Модус вивенди (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
Но лично мне казалось, они просто поняли, что зарвались.
Многое было сказано в ту войну о бесчеловечности Императора, но соседние человеческие государства тщательно замалчивали тот факт, что колонии прежде вообще-то были необитаемыми мирами, в которые именно Империя вложила уйму сил и денег. Да, многое получила взамен. Вот только Земля обеспечивала своим колонистам условия именно для жизни, а не для выживания, как те самые говорливые соседи. Может быть, зря, и в противном случае у колоний просто не хватало бы сил для бунта?
Я вполне ожидаемо не любила всё это вспоминать: никакого практического смысла подобные размышления не несли, только портили настроение. В конце концов, сильнее всего эта история ударила даже не по отцу, по матери, и, наверное, во многом именно она добила, как ни пытался отец её защитить.
Но сейчас всерьёз загрустить и расстроиться я не успела, мы добрались до цели.
— Мне кажется, трёхсотлетие Империи отмечали с меньшим размахом, — хмыкнула я, разглядывая толпу народа.
— Тебе кажется, — со смешком возразил Ветров. — Народу на порядок меньше, поверь мне.
Эту парадную залу я знала, она носила название Палаты Чести, и по стечению обстоятельств очень гармонировала с моими мрачными мыслями. Здесь обычно проводились торжественные церемонии награждения, показательного наказания — например, в случае разжалования высочайших чинов или лишения кого-то титула, — а также прощания со значимыми фигурами. Здесь бы прощались с отцом, но я настояла на небольшой и скромной церемонии; отец не одобрил бы выставления собственного тела на всеобщее обозрение. Да и мне не хотелось наблюдать фальшивого сочувствия шакалов, злорадствующих об отставке и смерти Кровавого Генерала.
— А мне кажется, что ты выглядишь слишком мрачной для главной виновницы такого торжества, — задумчиво проговорил мужчина. В зал мы прошли через какой-то боковой проход, украдкой, но спрятаться от бдительной автоматики не удалось. Так что как раз в этот момент красивый поставленный мужской голос, объявлявший гостей, дошёл и до наших имён.
— Отца вспомнила, — честно призналась я, лёгким поклоном отвечая на приветствие проходящего мимо знакомого, и обернулась к Одержимому. — Мне всегда бывает грустно, когда я его вспоминаю; слишком рано он ушёл, — улыбнулась, но улыбка получилась довольно бледной. Игорь в ответ слегка приобнял меня за талию и поднёс к губам мою руку, целуя ладонь.
— Я сейчас скажу, наверное, банальность, но благодаря тебе он не ушёл. И это не попытка утешить, это факт. Я… знаю, о чём говорю, — усмехнулся он, серьёзно глядя на меня.
Странно, но несмотря на упомянутую банальность сказанного, ему сейчас действительно очень легко было поверить. Наверное, я просто привыкла, что этот человек никогда не врёт, особенно — в серьёзных вопросах.
А ещё очень хотелось обнять его в ответ. Крепко прижаться, уткнувшись лицом в чёрный мундир на груди, и забыть о существовании всего окружающего мира. И я даже как будто подалась вперёд, чтобы воплотить это стремление в жизнь, но нашу хрупкую иллюзию обособленности от окружающего мира безжалостно разрушил весёлый голос.
— Как бы мне ни было неловко нарушать подобную идиллию, но я вынужден это сделать!
Мы с Игорем одновременно вздрогнули, как застигнутые на месте преступления воришки, и синхронно обернулись. Мужчина выпустил мою ладонь, но к собственному удовольствию я продолжала ощущать его ладонь на талии.
— Ваше Высочество, — точно так же в голос поздоровались, вызвав у цесаревича лучезарную улыбку.
— Надо же, я полагал, вы окончательно потеряли связь с реальностью, — он насмешливо качнул головой.
— Мы были к тому близки, но нас прервали, — хмыкнул Одержимый.
— Рад видеть вас обоих в добром здравии и столь приподнятом настроении, — тем временем продолжил наследник. — Ваша Светлость, вы сегодня ещё прекраснее, чем обычно; и я даже догадываюсь, кто этому поспособствовал, — кивнул он мне.
— Благодарю, Ваше Высочество.
— Прошу прощения, но поздравлять и награждать вас без вашего участия будет весьма затруднительно, — рассмеялся молодой человек, разводя руками. — Так что — следуйте за мной, проводить торжественную церемонию в углу не слишком-то приятно.
— Получать награду — это, бесспорно, куда приятней, чем получать… выговор, — на последнем слове Ветров слегка запнулся, а я даже примерно догадалась, какое слово он хотел употребить. Мужчина предложил мне локоть, и я за него с удовольствием ухватилась. — Но почему вы не предупредили, что в протоколе вечера предусмотрено подобное?
