Озеро тьмы - Ренделл Рут (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
— Твоей наивности.
— Не понимаю, почему желание помочь человеку, перед которым ты в долгу, — это наивность. Послушай, я могу продать свою квартиру и купить где-нибудь маленький домик… ну, не самый роскошный… и ты можешь взять Линдси и жить там вместе со мной, и… Мы должны быть друзьями, Тим.
— Неужели, мой дорогой? Я заставил тебя страдать, а мы не любим тех, кому причинили боль. — Тим пересек комнату и включил общий свет. Он был ярким, слепящим, бескомпромиссным. — Я очень сожалею о том, что сделал, горько раскаиваюсь, но сожаления не заставят меня полюбить тебя. У меня и в мыслях нет жить с тобой в одном доме, а если ты предложишь мне деньги, я откажусь. — Он потушил сигарету и закашлялся. — Тебе пора домой. Я должен забрать Линдси и уложить ее спать.
Мартин встал. У него было такое ощущение, что его ударили по лицу чем-то холодным и мокрым, например мокрыми перчатками.
— И это все? — с трудом выговорил он. — Нам больше нечего друг другу сказать?
Тим не ответил. Они вышли в ледяной и сырой коридор; откуда-то сверху донесся плач и детский голос:
— Линдси хочет к папе.
Тим открыл парадную дверь.
— Расследование закончилось сегодня. Несчастный случай. Кремация в понедельник в три часа, в Голдерс-Грин. Теплый прием будет оказан всем мужьям — официальным, воображаемым, будущим и гражданским.
Мартин, не оглядываясь, спустился по ступенькам и вышел на улицу. Он слышал, как закрылась дверь. Голова его гудела от шока, растерянности и джина.
Пятнадцать минут восьмого. Он пробыл у Тима меньше часа. За эти сорок пять или пятьдесят минут изменилась вся его жизнь — прошлое, настоящее и будущее. Как будто мир наклонился, и Мартин съехал по склону — и, задыхаясь, повис на руках над пропастью. Или, как выразился Тим, тонкий лед проломился.
Разболелась голова. Он выпил много того джина, наверное, целый бокал. Но Мартин не чувствовал опьянения — только тошноту, головную боль и опустошенность. Он очень устал, но понимал, что не сможет заснуть; ему казалось, что сон покинул его навсегда.
Он долго сидел в машине на Самфир-роуд. И уехал только потому, что опасался, как бы Тим не вышел из дома и не увидел его. Но тут же остановился на одной из улиц, которую кратер разоренной земли превратил в тупик.
Уже стемнело, а заваленный мусором пустырь был ничем не освещен. Виднелись лишь его границы — усеянная точками света зазубренная линия горизонта из черных крыш на фоне залитого багровыми разводами неба. Франческа жила здесь, каждое утро выходила отсюда и каждый вечер сюда возвращалась. Это казалось Мартину невероятно странным, недоступным для понимания. Она мертва, причем уже почти неделю. В своей смерти она как будто вернулась к нему, словно не было этого ужасного предательства. Откуда Тиму знать, что она чувствовала? Какими бы ни были ее первоначальные мотивы, она в конечном итоге могла предпочесть нового мужчину старому?
Находя некое порочное удовлетворение в факте смерти Франчески — это чувство пришло к нему вместе с осознанием, — Мартин обнаружил, что способен думать о ней с нежностью и жалостью. Они не были бы счастливы вместе, по крайней мере, долго — теперь он это понимал. Наконец он начинает понимать себя…
Если сидеть в машине, с головой лучше не станет. Будь этот район более привлекательным — а если точнее, не таким откровенно зловещим, Мартин прогулялся бы, чтобы в голове немного прояснилось. Вечер был теплым, а в воздухе ощущались какой-то неопределенный запах и волнение, предвестники весны. Но это явно неподходящее место для прогулок. Мартин завел двигатель и выехал на Хорнси-Райз.
Впереди кто-то шел по пешеходному переходу. Мартин нажал на тормоз и ждал дольше, чем обычно. Он думал о гибели Франчески. Кто мог это сделать? Сбить и уехать, оставив ее умирать на дороге? Она промучилась еще ночь и день. Кто бы он ни был, полиция его найдет, полиция непреклонна… Мартин подумал, что ему вообще не следовало бы садиться за руль, он слишком много выпил, гораздо больше дозволенной дозы. Возможно, убийца Франчески тоже пил, потом протрезвел от ужаса содеянного, и тот же ужас заставил его сбежать… Домой Мартин поехал по Арчуэй; глубокое бетонное ущелье под колесами автомобиля вело его на север.
