Интим. Разговоры не только о любви - Вишневский Януш Леон (книги бесплатно читать без .txt) 📗
ЗИ: Молодые мужчины в современной Польше стали гораздо смелее и позволяют себе быть тем, кем они себя ощущают. Более пожилые мужчины образовывали параллельные семьи. Мужчины женились, вели, казалось бы, обычный образ жизни, но у них была другая, тихая, связь с мужчиной. Они старались держать свои гомосексуальные контакты в тайне от общества и иметь прикрытие — женатый, имеющий детей мужчина наверняка не может быть гомосексуалистом. Я знаю такие пары, где мужчины бисексуальны как бы от природы. Молодые мужчины на начальной фазе сексуальных контактов живут с женщинами, чтобы попробовать, смогут ли они вести гетеросексуальную жизнь. Первый гомосексуальный интерес появляется в возрасте 18–19 лет. Самая большая группа в моих исследованиях — 400 мужчин-гомосексуалистов испытали свои первые ощущения между 16 и 18 годами жизни.
ЯЛВ: Довольно рано.
ЗИ: Это больше 33 %. Практически каждый пятый (18 %) — до 15 лет, а почти каждый третий (31 %) — до 18 лет. Многие уже в начальной школе или в гимназии почувствовали, что объектом их интереса являются люди одного с ними пола. Это отнюдь не результат того, что в жизни человека есть гомофильный период, то есть фаза развития, в которую мальчики интересуются главным образом мальчиками, а девочки — девочками.
ЯЛВ: Я точно не могу вспомнить, когда сам стал интересоваться полом, но думаю, что мне тогда было лет 12–13. Я заметил, что существуют девочки, их эстетика, красота меня привлекали. Наверное, это было либидо, сексуальное влечение, которое я еще не умел выразить словами. И тогда я уже наверняка знал, а сегодня могу это открыто сказать, что в сексуальном, физическом плане мальчики меня ничуть не привлекают.
ЗИ: Мальчик в этом возрасте уже может иметь ощущение своей гомосексуальности, несмотря на то, что он стремится к отношениям с девочками, потому что они интересуются им. Хватит ли у него смелости сказать девочке, что его больше интересуют мальчики? Что ему на это скажут девочки? Она говорит: «Нет, это невозможно, что ты гей. Я вылечу тебя». У женщин иногда появляется потребность наставить мужчину на путь истинной сексуальности, на гетеросексуализм. Некоторые на это поддаются. Потому что устроено так, что если бы мы могли выбирать собственную сексуальную ориентацию, то большинство геев и лесбиянок выбрали бы гетеросексуальную ориентацию. Хотя бы просто потому, что в обществе так легче жить.
ЯЛВ: Интересно.
ЗИ: У сексологии нет способов «вылечить» от гомосексуализма. Многие из польских сексологов, имеющих многолетний опыт работы, скажут, что было время, когда занимались лечением гомосексуалистов, но тогда на этих людей смотрели как на отклонившихся от сексологической нормы. Зато мы знаем, что после семидесятых годов ХХ века с точки зрения сексуального здоровья гомосексуальность стали рассматривать как одну из трех ориентаций. То есть не как патологию.
ЯЛВ: Так почему же Польша такая гомофобская страна? Почему существуют страны, как, например, Германия, где гомофобия — исключение, находится на статистически незначимом уровне, а есть страны, как, например, Россия, где антигомосексуализм получил правовую санкцию.
ЗИ: Это вопрос знаний на тему сексуальности человека. В Польше нет собственной образовательной системы в отношении сексуального просвещения, мы выпускаем из школ людей, которые не знают или почти ничего не знают о своей сексуальности. В моих исследованиях 35 % респондентов считают, что мы должны сделать всё, чтобы ощущающие половое влечение по отношению к лицам своего пола изменили свои сексуальные пристрастия и прошли лечение. Зато 32 % поляков говорят: «Я с таким утверждением ни согласен, ни несогласен». А 25 % говорят, что это не лечится. Зато 48 % не имеют ничего против гомосексуалистов, но при этом считают такую ориентацию неестественной.
ЯЛВ: В польском парламенте есть депутат, который официально заявил, что он гомосексуалист, есть среди депутатов и транссексуалка.
ЗИ: Да, это проявление позитивных изменений в польских нравах, поскольку этих людей выдвинули их избиратели, выдвинули сознательно и добровольно. В то же самое время мы живем в стране множества мифов и стереотипов. У меня такое впечатление, что, к сожалению, далеко не все отваживаются открыто заявить о своей гомосексуальной ориентации в своем доме, в своей семье, но зато более открыто признаются в этом в той среде, где они, например, учатся или преподают, а порой и там, где работают.
