Весло невесты (СИ) - Дорош Лина (читать книги онлайн полностью TXT) 📗

— Богатая? Еще не всё промотала?

— По меркам Шмелева до сих пор зажиточная. И еще мне очень нужно найти где-нибудь фильм «Сады осенью».

— Чего сады?

— Когда сады — сады осенью.

Петрович посмотрел на меня, что-то начал длинно говорить про себя, а потом вслух закончил:

— Хорошо.

— Почему Вы с меня за услуги денег не берете?

— С блаженных грех деньги брать.

— А почему не отказываете в просьбах?

— Потому же: блаженным грех отказать.

— Вот, Вы лукавите сейчас.

— Значит, надо так.

Через день Петрович принес мне большой сверток.

— Это твоё весло, только разворачивай его без меня!

— Почему?

— Я имею право на свои причуды или нет?

— Нет, но сейчас да.

— А фильм придется подождать.

Значит, девочка

Наступил судный день. Потому что он — 13 июля. Я взяла выходной. Вертела всё утро в руках свою дурацкую чашку. И вспомнила. Это был подарок. Это был его первый подарок. В шутку. Он ее спер или стырил из кафешки, в которую мы зашли выпить кофе.

Еще я подключила телефон. И пришла SMS-ка: «Яська, ты где?». Было очевидно, что отправил он ее давно. Но получила-то я ее только что. А вдруг и отправил он ее только что? Захотелось позвонить. Очень захотелось позвонить. Очень странное состояние, когда ты превращаешься в одно единственное чувство или действие — слух, зрение, ожидание звонка, набор одного и того же номера. Или еще когда выбираешь: звонить или не звонить. Часами. Сидишь и думаешь. Рядом с телефоном. Гипнотизируя его. А телефон не звонит. И ты не набираешь номер. Или набираешь и хочешь, как тогда, при первой встрече дерзить.

— Поздравь меня.

— Поздравляю, Ясь.

— Спасибо. Твой день рожденья для меня большой праздник.

— Что ты там ешь?

— Ну, эту, ну, как ее? Саш, ты же знаешь, я всё время забываю!

— Еду.

— Именно. Ее и ем.

А что потом? Положить трубку. Хорошо было бы умереть, потому что жить после того, как положу трубку, не смогу.

Вспомнила, как мы однажды пересеклись на выставке. Сашка был с партнерами и, чтобы показать, что я не только в хорошем костюме, но и заботливая жена, я спросила:

— Как приготовить что-нибудь из этого? — перед знаком вопроса я поставила раздражение, потому что название конкретного блюда в голову не пришло. Вот так сходу. А еще раздражение было оттого, что спросила я громко, и получилось, что привлекла к нам внимание.

— Из чего, — Сашка решил показать, что у нас с ним не только отличные костюмы, но и чувство юмора. Его самого не смущало, что я не готовлю, и он решил дать возможность своим партнерам подольше полюбоваться, как на мне сидит костюмчик.

— Ну, эту, еду какую-нибудь! — я старалась повернуться к его партнерам спиной.

— Какую? — он разворачивал меня к ним в профиль.

— Вот и скажи, какую еду тебе приготовить и как ее готовить, тоже сказать не забудь.

— Пожалуйста? — он говорил, будто с маленьким ребенком, который забывает говорить слова вежливости.

— Пожалуйста, — я повторила сквозь зубы.

— Я сам всё приготовлю, — он пытался внешне оставаться серьезным и не расколоться.

— Ну-у, хорошо. Давай я продуктов куплю каких-нибудь? — я раскачивалась на каблуках.

— Я сам всё куплю, — он сказал громко, а потом шепнул мне на ухо, — тебя в продуктовый магазин не пустят.

— Почему? — прошипела ему в ухо.

Он повернулся спиной к своим гостям и тихо договорил:

— Там не готовы к встрече с инопланетянами.

Я сделала вид, что не услышала и добавила громко, потому что Сашка успел отойти метра на три:

— Вот, ты сам-то понимаешь, как тебе повезло с женой?! Ни слова поперек! Ни единым словом тебе не перечу!

Я вернулась в сегодня. Может быть, отправить сообщение, и он сам позвонит? Он умнее, он первый спросит:

— Зачем ты это сделала?

А я предприму контратаку:

— Почему у нас нет детей?

Он помолчит и ответит что-нибудь неожиданное.

— Почему нет, есть.

— Мальчик или девочка?

