Пли! Пушкарь из будущего - Корчевский Юрий Григорьевич (читать книги онлайн .txt) 📗
Так вдруг защемило сердце. Никому в этом мире я не мог открыться, даже жене, меня бы просто сочли умалишенным.
К вечеру, уставшие и полные новых впечатлений, мы вернулись домой. За трапезой, то ли поздним обедом, то ли ранним ужином, Настя почти беспрерывно говорила, какие наряды носят местные модницы. Что ж, во все века женщины одинаковы. Пока я благоговейно осматривал здания и постройки – чего стоил собор Василия Блаженного или постройки Кремля, – она разглядывала наряды. Мне кажется, в ее жизни это было самым большим впечатлением. Подошел день отплытия. Мы попрощались с остающимися, я отдал деньги на содержание дома и жалованье на год вперед дворецкому. Теперь в его порядочности, чести и верности я не сомневался. На пролетке, забрав лишь малую часть вещей, мы отправились к судну. За время моего нахождения в новом доме Сидор несколько раз посещал корабль, заботясь о порядке и охране, и пополнил запасы провизии. Заскучавшие члены команды споро сели на весла, посудина развернулась, и мы отправились в обратный путь, нагруженные новыми впечатлениями. Истома уже вполне обжился в роли кормчего, грозно покрикивая на зазевавшегося ватажника. Дорога домой превратилась в несколько дней отдыха. Порядок на корабле поддерживался и без моего вмешательства, плыть было спокойно и безопасно, и мы полностью отдались отдыху. Давно мы с Настей совместно не отдыхали. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Вот вдали показались постройки и городские стены Рязани, и через несколько часов борт ушкуя стукнулся о городской причал.
Радость домочадцев, а особенно Мишеньки, была искренней, особенно радовался парнишка привезенным игрушкам – в Москве я купил игрушечного коня из дерева, богато расписанного красками, и деревянный игрушечный меч, теперь по дому разносились почти индейские крики, от которых все мы вздрагивали. Остальным холопам я привез кому бусы, кому рубашку, кожаный пояс – обделенных не осталось.
Памятуя о предстоящем походе, первым делом я посетил госпиталь, где проверил подготовку. Многое было уже готово, осталось заказать у столяров деревянные ящики для бережного сохранения и перевозки на лошадях инструмента и припасов.
Для себя же я решился еще на одну придумку. Памятуя о дальности и точности стрельбы из нарезного оружия, я отправился сначала на торг, к оружейникам. Многие слышали о винтовальных ружьях, но никто в руках не держал, и в наличии тем более ни у кого не было. Пришлось идти на поклон к местным кузнецам-умельцам. Двое отказались сразу – больно мудрено! С третьим удалось договориться хотя бы попробовать. Почти каждый день я ходил в кузницу, наблюдая за ходом работ, что-то подсказывая. Я хотел получить ружье вроде литтихского штуцера, с двумя большими нарезами, правда, они требовали специальных пуль с двумя выступами, но вылить их из свинца не представляло больших сложностей. Наконец, испортив кучу заготовок, мастер изготовил ствол, сразу же я начертил прицел из мушки и целика, ведь гладкоствольные ружья наводились по стволу, так как дальность стрельбы из них была невелика.
Наконец ложа, замок были изготовлены и соединены со стволом. Ружьецо получилось ладным, но тяжеловатым. Расплатившись и забрав ружье, поехал домой. Дома вдвоем с Сидором мы занялись почти детским делом – лепили из глины, правда, лепили не детские свистульки, хотя я не удержался и сделал одну для развлечения Миши, а формы для пуль. Из запасов свинца отлили в формы несколько десятков пуль и на возке выехали за город, опробовать новинку. Далеко не отъезжали, уж очень велико было нетерпение. Сидор на возке отъехал шагов за сто и поставил в качестве мишени деревянный чурбачок. Я положил ствол на ветку дерева, тщательно прицелился, выстрелил. По тому, что чурбачок даже не пошевелился и по взметнувшейся справа пыли я понял, что не попал, да и Сидор издалека лишь разводил руками. Я поправил целик, зарядил ружье, снова прицелился, выстрелил. На этот раз пуля задела чурбачок, отщепив щепку опять справа. Снова я поправил целик, зарядил и выстрелил. Чурбак кувыркнулся и упал. Сидор осмотрел попадание и крикнул:
– Точно в середину.
Теперь мишень перенесли еще дальше, теперь я стоял метрах в двухстах.
