Сокровище старой девы - Южина Маргарита (е книги txt) 📗
– Мы совсем недавно поженились, перед самой его гибелью… – врала Аллочка, а Гутя только морщилась, сейчас было не время воспитывать сестру. – Он мне, правда, не сообщал, откуда у него доходы, но… Теперь я и сама узнала. Так что… все это принадлежит мне, как законной наследнице. Вы согласны или будем решать дело через суд?
Ясное дело, что через суд старичок решать никаких дел не хотел. Мало того, он даже подозревал, что суд его по головке не погладит. И потом его отчего-то сильно порадовал тот факт, что хозяин догадался-таки жениться.
– Ух ты ж батюшки!! А у вас что есть – деньги аль сразу собственный дом? Геннадий-то Архипыч шибко о доме своем мечтал, все мыслил дело свое на широкую ногу поставить. Он же собачек-то даже уже для ресторанов начал откармливать, говорят, сейчас какие-то в городе появились рестораны, где собак едят, и все законно. А то ведь он шибко боялся за этих шашлычников! И дела у него пошли: он даже машину себе купил другую – красивую, не нашу, заграничную. А вот на дом все никак накопить не мог. А вы, стало быть, ему сразу и дом!.. Да я-то что ж… – проговорил он и пытливо сощурился: – А вы документики мне покажите. А то ко мне давеча приезжала дамочка и тоже говорила, что на собачек права имеет.
– Я вам покажу документы… – качнула головой Аллочка. – Только мой паспорт в паспортном столе – надо же переписать фамилию мужа, вы же знаете, как это делается, а вот мои спутники… Гутя, покажи человеку паспорт…
Неизвестно, что углядел в Гутином паспорте Харитон, но вздохнул с облегчением.
– Ну вот и ладушки, вот и слава богу. А то уж я тут с ими так замаялся. Сегодня же перебью их всех к чертям собачьим, да и дело с концом…
– Я те перебью!!! – осмелела вконец Аллочка. – Пусть только хоть одна собака пропадет! У меня на них свои виды имеются! Сейчас вот дам денег… поедешь им еды какой-нибудь купишь… чем вы их кормите-то?.. Гутя, у тебя деньги есть?
– У меня есть… – проговорил Денис. – Я куплю, только я не знаю, что надо…
– Дак а чего им надо? И ничего… – засуетился дед. – Крупы купи, пшенки или там овсянки… потом еще… хлеб у нас продают черствый, тоже пойдет, я его размочу, а потом… ну жира какого можешь…
Парень еще раз оглядел старика и, решив, что женщинам ничто не угрожает, отправился за крупой. Аллочка уже торчала возле вольера:
– Сейчас мои пушистики… кушать они хотят… ничего-ничего… больше вас никто не тронет, я им дам!
– А чего ж мы здесь топчемся? – встрепенулся старик. – Пойдемте в избу, я хоть чай поставлю… да и Геннадия свет Архиповича помянуть надо… Неужели ж его убили? Ай-яй-яй… Значит, достал его мужик… Ай-яй-яй…
– Какой мужик? – насторожилась Гутя.
– Так я ж вам говорю – пойдемте чайку попьем, там и расскажу, чего ж на улице…
– Аллочка!! – позвала Гутя. – Ну идем же!!
– Подожди ты… надо же свое хозяйство оглядеть… – бормотала та, направляясь от одной клетки к другой. – Ух ты… а худые какие… а вот тут, надо же, только белые собачки…
Харитон, видимо, желая блеснуть перед новой хозяйкой расторопностью, принялся объяснять:
– Так это потому что мода такая пошла – на беленьких. Дамочки теперь хотят унтики чисто белые, вот Архипыч и приказал Белку со Снежком вязать, чтоб щеночки беленькие получились. Правда, которые не беленькие, он тех сразу… А вон там живодерня, пойдемте покажу!
– Да иди ты!.. – взорвалась Аллочка. – Живодерню он мне покажет! Через неделю приеду, чтобы никакой живодерни, а то я тебя самого!.. Вот ведь гад какой! Нет, ты, Гутя, посмотри на него!!
Старичок брякнул о землю шапкой:
– Да чего ж ты меня, добра женщина, коришь?! Да нежли мне самому охота живую тварь жизни лишать?! Я вон в прошлый раз щенка маленького на живодерню поволок, а он уворачивается, крутится, будто знает, что ему предстоит. А под конец так и вовсе – тяпнул за руку: так жить хотел!