— Конечно.

— Что «конечно»?

— Если ты — мальчик, то мальчик.

— Значит, девочка.

А дальше? Помолчать и положить трубку? Телефон отказывался помогать. Отказывался быть посредником-переговорщиком. Его не спросили, когда решили уйти и оставить ключи. Я выключила телефон и уткнулась в пузо Пуськи. Пузо быстро намокло, но рядом было запасное сухое пузо Гусли. Гусля лизала маленьким шершавым языком. От этого ее пузо намокло еще быстрее. Можно ли сбежать от любви? Легко. И происходит это на каждом шагу.

Хороший понт

В дверь позвонили. Слава пришел с шампанским.

— Пустишь?

— Заходи, я сейчас.

На минуту зашла в ванную умыться.

— Знаешь, я возвращаюсь в Питер.

Я обрадовалась этой новости, но из приличия решила сразу этого не показывать.

— Что-то случилось? Если из-за премьеры в Мариинке, то я тебя понимаю и с удовольствием ее с тобой отмечу.

— Это было бы понтарыло, — в его голосе звучала обреченность.

— Хороший понт — это хорошо.

— Хороший понт дороже денег?

— Хороший понт приносит денег — пора бы знать. Так что нечего бежать от действительности. Не спрячешься.

— Точно. Не спрячешься. Мне сегодня утром позвонила бывшая подруга и сказала, что беременна.

— Получается, не такая уж она и бывшая? Поздравляю!

— Получается.

— Почему ты не рад? Ребенок — это прекрасно.

— Не рад. Я сюда приехал, чтобы закончить эту бесконечную историю-истерику.

— Не судьба. Или не так уж сильно хотел, если ребенок будет. Кого обмануть хочешь, тезка?

— Никого.

— Знаешь, всё к лучшему. Потому что я тоже.

— Возвращаешься?

— И возвращаюсь тоже.

Слава явно не мог соединить части моей мысли.

— Понимаешь, дети могут быть не только у тебя, — я попыталась ему помочь.

— Ты беременна?!

— Скорее да, чем нет.

— И ты рада? — он хотел найти во мне союзника своей нерадости.

— Понимаю, что огорчу тебя, но — да. Надеюсь, и к тебе придет радость, еще до приезда домой.

— А может, нам какое-то общее решение найти? Встретились уже. Понравились друг другу. Или почти понравились.

— Гражданин России?

Слава не понял, о чем я, но решил продолжать говорить правду:

— Да.

Я решила ему ответить тем же — правдой:

— Свободен.

«Крестная»

Амалия Львовна понимала, что я уезжаю, но в душе не хотела меня отпускать:

— Девочка, а давай ты у нас культурой займешься?

— Не могу по причинам субъективной и объективной.

— Глаголь.

— Объективная — нет вышки.

— В смысле?

— Ну, так. Библиотечное училище. Потом на логопеда я не доучилась.

— Это поправимо. Давай, мы тебе направление в институт сделаем. Хоть на дневное, хоть на заочное?

— Спасибо.

— Ясно, ну, а субъективная?

— Не уверена, что задержусь надолго. Беременной велика вероятность оказаться. И не в будущем, а уже. Сейчас.

— Поздравляю, девочка, — Амалия поцеловала меня в лоб, — даже если и уедешь, в институт мы тебя определим.

— Спасибо.

— Ты вот что, девочка моя, съезди домой, посмотри и реши. Спокойно реши. Сейчас ты на взводе — я вижу. Если захочешь сюда — возвращайся. И с квартирой решим: хоть твою съемную выкупим, хоть общежитие или у меня живи. Пока мой дитятко дорогу домой найдет — мы твоего дитенка вырастить успеем.

— Спасибо.

— Про работу я тебе уже сказала. Одного не обещаю — мужика мы тебе тут не найдем. Но мы с тобой на курорт будем ездить! Хоть по два раза в год!

Я начала смеяться.

— Ты чего?

— Как в анекдоте, помните, про отдых знатной колхозницы в Сочи?

— Нет.

— Щас, — я начала показывать в лицах, — Мариванну, как знатную колхозницу, передовика социалистического труда, поощрили путевкой в Сочи. А она там возьми да и стань валютной проституткой. Месяц покуролесила. Вернулась. На нее настучали — назначили общее собрание для проработки. Президиум засел. Она поднялась на сцену: кровь с молоком, грудь колесом и в орденах.