Я прицелился, выстрелил. Чурбак снова упал, было и так понятно, что попал. Сидор поднял чурбак, и я снова повторил выстрел. Опять точное попадание. Мы снова поставили мишень дальше, и я снова стал стрелять. Мне хотелось уяснить, на каком расстоянии можно поразить цель, по размерам сопоставимую с поясной.
Выходило так, что смело можно было стрелять метров на двести пятьдесят-триста, дальше уже был большой разброс пуль, все-таки кустарное производство ствола и домашнее изготовление пуль сказывалось.
Домой я ехал, радуясь как мальчишка, в рязанской дружине и ополчении винтовальных, или, по-современному – нарезных, ружей не было ни у кого. Гладкоствольные – лишь у каждого десятого, да и точно стреляли лишь метров на восемьдесят-сто. В перестрелке я получал преимущество, цена которого – жизнь.
Глядя на меня и результаты стрельбы, Сидор, вначале относившийся к затее с недоверием, попросил и для себя такое же ружье. Заехав к оружейнику, я заказал еще пару таких же и прикупил запас пороха и свинца. На следующий день Сидор отправился подбирать десяток надежных, знакомых с ратным делом людей в мое ополчение, а дома двое холопов отливали из свинца запас пуль для похода, думаю, в походе это будет обременительно.
Потихоньку, но целеустремленно я готовился к походу. Слишком большой оказаться может цена забывчивости. Пришлось идти к тележнику, заказывать повозку, наподобие тех, что были в начале двадцатого века на фронтах Первой мировой – длинную, с дугами сверху для брезента. Задний борт заказал откидным – легче грузить раненых или грузы, кузнецы сделали рессоры. Во всем, где это было можно, я старался сделать жизнь свою и окружавших меня близких людей более комфортабельной.
Сидор прикупил лошадей, и мы забрали уже готовую госпитальную повозку, сразу же доставив ее во двор госпиталя, пусть знакомятся и обживают.
Потихоньку Сидор подобрал команду ополченцев из бывших дружинников, охотников, просто лихих и азартных людей. В один из дней я собрал всех на госпитальном дворе. Вооружение было разномастным, у кого копье и щит, у кого сабля, кто-то с одним луком и пустым тулом для стрел. М-да! Поговорив с людьми, выяснил, кто чем хорошо владеет, вручил Сидору деньги и отправил на торг к оружейникам, пусть хорошо вооружит команду, мой десяток должен быть вооружен и одет не хуже княжеского. Покончив с вооружением, принялись за одежду, купив одинаковые, лазоревого цвета кафтаны и шапки.
Немного подумав, пришлось прикупить телегу и лошадь, не нести же людям на себе все вооружение в походе и провиант. Поскольку лошадей уже набиралось три, пришлось покупать ячмень, трава, слава богу, была под ногами. Заранее Сидор, как старший над ополчением, позаботился о провианте – несколько мешков разных круп, сало соленое и копченое, соль, вяленое мясо, муки и зелени – лук, репу.
Наконец настало время общего сбора. Все ополчение выстроилось на площади перед Кремлем – стояли люди с полным вооружением, лошади с повозками, груженные припасами. Князь с воеводой гарцевали на лошадях, напротив строя ополченцев. Тут же стояли несколько десятников и сотников из дружины. После внешнего осмотра князь, проехав перед строем, похвалил меня и моих людей за справную одежду и добротное оружие. После распоряжения князя каждый из десятников пошел проверять припасы, сложенные на повозках. И опять я не ударил в грязь лицом. В итоге оказалось, что снаряжены к походу мои люди лучше всех. Оставалось еще одно дело. Князь назначил общий сбор дружины и ополчения и выступление в поход через три дня. Я взял возок и возничего, подъехал к судну. Надо было перепрятать обнаруженный клад. Сложив деньги и драгоценности в две сумки, я доехал до дома. Поразмыслив заранее, решил закопать найденное в подвале дома. Добавив своего золота, сложил все в сундучок и выкопал ему яму в углу подвала. Позвал Анастасию, показал ей место хранения клада, объяснив, что деньги на самый крайний случай, все-таки в военный поход ухожу, не на прогулку, могу и не вернуться. До поры до времени деньги не отрывать, пользоваться теми, что в доме, а также доходами с каруселей, госпиталя, лесопилки и сахарного завода. Анастасия всплакнула, я как мог ее утешал, почти каждый второй мужчина уходил в поход, и не все вернутся. Войны, даже самые маленькие и победоносные, не обходятся без жертв.
