Вол'джин: Тени Орды (ЛП) - Стэкпол Майкл А. (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Као хмыкнул и отвернулся, пройдя туда, где стояли другие могу с высокопоставленными Зандалари.
Кхал'ак осторожно выдохнула. "Хорошо сыграл".
"И ты, хорошо, что вмешалась". Вол'джин помотал головой. "Он потребует жизни Чэня и Куо".
"Знаю. Монаха мне скорее всего придется ему отдать. Могу ненавидят Шадо-пан всеми фибрами своих черных душ. Мне придется найти другого на замену Чэню. Для могу они и так все на одно лицо".
"Если обман вскроется, тебя убьют".
"Как и вас с Чэнем и твоим человеком". Кхал'ак улыбнулась. "Хочешь ты этого или нет, Вол'джин из Черного Копья, наши судьбы безнадежно сплетены теперь".
Глава 25
"А это сулит мне кое-какие неудобства. Неизбежно", сказал Вол'джин.
Кхал'ак обернулась к нему, когда солдаты вывели пленников и погрузили их обратно в телегу. "В смысле?"
"Као зол из-за отказа. Твой господин меня боится. Если я отправлюсь на Остров Грома свободным, их чувства только усугубятся". Вол'джин пожал плечами. "Тебе нужно продемонстрировать свою власть надо мной. Я все еще пленник. Вот и обращайся со мной, как с пленником"
На секунду она задумалась, а потом кивнула. "Вдобавок, это позволит тебе держаться поближе к друзьям, чтобы присматривать за ними".
"Мне хотелось бы поделиться с ними щедростью, которую ты оказываешь мне".
"Они будут в кандалах. А для тебя я подыщу золотую цепь".
"Меня это устроит".
Она протянула руку. "Твой кинжал".
Вол'джин улыбнулся. "Конечно. Как только приедем обратно".
"Разумеется".
Вол'джин позволил себе наслаждаться свободой по дороге к дому Кхал'ак. Облака просветлели, будто устыдившись того, что им не сравниться по мрачности с Као. Долина опять вернула себе золотой глянец. "Будь я заперт в гробнице на века, в этом месте я хотел бы воскреснуть".
Кхал'ак поселила его у себя дома. Она сдержала слово, подыскав ему золотые кандалы с тяжелой цепью, соединяющей их. Они оказались тяжелее железных, но цепь была достаточно длинной, чтобы он мог свободно двигаться. Она также дала ему большую свободу, не приставив к нему стражу, но они оба знали, что он не сбежит, пока Чэня и Тиратана держат с остальными пленниками.
Кхал'ак и Вол'джин с пользой проводили время, обсуждая грядущее завоевание Пандарии. Ей принадлежало решение воздержаться от использования гоблинских орудий при взятии Цзоучин. Вилнак'дор не согласился и повелел снарядить корабли вторжения пушками и порохом. Она же видела в этом признак слабости, но раньше могу пользовались ими, так что ее господин сказал, что такими мерами можно уважить союзников.
Могу, похоже, едва ли не грезили с момента падения своей империи. По мнению Кхал'ак, они не совершили почти ничего дельного, но даже разрозненные, они продолжали плодиться. План вторжения был достаточно прямолинеен. Войска Зандалари поддержат войска могу для взятия сердца Пандарии, и в этот момент, как, вероятно, свято верили могу, все волшебным образом встанет на свои места, словно фигурки дзихуи в начале игры.
Она предположила, что Зандалари будут охранять владения могу, пока те организуются. Затем они ударят по Альянсу или по Орде, уничтожив одну фракцию, а затем сокрушив оставшуюся. Богомолы на западе всегда причиняли проблемы, и их отложат напоследок. Тогда империя могу сможет предоставить свою магию в качестве поддержки для завоевания зандаларскими силами Калимдора, а потом и оставшейся половины расколотого материка.
Утром они снова отправились в путь и на этот раз спозаранку. Ночные празднования во дворце Могу'шан притихли, так что все поднялись пораньше, опасаясь, что любое промедление разозлит полководца Као. Вол'джину было позволено ехать на ящере, но его золотые цепи были хорошо видны. Чэнь, Куо, Тиратан и другие пленники ехали на телегах. Вол'джин почти не видел их, пока они не добрались до Цзоучин, где его погрузили на небольшой корабль и посадили в маленькую каюту в трюме, которая запиралась снаружи.