Он поставил машину на заасфальтированной стоянке, втиснув ее между оранжевым «Вольво» и маленьким серым фургоном. Владельцем «Вольво» был врач из Королевской общедоступной клинической больницы, который жил на первом этаже. Серый фургон, вероятно, принадлежал какому-нибудь торговцу, хотя у Мартина появилось смутное ощущение, что он его где-то видел, причем недавно, но где и когда, он вспомнить не мог. Шагая по асфальту к входной двери дома, он заметил, что кто-то вышел из фургона и последовал за ним.
Придерживать дверь Мартин не стал. Он позволил ей захлопнуться и пошел к лестнице, впервые пожалев, что тут нет лифта, как в Суон-Плейс. Стоит ли просить Эдриана, чтобы тот поборолся с родственниками Франчески за квартиру в Суон-Плейс? Есть ли какой-либо шанс на успех? По крайней мере, подумал Мартин, преодолев третий пролет, теперь он может рассказать Эдриану, Норману и родителям печальную правду о смерти Франчески.
Мартин снова услышал звук тихих, но равномерных шагов, как внизу, на стоянке. Шаги приближались. Должно быть, водитель фургона шел в одну из трех других квартир на этом этаже. Мартин поднялся на самый верх, пересек холл и подошел к двери своей квартиры. Здесь, на пороге дома, на него вдруг обрушились яркие воспоминания о том, как они с Тимом боролись в залитой красным светом кухне, как он целовал Тима, как сжимал его в объятиях. Что с ним будет, если таковы его истинные желания? Чего ему ждать от будущего?
С усилием выдохнув, Мартин вставил ключ в замочную скважину. Одновременно послышалось тихое покашливание. Этот звук заставил Мартина вздрогнуть и резко повернуться. Примерно в ярде от него стоял Финн в серой шерстяной шапке, желтом пуловере, черном бархатном жилете и черном шарфе с монетами. Мартин впервые заметил, какие у него необычные глаза. Почти серебристые. Человек с серебристыми глазами…
— Ну-ну, — сказал Финн. — Мне пришлось довольно долго ждать.
Глава 22
В квартире было тепло и очень душно. Вероятно, солнце почти весь день светило в это большое окно. Финн редко бывал у кого-нибудь дома в качестве гостя. Он мог на пальцах своих больших и широких рук пересчитать количество таких случаев: дважды у мистера Бёрда, один раз у миссис Гогарти, три или четыре раза у девушек.
Он стоял, приглядываясь. В основном к планировке и отделке; к таким вещам у него был профессиональный интерес. Шерстяную шапку он снял, а перчатки — нет.
Мартин Урбан доставал из бара бутылку бренди. Хотя, наверное, уже прилично выпил — от него пахло джином. Финн видел, что заказчик чем-то напуган или расстроен. Руки у него дрожали, и бутылка звякнула, стукнувшись о стакан.
— Бренди? Виски нет, но есть водка, мартини и херес.
— Я не пью, — сказал Финн.
— Послушайте, — голос Мартина был одновременно усталым и растерянным, — мне жаль, что так получилось с деньгами. На меня столько всякого навалилось, что, боюсь, я забыл о вас… Могу выписать чек прямо сейчас, но ведь вы настаиваете на наличных.
Финн молчал.
— Почему бы вам не присесть? Я прошу прощения, что вам пришлось зря проделать весь этот путь сюда. Нужно было позвонить. — Он сел и залпом выпил бренди, словно лекарство. Финн с любопытством наблюдал, как по его щекам разливается румянец. Садиться он не собирался. С какой стати?
— Совсем не зря, — сказал он.
— Ну… — В стакан снова полился бренди. — Разве что напомнили мне. Я могу взять для вас деньги на следующей неделе. Понимаете, с наличностью все не так просто. Сначала я должен позвонить в банк, должен…
Финн шагнул вперед, оставив свою позицию у балконной двери.
— Возьмите их в понедельник утром, — сказал он. — И в этот раз не нужно их присылать. Положите их на переднее пассажирское сиденье своей машины и оставьте машину на стоянке у дворца.
