Лето больших надежд - Виггз Сьюзен (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Вот как сегодня. Она должна была надеть купальный костюм, последний из нарядов, который был для нее предназначен. Все утро должно было быть посвящено занятиям по спасению на водах, одному из главных достижений лагеря «Киога». Бабушка и дедушка Лолли гордились тем, что каждый скаут в лагере учился спасению на водах, несмотря на то что толстяки должны были втискиваться в тесные купальники.
Фрэнки положила локти на перила, чтобы поправить бинокль.
— Удивительно сознавать, что тебе нравятся ноги парня? — спросила она мечтательно.
— Вероятно, — также мечтательно отвечала Дэйр. — Дай мне бинокль, и я тебе отвечу.
Лолли взяла доску и посмотрела на дневной график, притворяясь, что не слушает. Иногда ее поражало, как ее кузины стонут по поводу разных парней. По большей части это было просто смешно. Она не понимала, как они — как всякая девушка ее возраста — могут придавать такое большое значение тому, как люди выглядят. Затем, бросив взгляд на высокого темноволосого мальчика у берега озера, она ощутила глубокий внутренний зов и поняла, что, пожалуй, она понимает, во всяком случае немного.
— Нам лучше идти, — сказала Дэйр, хватая свою сумку с макияжем. — Нам нужно разбить девочек на плавательные группы, и после завтрака я хочу начать чтение хоралов для вечера пятницы. Я думаю, тема девственницы будет как раз кстати. — Дэйр любила все выполнять скрупулезно. Она была хороша в этом, как Лолли была хороша в трансформации иллюзий. Вместе они составляли отличную команду на лето.
Фрэнки отложила бинокль, они вошли в хижину и натянули футболки. Лолли испытывала знакомое чувство зависти. Как хорошо, думала она, так беззаботно относиться к своему телу. Фрэнки и Дэйр заслуживали этого. Они обе были стройными, и Фрэнки сделала по секрету пирсинг на своем пупке.
Лолли слышала, как ее кузины возятся в соседней комнате, готовясь к уроку плавания. Она завидовала тому, что они сестры. Они часто ссорились, но были верны тому, что имело значение, между ними была связь, которая продлится всю их жизнь.
Лолли переоделась в душевой. Она не старалась притвориться, что не стесняется. Это было глупо, они были ее кузинами, и все-таки полнота превратила ее в одиночку. Быстро, как только могла, она переоделась в купальник.
«Коннор. Я снова увижу Коннора Дэвиса». Она пыталась утишить восторг ожидания, но у нее не получилось. Она просила себя отнестись ко всему этому просто. Может быть, он не такой классный, как она запомнила. Может быть, он весь состоит из стероидов, или у него прыщавое лицо, или, может быть, он превратился в страхолюдину. Натянув свежую футболку поверх купальника, Лолли решила, что есть только один недостаток в превосходной дружбе, которую они делили каждое лето. И этим недостатком был глубоко похороненный секрет, о котором она забыла. И вот теперь эта правда выплывает на свет. И эта ужасная, пронзающая, глубоко спрятанная правда заключалась в том, что она была безнадежно влюблена в Коннора Дэвиса.
Ну конечно, это было так. Как могло быть иначе? Он был сильным, быстрым и добрым, и она всегда знала, на каком с ним свете, потому что он не притворялся и не лгал. Он был превосходным другом, и это было замечательное лето для дружбы — не считая того, что она совершенно втюрилась в него.
Не имело значения, что она не виделась с ним последние три лета. Это только сделало его образ более совершенным в ее глазах. Иногда она пыталась вообразить бесценные мгновения, которые могли происходить между ними. Могла ли она сказать, в какой момент он стал не просто нравиться ей, а превратился для нее в принца Очарование?
Пожалуй, она знает, что мгновением, когда она поняла без сомнений, что ее сердце потеряно, была ночь, когда она проколола ему ухо и вдела сережку. Она не знала этого тогда, но это было их последнее лето вместе, так что, может быть, в этом акте было что-то символическое. Он хотел, чтобы ему прокололи ухо, по причинам, которые, как она подозревала, имели отношение к его бунту против ненавидимого отчима. Коннор мог бы сам проколоть себе ухо, только она боялась, что он бы не справился или только навредил себе. Она шагнула вперед, притворяясь, что она стоик, и опасаясь, что может в любой момент упасть в обморок. В лагерном медпункте, используя стерильный ланцет и деревянный молоток, она проколола ему ухо и расплакалась, когда слезы навернулись на его глаза.
