно. Многие русские люди, и прежде всего солдаты, слепо верили ему, как в старину самому Царю, и поднимались в атаку с возгласом: «За Родину! За Сталина!», вкладывая в него тот же смысл, что и — «За Веру, Царя и Отечество!». В самом деле, для них Сталин воплощал и Веру, и Царя и даже служил символом Родины, за которую они героически умирали.

Среди руководителей стран, воевавших против Германии, Сталин был самым выдающимся политическим стратегом и военачальником. Даже такие незаурядные политики, как У. Черчилль, Ф. Рузвельт и де Голль, рядом со Сталиным выглядели как второстепенные фигуры. У. Черчилль впоследствии писал: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей Нашему изменчивому и жестокому времени того периода, в котором проходила вся его жизнь.

Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли, резким, жестоким, беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный здесь, в Британском парламенте, не мог ничего противопоставить. Сталин прежде всего обладал большим чувством юмора и сарказма и способностью точно воспринимать мысли. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времен и народов.

Сталин произвел на нас величайшее впечатление. Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логически осмысленной мудростью. Он был непобедимым мастером находить в трудные моменты пути выхода из самого безвыходного положения. Кроме того, Сталин в самые критические моменты, а также в момент торжества был одинаково сдержан и никогда не поддавался иллюзиям. Он был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал своим же врагом...»

Характеризуя военные способности И.В. Сталина, Черчилль отмечал, что он «в несколько минут мог понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он все оценивал молниеносно» [172]. Маршал Жуков подчеркивает в Сталине «способность четко формулировать мысль, природный аналитический ум, большую эрудицию и редкую память» и далее отмечает: Сталин «читал много и был широко осведомленным человеком в самых разнообразных областях знаний. Поразительная работоспособность, умение быстро схватывать суть дела позволяли ему просматривать и усваивать за день такое количество самого различного материала, которое было под силу только незаурядному человеку... Он обладал сильной волей, характером скрытным и порывистым. Обычно спокойный и рассудительный, временами он впадал в острое раздражение. Тогда ему изменяла объективность, он резко менялся на глазах, еще больше бледнел, взгляд становился тяжелым, жестким» [173].

В годы войны Сталин до предела сконцентрировал всю государственную власть в своих руках, целеустремленно направив все усилия для достижения победы.

Со времен Ивана Грозного и Петра Великого Россия не знала такого Верховного Главнокомандующего, который так твердо и единолично осуществлял бы управление войной, как Сталин. Все военные операции, их политическое, дипломатическое, экономическое и военное обеспечение разрабатывались и осуществлялись под его полным контролем. Ежедневно в полдень и вечером Сталину докладывали об изменениях военной обстановки. Каждый день перед ним отчитывались его личные представители на фронтах. Многие подробности развития военных операций знал только он, только ему были известны военные резервы и их местоположение. Последнее слово в решении всех государственных и военных вопросов принадлежало только ему.

Сталин умел подбирать энергичных и деятельных работников. Горе было тому, кто не оправдывал его доверия. К таким он был жесток и неумолим. Взвалив на себя управление войсками, Сталин каждому из своего окружения поручил курировать определенную область военного снабжения и строго спрашивал за это. Вознесенский отвечал за оружие и боеприпасы, Маленков — за самолеты, Микоян — за снабжение продовольствием ит.д.

Для руководства крупнейшими военными операциями, требующими координации нескольких фронтов, Сталин назначал своих специальных представителей, которые выезжали на место и оттуда руководили битвой, постоянно согласовывая основные ее детали с Верховным Главнокомандующим. Чаще всего такими представителями были Жуков и Василевский.

К осени 1942 года на территории России находилось 266 дивизий врага, из которых 193 были немецкими, а 73 — европейских союзников Германии (Италии, Испании, Румынии, Венгрии и др.). Общая их численность достигала 6,2 млн человек. На вооружении у них находилось 51,7 тыс. орудий и минометов; 5,1 тыс. танков и штурмовых орудий и 3,5 тыс. боевых самолетов.

Однако это было асе, что могла выставить агрессивная Европа. Резервы ее в значительной степени исчерпались. Для ведения боеб на советско-германском фронте протяженностью 6200 км Германии уже не хватало сил. В октябре 1942 года немецкий штаб дает приказ о переходе к стратегической обороне на всем фронте, вместе с тем пытаясь безуспешно штурмовать Сталинград.

Если силы Германии подходили к концу, то боевые возможности России заметно возрастали. Если в начале войны Россия по многим военным показателям уступала Германии, то к осени 1942 года стала опережать ее — по численности армии в 1,1 раза, по основным видам вооружения в 1,4 — 1,5 раза [174].

Уже в сентябре 1942 года Г.К. Жуков и А.М. Василевский предлагают план разгрома группировки врага в районе Сталинграда. Разработка его осуществляется в строгом секрете [175]. Трудность предстоящей операции состояла в том, что на этом участке фронта русские войска не располагали подавляющим превосходством в силах и средствах. Соотношение их к 19 ноября 1942 года выглядело так — русские войска: люди — 1 ООО 500, орудия и минометы — 13 541, танки — 894, боевые самолеты — 1115; германские войска соответственно: 1 011 500, 10 290, 675, 1216. Таким образом, перед Сталинградским наступлением Русская армия на этом участке фронта располагала только незначительным превосходством в артиллерии и танках, а в авиации даже уступала врагу. 

Как отмечал в своих воспоминаниях выдающийся русский военачальник A.M. Василевский, суть дела состояла в том, что советское командование при отсутствии общего превосходства в силах и средствах сумело искусно создать мощные ударные группировки на направлении главных ударов. В качестве примера он привел Юго-Западный фронт, ширина которого составляла 250 км. На участке прорыва шириной в 22 км было сосредоточено до 50% стрелковых дивизий, все танковые и кавалерийские корпуса, 85% артиллерии. В интересах этой группировки действовала и вся авиация фронта. Аналогичным образом создавались ударные группировки на Донском и Сталинградском фронтах [176].

16 декабря 1942 года войска Донского фронта под командованием К.К. Рокоссовского перешли в наступление на Среднем Дону. В течение 15 суток были наголову разгромлены 8-я итальянская армия, немецкая оперативная группа «Холлидт» и остатки 3-й румынской армии. 24 декабря началось наступление войск Сталинградского фронта (командующий А.И. Еременко) на Котельниковском направлении. К 30 декабря они нанесли поражение армейской группе «Гот». В результате Среднедонской и Котельниковской операций русские войска продвинулись на запад и юго-запад на 150—200 км, заперев в «котел» южную группу вражеских войск во главе с командующим 6-й армией генерал-фельдмаршалом Ф. Паулюсом.