Курсант с Земли - Садов Сергей Александрович (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
— Ну человек, — объяснил мальчишка. — Только без рук.
Линка побледнела, а потом быстро побежала к Виктору. Тот, как обычно, занимался со своим отрядом и первоначально отнесся к словам девочки недоверчиво. Потом все же решил сходить посмотреть. Безрукого человека он встретил недалеко от того самого моста, где в свое время был разбит отряд фэтра Гийома. Человек уже перешел мост и, пошатываясь, шел в деревню. Но какой у него был вид! Грязная одежда лохмотьями висела на нем, едва покрывая тело. Человек был босой, а густая борода закрывала почти все лицо, нечесаные волосы спадали ему на глаза, и человек постоянно тряс головой, пытаясь убрать их. Рукава на рубашке же были отрезаны и становились видны культи обоих рук лишь чуть длиннее плеч. По бокам грязной рубашки отчетливы были видны какие-то коричневые разводы, в которых Виктор с ужасом узнал засохшую кровь. Было совершенно ясно, что руки человек потерял не сам, а ему их отрубили, а потом просто прижгли раны, чтобы не умер от потери крови. С тех пор человек не стригся, не брился и не мог даже поменять свою старую одежду. Так и ходил, кормясь тем, что ему давали добрые люди. Подобных добрых людей явно было не слишком много, и человек голодал. В разрывах рубашки отчетливо были видны проступающие ребра.
Тут кто-то налетел на Виктора сзади и испуганно задышал. Виктор обернулся и увидел Рупа, который в какой-то прострации наблюдал за приближающимся человеком. Вот человек приблизился к ним и поднял глаза. Вопреки ожиданиям Виктора это были глаза не безумца, а просто усталого человека, который мечтает только об одном — умереть. Человек криво улыбнулся.
— А, фэтры. Старые знакомые. Пришли полюбоваться?
— Какие старые знакомые? — испуганно спросил Виктор. И тут же сообразил, что знает этого человека. Что где-то он уже видел его. Тренированная память моментально подсказала где. Если убрать бороду, грязь с тела, постричь волосы… Точно! Этот тот самый фэтр, который устроил свару у трактира! Виктору тогда пришлось воспользоваться парализатором и успокоить его. А Делок потом убедил его, что оскорбление ему нанес фэтр Гийом и этот человек во главе своего отряда умчался мстить обидчику.
— Вы?! — удивился Виктор, немного приходя в себя.
— Ты его знаешь? — Изумленно спросил Руп.
— Ты тоже. Это тот самый человек, который едва не отправил тебя на тот свет у трактира.
Теперь уже Руп ошарашено смотрел на человека.
— Но что случилось? — воскликнул он.
— Что случилось? — чуть устало спросил человек. — Разве вы не этого ожидали? Когда я смог перерубить вашу шпагу, то поверил, что мой меч стал Карамахом… Иначе я просто не кинулся с отрядом в пять человек на двадцать пять человек отряда Гийома… Они перебили всех, а мне отрубили руки… Как сказал Гийом, в назидание…
Руп побледнел. Он прекрасно помнил, как землянин неоднократно заставлял его выбросить свое оружие, говоря, что оно может принести только несчастье. Но оказалось, что это пародия на оружие принесла несчастье не ему, а совершенно постороннему человеку. Однако, похоже, что Виктор совершенно не разделял мнение этого человека.
— И кого вы вините в своей глупости? — довольно жестко спросил он. Из его голоса уже исчезли все испуганные и жалостливые нотки, и Виктор снова стал прежним уверенным в себе и чуть насмешливым.
Человек удивленно посмотрел на непонятного юношу. Он явно не ожидал подобного. Жалости, испуга, виноватости, отвращения, но не этого. Он уже отвык оттого, что с ним разговаривают как с нормальным человеком, а именно с этим он и столкнулся. Человек с какой-то оторопью посмотрел на Виктора.
— Первые две недели, когда я мало что понимал от боли, я винил весь мир. Потом я стал ненавидеть Гийома, а ночью, когда я забывал, что у меня нет рук, я видел во сне, как душу этого негодяя. Потом я стал ненавидеть вас, за то, что толкнули меня на подобное безумие, за то, что заставили меня поверить в то, что мой меч стал Карамахом. — Человек замолчал, внимательно наблюдая за собеседниками. Виктор молча продолжал смотреть на него. Руп от испуга и раскаяния тоже не мог произнести ни слова. Поняв, что все ждут его продолжения, человек закончил: — Но два месяца моей жизни в подобном жалком состоянии многое изменили. Я понял, что меня никто не смог бы обмануть, если бы я сам не хотел быть обманутым. Я многое передумал за это время и понял, что сам виноват… во многом. В том числе и в случившемся.