ЯЛВ: Что же получается? Моя бухгалтер может знать, а моя бабушка нет? А отец? А мать?
ЗИ: Но при этом проблема сексуальности появляется в сериалах, где, например, показывают героя, у которого была семья, дети, а потом он выбирает гомосексуальную связь. Особенно много позитивного происходит в молодежной среде. Мы, конечно, видим беспокоящие нас явления в группировках правого толка, часто экстремистских и агрессивных по отношению к гомосексуалистам, но я думаю, что и так уже много изменилось в нашей жизни. У нас есть специальные клубы для гомосексуалистов, где можно спокойно провести время. Или, скажем, сауны. То есть существуют такие места, где люди гомосексуальной ориентации — я говорю и о геях, и о лесбиянках — могут встретиться.
ЯЛВ: По сравнению с тем, что творится в огромной России в смысле подхода к этим вопросам, Польша — заповедник свободы. На мой взгляд, эта ситуация в России объясняется влиянием религиозных общин и их связью с правительством, и она только ухудшилась с принятием закона, «осуждающего» гомосексуализм.
ЗИ: Я задал в своей анкете вопрос об отношении к правам, которые должны иметь люди, вступающие в гомосексуальную связь. В частности, я спрашивал о возможности усыновления и воспитания приемных детей. И здесь 9 % высказались за признание такого рода права для гомосексуалистов, если была бы правовая возможность легализовать их связь. Но вот 75 % были против. Затруднились ответить на этот вопрос 13 % респондентов. Что интересно, когда я исследовал группу гомосексуалистов и задал им аналогичные вопросы (но на этот раз более конкретно: «Хотели бы вы в будущем иметь возможность усыновления приемных детей?»), лишь 5 % опрошенных ответили положительно. Хотел бы заметить (потому что в Польше многие говорят: «Не следует давать такого права: гомосексуалисты воспитают гомосексуального ребенка»), что те самые гомосексуалисты, которых мы лишаем этого права, были воспитаны в гетеросексуальных семьях! А потому мы не можем утверждать, что сексуальная ориентация — это вопрос воспитания. Поэтому я считаю, что польское общество еще не готово к такого типа отношениям. Саму возможность правовой легализации гомосексуальных браков теперь поддерживают 32 % общества.
ЯЛВ: Да, в Польше еще много непонимания проблемы и гомофобских настроений, что говорит о необходимости большой просветительской работы. И вот что интересно: если ты спрашиваешь людей, есть ли в кругу их знакомых человек с гомосексуальной ориентацией, большинство отвечает, что да, а из твоих исследований можно сделать вывод, что статистически такое невозможно, что свидетельствует лишь об одном: гомосексуалисты скрывают свои склонности.
ЗИ: Скорее, просто не афишируют, кроме того, существует множество оттенков сексуальности. Часто пожилые люди, когда их двадцатилетний внук или внучка сообщает, что является гомосексуалистом, не могут сдержать удивления: «Кто бы мог подумать, пан профессор, он(а) ведь совершенно нормальный(-ая)». Это значит, что существует представление о гомосексуалистах как о людях, немного странных. У них должны быть рога, татуировки, третий глаз, и они должны быть страшно распущены в плане секса.
ЯЛВ: Мы пребываем в каких-то стереотипных представлениях, что гей женоподобен, а лесбиянка мужиковата. Спортивного сложения парень не может быть гомосексуалистом. Но я спрашиваю: какое это имеет отношение к делу?
ЗИ: Перед родителями встает трудная проблема, когда они узнают, что у их ребенка негетеросексуальная ориентация. И труднее остальных это переживают отцы, особенно в случае с сыном-гомосексуалистом. У отцов возникает сильное ощущение поражения. Я много раз встречался в консультации с такой реакцией отца: «Господин доктор, что я не так в жизни сделал, что у меня такой пидор вырос?» Он считает, что проблема в нем. Он-то думал, что произвел на свет продолжение своих генов, а тут вдруг оказывается, что те гены, которые он подарил, вовсе не такие, как он себе их представлял. Вся проблема заключается в мужском начале сына. Потому что удалось родить парня, которому предстояло продолжить род, а тут оказывается, что мало того что за него стыдно перед людьми, так он еще и род не продолжит.
