Эхо во тьме - Риверс Франсин (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Четыре человека, появившись из своего укрытия, по краю горного уступа устремились в его сторону. Выругавшись, Марк попытался осадить перепуганного коня. Один из бегущих, не останавливаясь, поднял с земли камень и натянул пращу. Марк едва успел нагнуться, когда очередной камень просвистел рядом с его головой. Конь встал на дыбы, и Марк едва удержался в седле, когда один из нападавших настиг его и попытался стащить его с коня.
В следующее мгновение два других разбойника ухватились за уздечку. Марк ударил одного из них ногой в лицо, и тот упал. На Марка прыгнул другой. Увернувшись, Марк улучил момент, дав нападавшему перелететь через седло, и потом окончательно сбросил его с коня.
Окончательно перепуганный, конь снова заржал и встал на дыбы, сбросив одного из нападавших. Кто-то схватил Марка сбоку. Ударив его локтем в лицо, Марк что есть силы пришпорил коня. Животное устремилось вперед, прямо на разбойника, оказавшегося у него на пути. Тот поспешно отпрыгнул в сторону, затем, встав на ноги, воспользовался своей пращей.
Когда камень попал в цель, Марк почувствовал в голове взрыв боли. Он выпустил из рук поводья и бессильно повис в седле. В следующую секунду он услышал, как в нем эхом отдались слова легионера: «Если хочешь сунуть голову в пасть льву, не забудь ее оттуда вынуть». Он почувствовал, как в него снова вцепились и стали стаскивать с коня, попытался сопротивляться, но теперь это было бесполезно. Тяжело рухнув с коня на землю, он ощутил, как от удара у него перехватило дыхание. Пока он жадно хватал ртом воздух, один из разбойников бил его по голове, а второй по животу. Сильный удар ногой в пах лишил Марка всякой возможности сопротивляться и двигаться, и он потерял сознание.
Очнулся он, однако, довольно быстро.
— Вонючая римская свинья! — сказал кто-то из разбойников и плюнул в него.
Сквозь боль Марк чувствовал, как чью-то руки шарят по нему в поисках добычи. Кто-то сорвал с его шеи золотой брелок. Другой снял с него пояс вместе со всеми золотыми ауреями, которые там были. Разбойники кружили над ним, как стервятники. Когда один из них попытался снять с пальца золотое кольцо, Марк сжал руку в кулак. В следующую же секунду кто-то сильно ударил его сбоку по голове. Он ощутил запах крови и стал терять сознание. Его руки ослабли, и он почувствовал, как у него с пальца снимают золотое кольцо его отца.
Сквозь шум в голове до него доносились голоса.
— Не торопись его резать. Туника уж больно хороша. Сними сначала.
— Быстрее! Римский патруль идет.
— Тунику можно будет хорошо продать.
— Тебе что, хочется на кресте висеть?
С него сняли тунику.
— Сбросьте его в ручей. Если его здесь найдут, тут же начнут искать нас.
— Быстрее! — яростно кто-то зашептал из них, после чего Марка взяли за руки и за ноги и потащили.
Марк застонал, когда камни стали царапать ему спину. Его оставили у самого края уступа.
— Быстрее! — Один из тащивших его побежал, тогда как другой остался возле него, вынимая свой кривой нож.
— Римский рака, — произнес он и плюнул Марку в лицо. Марк увидел, как перед его глазами опускается сверкающее лезвие, и инстинктивно отвернулся. Он почувствовал, как нож вонзился ему в ребра, а потом его столкнули в русло высохшего ручья. Он ударился об узкий выступ, перевернулся и заскользил по каменистому берегу. Разбойник крепко выругался. Другие стояли поодаль и отчаянно торопили его. Стук копыт римского патруля раздавался все отчетливее.
Продолжая стонать, Марк пытался за что-нибудь зацепиться рукой. От нестерпимой боли в боку ему было трудно дышать. Когда он смотрел наверх, на выступ, у него двоилось в глазах, все виделось, как в тумане, весь мир кружился вокруг него. Подавляя в себе тошноту, Марк лежал в русле высохшего ручья, беспомощный, прямо под обрывистым, каменистым берегом.
Стук копыт становился ближе.