Воцарилась тишина.
— Что будем делать? — поинтересовался Руп. — Мы не можем его так оставить!
— Я разве говорил, что мы его так оставим? — Виктор повернулся к человеку. — До деревни сможете дойти?
— Что вы хотите? — с неожиданным подозрением спросил человек.
Виктор печально посмотрел на него.
— Знаете, мне вас жаль. Но вовсе не потому, что вы остались без рук. Как вы сами заметили, здесь никто кроме вас не виноват. Мне жаль вас потому, что вы не верите в обычную человеческую порядочность. Вот и сейчас пытаетесь понять, что нам от вас нужно. Вы говорите, что все поняли, но на самом деле вы ни черта не поняли. И вы сейчас ставите себя на наше место и пытаетесь понять, как бы вы поступили в подобной ситуации. И это приводит вас в ужас. Я прав?
Человек испуганно отступил.
— Кто ты такой?! Что ты за человек? Если ты, в самом деле, искренен, то зачем ты хочешь помочь мне? Ведь я же оскорбил и тебя и твоего друга!
— Догадывайся сам. — Виктор развернулся и двинулся в деревню. За ним, постоянно оглядываясь, зашагал Руп. Человек, постояв некоторое время в задумчивости, двинулся следом.
В деревню пришли втроем. Их тут же окружила шустрая ребятня. В безрукого полетели комья земли.
— Попрошайка безрукая!!! — радостно завопил какой-то тип лет двенадцати, прыгая вокруг человека и строя ему рожи. Остальные радостно гоготали, глядя на ужимки своего товарища. Бывший фэтр шел молча, плотно сжав губы, даже не пытаясь увернуться от летящих в него комьев земли. К подобному обращению он уже привык.
Вдруг все смолкло, и дети испуганно замерли. Никто не видел, как землянин обнажил меч. Его движение было настолько стремительно, что никто его даже не заметил. Тот самый мальчишка, что прыгал вокруг безрукого фэтра, испуганно замер, скосив глаза на меч, замерший в миллиметре от его правой руки. Вокруг него тут же образовалась лужа, но он даже не обратил на это внимания.
— Попрошайка безрукая, говоришь? — зловеще спокойно спросил Виктор. — Что ж, посмотрим, каким станешь без рук ты. Это ведь недолго сделать.
— Ф-ф-фэт-тр, н-не н-надо-о-о-о-о!!! — мальчишка от ужаса разревелся, но жалости у Виктора не вызвал.
— Что не надо? И почему? Мне казалось, ты очень хорошо продемонстрировал, как должен вести себя тот, кто чувствует свою силу и безнаказанность. Ты сейчас сильнее этого человека, он ничего не может тебе сделать, и я видел, как ты себя вел с ним. Я же сильнее тебя, значит, я могу делать с тобой тоже, что ты сейчас делал с ним!
— Я н-не б-ббуд-ду-у-у! Я б-больше не буду-у-у!!!
Виктор убрал меч.
— Пошел вон, мерзавчик. И не попадайся мне на глаза до тех пор, пока не станешь человеком.
Мальчишка не заставил себя долго упрашивать и моментально исчез. Только пятки засверкали.
По дороге еще несколько раз дети пытались дразниться, но слух о происшествии распространился довольно быстро и близко подходить никто не решился. К тому же еще Линка устроила форменный скандал, едва ли не с кулаками набросившись на особо рьяных дразнильщиков. Линку в деревни знали как чрезвычайно спокойную, веселую и добродушную девчушку, всегда готовую помочь по мере своих сил каждому. И тем неожиданней для всех оказалась ее ярость.
— Нехорошие!!! Нехорошие!!! — кричала она, молотя кулачками перед каким-то старшим мальчиком. — Как вам не стыдно?!!! А если бы с вами произошло подобное!!!
Ничто не могло повлиять на деревенских жителей сильнее, чем этот детский крик. Даже внушение Виктора они приняли бы только как приказ фэтра и не больше. А сейчас им действительно стало стыдно. Виктор с удивлением замечал как взрослые, до этого с усмешкой наблюдавшие за «шалостью» своих деток, краснели и стыдливо отворачивались. Вот кто-то залепил крепкий подзатыльник своему чаду, особо изобретательному по части оскорблений. Кто-то положил в рот безрукому кусок хлеба. С этого момента больше никто не произнес ни одного плохого слова в адрес их неожиданного гостя.