— Это был сюрприз, — пожал плечами цесаревич. — Но вы могли бы и сами догадаться, что награда найдёт своих героев. А вот ответный сюрприз в виде вашего прошения о заключении брака действительно застал меня врасплох, — насмешливо добавил он.
Дальнейший путь к небольшому возвышению сродни сцене в дальнем конце зала мы проделали в молчании, лишь на ходу отвечая на приветствия знакомых. Заговаривать и задерживать в присутствии цесаревича нас никто не пытался.
Вообще, мероприятия с участием наследника всегда носили гораздо менее формальный характер, чем с участием Императора. Отчасти потому, что у владыки Империи был регламентирован каждый шаг и каждая минута была на вес золота; например, он бы точно не стал разыскивать нас по залу самостоятельно. Не из высокомерия, а просто из экономии времени. Да и лично встречать гостей на приёме он мог только в крайнем случае.
А отчасти — благодаря живому и кипучему нраву самого Владимира Алексеевича, о неусидчивости и проказливости которого в детстве ходили легенды. Сейчас его сдерживало чувство долга и пресловутые правила приличия, но всё равно цесаревич пользовался любой возможностью даже не взбунтоваться… просто перейти на неформальный тон. Кажется, официоз его попросту душил, за что был им яро нелюбим.
Повинуясь взмаху руки хозяина приёма, мы поднялись на сцену сразу вслед за ним.
— Дорогие гости, позвольте минуту вашего внимания, — голос цесаревича, усиленный специально аппаратурой, разнёсся над залом, гася шепотки и привлекая к сцене всеобщее внимание. Я привычно выкинула из головы посторонние мысли, сосредоточившись на происходящем и приняв вежливо-заинтересованный невозмутимый вид. Я никогда особенно не любила произносить речи, но это тоже было частью моего обучения. Сейчас от меня ничего подобного не требовалось, разве что в положенный момент высказать благодарность, но взгляд толпы привычно оказал дисциплинирующее воздействие.
А вот Одержимого, кажется, роль центра внимания нервировала. Он сумрачно хмурился, обводил окружающее пространство тяжёлым угрожающим взглядом, откровенно враждебным, а рука его, о которую я опиралась, периодически нервно вздрагивала. Как будто мужчина порывался сдвинуться с места или совершить какое-то ещё действие, но в последний момент одёргивал себя.
И это было довольно неожиданно; Ветров же старший офицер, у него огромный опыт командования. С другой стороны, может в этом и был камень преткновения, что привык он отдавать приказы и командовать военными, а не выступать перед мирными гражданами? В чём настолько существенная разница, я не понимала, но других версий у меня не было.
— Настал момент открыть сегодняшний вечер, а к нему очень пунктуально подоспели главные виновники торжества, так что не придётся тянуть время. Но прежде, чем перейти к приятному, я хочу сказать несколько слов, — продолжил тем временем цесаревич. Он-то как раз роль оратора исполнял легко, играючи, без малейших затруднений; мне кажется, ему это давалось гораздо легче, чем даже привыкшему к подобному за годы правления отцу. — Сегодня мы празднуем не просто какой-то договор, — стоило ли ради подобного собираться такой обширной компанией! — но новую веху в развитии Империи и всего человечества. В очередной раз нам удалось доказать всей галактике, что для людей нет слова «невозможно». Мы можем уступать другим видам в точности органов чувств, в уровне развития некоторых отраслей науки, но не уступаем, а зачастую и превосходим, в главном. В упорстве достижения поставленных целей и стремлении к развитию и познанию. Благодаря мужеству и самоотверженности двух человек мы сумели добиться того, что не получалось на протяжении веков ни у одного вида: найти общий язык с одной из самых загадочных цивилизаций известной нам части Галактики, с теми, кого мы называем варами. Особенно приятно, что достижение это носит именно дипломатический характер, а не военный и даже не научный. Стремление понять, познать чуждый разум и принять его именно таким, какой он есть, — вот то, что отличает по-настоящему разумное существо от высокоорганизованного животного. Не подмять под себя, но научиться жить в симбиозе. И я верю, — действительно верю, — что когда-нибудь мы достигнем такого уровня развития, что сможем принять подобный принцип за норму жизни, и решение вопросов военным путём станет историей. Я горд, что стою сейчас рядом с этими людьми, что как и они являюсь сыном Земной Империи, и рад, что именно мне выпала честь вручить им сегодня награду, призванную подчеркнуть значимость их поступка. Пусть это и нарушает протокол вручения упомянутых наград, которые имеет право даровать только Государь Император лично, но, надеюсь, мне с его благословения простят эту небольшую слабость, — с улыбкой резюмировал цесаревич, делая приглашающий жест рукой.