– И ты, живодер, аж прослезился, да? – брезгливо перекривилась Аллочка. – А потом собачонку пришиб, ручки помыл и стопочку за помин души? Герасим мне тоже еще…
– Да не пришиб я его… – махнул рукой старик. – Вон он сидит… Наглец его зовут. Архипыч-то в последнее время не больно собачонок считал, вот я и оставил. – Он подошел к клетке с подросшим щенком, который, завидев хозяина, грозно рявкнул. – Вишь Наглец какой, еще и рычит на меня… У-у, красавец…
Гутя посмотрела на Харитона внимательней. Вроде нормальный человек, не кровопийца, чего уж работу-то себе такую нашел?
– А вот Белка… Белочка, иди поглажу… – топтался уже возле другой клетки Харитон. – Смотри, вот эта хозяйка наша новая, кормить нас будет, потерпи…
В клетке лежала замученная собака, а под ее брюхом копошились крохотные детеныши. Аллочка принялась что-то бормотать под нос.
– Ты чего это? – ткнула ее в бок сестра.
– Пересчитываю! А то этот изувер их на живодерню потащит!.. Ты у меня, Харитон, смотри, если хоть один из них пропадет!!.
– Да с чего ж им пропадать-то! – воскликнул старик. – Да и какой я изувер?! Я ж каждый раз слезьми обливаюсь, а после тех ребятишек…
И у старичка сморщилось огрубевшее лицо.
– Та-а-а-к, – проговорила Гутя. – Пора за чай. Что еще за ребятишки? Аллочка, пошли в дом, потом свое хозяйство принимать будешь…
Тут в ворота постучали – уверенно, ногой. Хозяин напрягся, но потрусил открывать. Денис пер на себе мешок крупы, а потому рукой стучать у него не получалось.
– Куда сбрасывать? – тяжело дышал он.
– Так в дом, в дом тащи! – засуетился Харитон.
– Ага, – Денис потащил мешок в дом, а потом крикнул женщинам: – Там в машине еще кое-что, возьмите.
В машине были подсолнечное масло, большой пакет с куриными лапами и головами, а еще пряники – наверняка чтобы попить чаю.
– Слышишь, Гутя, а парень-то, оказывается, ничего… вон как расстарался, – шепнула Аллочка.
– Я тоже не ожидала… Ты, Аллочка, не забудь с парнем расплатиться, – буркнула сестре Гутя. – Как-никак, ты теперь хозяйка, он на твою псарню потратился.
Женщины притащили пакеты в дом. Харитон уже крутился возле плиты – сыпал в большой чан крупу, мешал здоровенной ложкой, а рядом на конфорке стоял чайник. Денис резал хлеб.
– Я ведь не совсем изверг… – начал рассказывать Харитон. – Я ж после тех детишек и вовсе хотел удавиться, да потом… Эх-х…
– Вы по порядку давайте… – попросила Гутя. – Как вы устроились к Зеваеву?
– Да разве ж я устраивался? – Харитон присел на лавку. – Никуда я не устраивался… Квартиры я лишился… всю жизнь с женщиной прожил, с Анной своей, девчонку ее принял, воспитывал, как родную, а когда жена умерла, эта девчонка меня из дома и выставила. Дескать, я никто и ничто, потому как с матерью ее официально расписан не был, поэтому и никакого права на квартиру не имею. Ну… чего я, драться буду, что ль… ушел. Мотался по подвалам разным, по… да чего там вспоминать. Меня Геннадий Архипович однажды возле магазина нашел, я к нему в карман случайно… попал.
– Ну да, случайно он попал, – фыркнула Аллочка. – Специально, наверное, залез. Хотел кошелек стырить?
– Ну и специально! – вскипел старичок. – А есть-то мне надо было?!. Ну… он меня словил, но в милицию отдавать не стал. «Поедем, – говорит, – я тебе работу дам, там и жить будешь». А мне… вот поверите? Мне это прям как подарок! Он тогда в городе жил, на Брянской, домишки там развалюхи… Вот и приставил меня к псам. Уж не знаю, кто его надоумил этим ремеслом заниматься, но он уже собирал собак, когда я приехал. И все-то у него налажено было – за мясом собачьим сами к нему приезжали…
– Интересно, а кому это он продавал мясо? – не выдержала Аллочка. – Корейцам, что ли? Это же у них только кухня с собачатиной?
Старик пожевал губами, а потом вскочил и принялся шурудить ложкой крупу. Очевидно, чтобы не встречаться взглядом с приезжими. Тут же поднялась Аллочка, по-хозяйски заглянула в кастрюлю и высыпала из пакета куриные лапы. Старик снова уселся.
– Не знаю я, кому… – бубнил он. – Только эти мясники вовсе на корейцев не похожи. Корейскую кухню у нас вон, по всей дороге найти можно, шашлыки, беляши, манты разные, думаете, вам туда говядину толкают или, может, свинину? Ага! Свинина-то знаете сколько стоит! А тут тебе – вон она, бегает, ростить не надо, сама подбежит…