Марк попытался позвать на помощь, но слова превращались в тихий стон. Он пытался выбраться, но вместо этого наоборот откатился к руслу.
Всадники проехали по дороге, прямо над ним.
— Помогите… — прохрипел Марк, изо всех сил стараясь сохранить сознание. — Помогите…
Топот копыт, максимально приблизившись, стал удаляться, и Марк увидел только облако пыли над собой.
Наступила тишина. Не пели даже птицы. Не было ни ветерка, и трава на берегу стояла совершенно неподвижно. Только все так же нещадно палило солнце, и в воздухе дрожало жаркое марево.
Потом все исчезло.
* * *
Хадасса расставляла по полкам небольшие амфоры, пузырьки и коробочки, а Рашид и Александр вносили в помещение рабочий стол. Сегодня Хадасса все утро думала о Марке. Закрыв глаза, она спросила себя, почему ей сегодня так неспокойно. С того самого дня, как они столкнулись на узкой улочке возле бань, она больше ого не видела. Почему он сегодня не выходит у нее из головы?
Боже, где бы он ни был сейчас, что бы он ни делал, не оставь его, защити его.
Хадасса вернулась к своей работе и попыталась сосредоточиться на том, чтобы расставить лекарства и медикаменты в нужном порядке. Александр и Рашид снова вышли, и она слышала, как они о чем-то говорили по ту сторону двери.
Деньги, которые Магониан заплатил за спасение жизни жены и сына, уже были потрачены на то, чтобы арендовать эти помещения, которые были куда просторнее старой лавки и располагались ближе к центру Ефеса и к медицинской школе, где преподавал Флегон.
— Я знаю, это рискованно, — сказал Александр, поделившись с Хадассой своим решением в то утро, когда сын Антонии благополучно появился на свет. — Но я думаю, что нам все же нужно более просторное помещение для посетителей.
— Но те больные, которые ходят к тебе в лавку возле бань, не будут ходить туда.
— Возможно, не будут, но если не будут приходить они, придут другие. Друзья Магониана…
— А разве они нуждаются в помощи больше, чем другие?
— Нет, конечно, — сказал Александр, — но они могут платить за лечение, а мне нужны деньги на то, чтобы продолжить свое образование.
— А как же Боэт, его жена и дети? Как же Ефихара и Елена?
— Я не собираюсь их бросать. Я уже разослал послания всем тем пациентам, которые приходили ко мне, и сообщил им, где мы находимся, если мы им понадобимся.
Хадасса была неприятно удивлена тем обстоятельством, с какой поспешностью Александр принял такое решение, и тем, куда это его решение наверняка могло его привести.
Он нежно прикоснулся к ее лицу.
— Можешь мне доверять, Рафа.
От удивления она слегка отпрянула.
— Почему ты меня так назвал?
— Так тебя называют люди.
— Но ведь это делаю вовсе не я…
Он приложил палец к ее губам.
— …а Господь, — договорил он за нее. — Да, я знаю, что ты веришь в это. Тогда поверь и в то, что Господь дал тебе новое имя.
— Но для чего?
— Чтобы защитить тебя от тех, кто хотел тебя уничтожить. Магониан вхож в самые богатые и влиятельные круги общества. Будет лучше, если ты скажешь мне, как звали твоих бывших хозяев, чтобы нам держаться от них подальше. Если ты не сделаешь этого…
Хадасса отвернулась от него, но он снова повернул ее лицо к себе.
— Хадасса, ты мне очень дорога. И я ни за что не потеряю тебя.
Ее сердце учащенно забилось.
— Что значит дорога? — спросила она, внимательно глядя ему в глаза.
— То, что ты сделала вчера ночью…
— Я ничего не сделала, — твердо сказала она.
— Ты молилась. Бог услышал тебя и сделал так, как ты просила.
Хадасса поняла, о чем он думает.
— Нет. Нельзя манипулировать Богом, Александр. Даже не думай об этом. Ты не можешь молиться и надеяться на то, что получишь то, что хочешь. Все происходит по Божьей воле. Это Бог спас Антонию и ее сына. Бог, а не я.
— Но Он услышал тебя.
— Точно так же, как Он слышит и тебя, — сказала она, и в ее глазах заблестели слезы.
Он нежно обхватил ее лицо своими ладонями.