Трое его спутников, грязные и окровавленные от побоев, тем не менее улыбнулись, когда Вол'джин наклонил голову, чтобы пробраться к ним через люк. Чэнь захлопал в ладоши: "Как это похоже на тебя: если в цепях, то хоть в золотых".
"И все же это цепи". Вол'джин поклонился Куо. "Я жалею о гибели твоих братьев".
Монах ответил поклоном. "Я рад за их смелость".
Тиратан поднял на него глаза. "А кто эта баба? Почему?.."
"У нас будет время это обсудить, но у меня, друг мой, есть к тебе вопрос. Правда. Сейчас она важней всего".
Человек кивнул. "Спрашивай".
"Чэнь передал тебе, что мы сказали человеку, которого освободили?"
"Что я умер. Что ты меня убил? Да". Тиратан выдавил полуулыбку. "Приятно знать, что до меня добрался лишь один из лучших воинов Орды - не меньше. Но это не тот вопрос, на который ты ждешь ответа".
"Нет". Вол'джин насупился. "Человек хотел знать, где ты. Надежда и страх - вот чем он был полон. Он хотел увидеть тебя еще живым, чтобы ты спас его, и при этом ужаснулся, когда ты сделал это. Почему?"
Человек немного помолчал, вычищая одним ногтем грязь из-под другого. Он не поднял взгляда, когда заговорил. "Ты был в моей шкуре при Змеином Сердце, когда меня коснулась энергия Ша Сомнения. Ты видел человека, который давал мне приказы. Человека, которого ты спас, зовут Морелан Ванист, он его племянник. Мой отец был егерем до меня, как и его отец, и мы всегда служили семейству Ванистов. Болтен Ванист, мой господин, высокомерный человек, а жена его - сварливая интриганка. Вот почему ему так удобно в Штормграде: если начинается война, он всегда к ней готов, лишь бы уехать подальше. Не то чтобы он сам был чужд интриг. У него лишь три дочери, и каждая замужем за амбициозным человеком, которому обещано поместье, если тот ему угодит. И все же, когда он в отъезде, всем заправляет Морелан"..
Вол'джин следил за игрой эмоций на лице говорившего человека. Гордость за службу своего рода ярко сияла на нем, но утонула в отвращении к семейной драме своего господина. Тиратан явно служил так хорошо, как мог, но такой хозяин как Болтен Ванист никогда по-настоящему не бывает доволен, и доверять ему нельзя. Прямо как Гаррош.
"Любого другого Ша Сомнений растерзало бы на кусочки. Он усомнился бы в том, что заслуживает жить. Он сомневался бы в собственном рассудке и памяти. Он уничтожил бы себя в мгновение ока, неспособный принять решение, так как ша убеждало бы его, что каждое из них не верно. Как осел между двух снопов сочного сена, он бы умер от голода в этом изобилии лишь потому, что не смог бы сделать выбор".
Человек наконец поднял глаза, и усталость легла на его плечи и врезалась морщинами в его лицо. "Для меня Ша Сомнения было огоньком свечи во мраке моей жизни. Я сомневался во всех, и в то мгновение мне открылась истина".
Вол'джин одобрительно кивнул, но не сказал ни слова.
"У меня есть дочка, ей всего четыре. Когда я в последний раз был дома, она захотела рассказать мне сказку на ночь. Она рассказала мне о пастушке, которая избавилась от злого охотника, а помог ей в этом добрый волк. Я узнал эту сказку, и списал такую перемену ролей на влияние гилнеасских беженцев, которые нашли прибежище в нашем городке. Но когда ша меня коснулось, я понял правду".
"Той пастушкой была моя жена, добрая и нежная, невинная и любящая. Как ни странно, я встретил ее, когда отправился истребить стаю волков, разорявших ее стадо. Не знаю, что она во мне видела. Для меня она была самим совершенством. Я преследовал ее и завоевал. Она величайшая награда моей жизни".
"К сожалению, я убийца. Я убиваю, чтобы кормить свою семью. Убиваю, чтобы защитить свою страну. Я ничего не создаю. Только разрушаю. Это обстоятельство снедало ее. Ее пугало то, что чужая смерть давалась мне так легко, что я мог уничтожить что угодно. Моя жизнь и то, чем я стал, медленно вытягивали из нее любовь к жизни".