Он все лето носил серебряную сережку, и каждый раз, когда она смотрела на нее, ощущала тайное удовольствие. Она ни на секунду не сомневалась, что его первой любовью станет какая-нибудь другая девочка, но, странным образом, Лолли чувствовала, что очаровала его.
Он ей нравился так сильно, что она писала о нем в своем дневнике, при этом ее руки тряслись, и время, которое они провели в разлуке, не повлияло на ее чувство. Теперь она дрожала, готовясь отправиться на пляж.
Она вышла из дверей и сгребла свою ветровку, чтобы набросить ее на плечи, надеясь скрыть свою толщину. Она конечно же никого не обманула, но, может быть, немного себя.
Они взобрались в хижину Саратога, и их окружили девочки из фледжлинга.
— Нам придется идти строем? — спросила одна из скауток, маленькая девочка по имени Флосси.
— Вероятно. — Дэйр взъерошила светлые волосы девочки. — Думаешь, у нас будут проблемы, если мы этого не сделаем?
Лолли осмотрела девочек, восторженную хихикающую массу всех размеров и типов.
— Они, без сомнения, должны идти строем, во всяком случае, до тех пор, пока я их не сосчитаю.
Несмотря на ворчанье, они выстроились по двое, и точно, кое-кого не хватало.
— Я схожу, — сказала Лолли, направляясь к хижине.
Ее обдало волной знакомого запаха: шампунь, жевательная резинка и легкий, но постоянно присутствующий аромат плесени. Она всегда знала, где прячутся отказники. И знала, где их искать, потому что знала все места, где можно спрятаться. Она обнаружила девочку на низкой койке, она сидела и смотрела на стену, на ней висел календарь. Первый день в лагере был отмечен крестиком, но остальные клеточки ожидали своих отметин.
— Рамона? — спросила Лолли. — Мы идем на озеро.
Рамона трагически шмыгнула:
— У меня болит живот.
— Меня это огорчает. Ты знаешь, что в руководстве для вожатых сказано, что боль в животе — самая распространенная жалоба среди скаутов?
— Это самая распространенная моя жалоба, — уныло сказала она.
— Ну что же, я обычно пугалась, когда у меня болел живот, — призналась Лолли. — Но хорошая новость состоит в том, что это проходит, когда ты больше не боишься.
— Это не такая уж хорошая новость, — сказала Рамона. — Я боюсь лагеря и заперта здесь на целое лето, так что эта боль не пройдет.
— О, конечно, она пройдет, — заверила ее Лолли, аккуратно приподнимая девочку с края койки. — Существует сотня способов преодолеть страх. Поверь мне, я знаю это, потому что я эксперт в смысле страхов.
Рамона смотрела на нее с сомнением.
— Я боюсь плавать.
— Как и я, — сказала Лолли, — и я все равно это делаю. И чем больше я плаваю, тем меньше я боюсь. Я уже решила, что, когда осенью пойду в колледж, вступлю в команду по плаванию.
— Невозможно.
— Возможно.
— Зачем вам быть в команде по плаванию?
— Потому что это трудно. И страшно.
— Тогда зачем мне это делать?
— Хороший вопрос. Я слышала, что каждый должен стать лицом к лицу со своими страхами. Это заставит тебя расти как личность. Для меня — это вступление в команду по плаванию. — Она улыбнулась Рамоне заговорщической улыбкой. — Ты первый человек, которому я об этом говорю.
— Не вижу ничего хорошего в том, чтобы делать что-то трудное.
Лолли протянула руку:
— Давай наденем купальник, пойдем на озеро и посмотрим, сумеем ли мы с этим справиться.
Маленькая девочка похныкала, затем сдалась и сунула руку в руку Лолли.
— Ты пойдешь со мной в воду? — спросила Рамона.
— Конечно, если тебе это нужно.
— О, я знаю, что мне это будет нужно.
