Уиллоу - Хобан Джулия (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Уиллоу выглядывает в окно, но едва может различить снаружи парк. Единственное, что она видит, — это идеальная кожа Изабель. Она настолько потерялась в своих мыслях, что на мгновение забыла про яичницу.
Уиллоу отворачивается от окна и в ужасе открывает рот. Яйца горят. Сковорода горит. Кухня горит.
Только не опять!
Это первая ее мысль. Она сделала это снова. Дэвид прав, она действительно добьет остальных членов семьи. Когда у нее от едкого дыма начинают слезиться глаза, у нее также появляется и другая мысль. Что, если на этот раз ей удалось спасти Изабель? Что, если на этот раз все по-другому?
Видеть себя в качестве героини восхитительно.
Но дым начинает рассеиваться, Уиллоу видит, что, конечно же, на самом деле, пожара нет. Какова вероятность, что какая-то сгоревшая яичница вообще могла вызвать пожар третьей категории?
Огня нет, и она ни убьет, ни спасет Изабель каким-то драматичным поступком.
Она просто девушка, которая устроила тут грязь и беспорядок, которая неспособна, ухаживать за своей племянницей, как и обо всем в эти дни.
Уиллоу берет дымящуюся сковородку и кидает ее в раковину, где та сердито шипит и трещит. Она смотрит, как дым поднимается к потолку, и ей приходит в голову, что, может, на этот раз Дэвид был абсолютно честен, когда сказал, что его опасения насчет того, чтобы оставить ее одну, имели место лишь потому, что она слишком взволнованна, чтобы заботиться о шестимесячных детях. Основываясь на фактах, ей придется согласиться с ним.
Раздается звонок в дверь. Уиллоу остается лишь надеяться, что это не Кэти с тяжелыми пакетами, что не может достать ключи, или хуже — Дэвид вернулся домой с конференции.
Ради Бога, дай мне время хотя бы прибраться.
Но когда она открывает дверь, перед ней стоит Гай.
На этот раз Уиллоу не краснеет и не чувствует себя взволнованной. Она чувствует такое облегчение, что это он, а не Дэвид или Кэти.
— Мигрень? — Он прислонился к косяку.
— Ну да, я подумала, что какая-то беда может показаться подозрительной. Входи. — Она отступает назад, открывая дверь шире.
— Пахнет так, будто что-то горит.
— И не говори, — произносит Уиллоу. Она идет впереди него в сторону кухни.
— Чем занимаешься?
— Хм… — Уиллоу обводит взглядом задымленную кухню. Ее план по идеальному уходу за Изабель не мог сгореть более эффектно. — Думаю, что продолжаю портить жизнь себе и всем остальным, кто соприкасается со мной. — Она идет к раковине и берет губку, намереваясь оттереть подгоревшую сковороду. — Это похоже на правду, как считаешь?
— Только потому, что ты подожгла… — Он присоединяется к ней у раковины и заглядывает в сковороду. — Хм, я предполагаю, это когда-то была яичница?
— Нет, это не единственная причина. — Уиллоу энергично трет губкой сковороду. Выходит с трудом. Нужно сначала ее замочить.
Весь процесс мытья сковороды внезапно кажется бесполезным. Она размышляет о том, что бы произошло, если бы она просто выбросила ее в окно. Вместо этого ее устроит мусорное ведро под раковиной. Может, если она прикроет ее достаточным количеством мусора, то Дэвид с Кэти ничего даже не заметят.
— Ты вот так просто ее выбрасываешь? — Гаю все это кажется забавным.
Уиллоу пожимает плечами. — О, кстати, это Изабель.
— По поводу тех мигреней в парке... — начинает говорить Гай, но их прерывает звук ключа в замке и зовущий голос Дэвида.
— Привет, я вернулся. Есть кто дома?
Уиллоу рада, что дым немного выветрился, и что ей удалось избавиться от сковородки, но она бы предпочла, чтобы он пока не заходил на кухню. Она берет Изабель на руки и выходит в коридор.
— Привет, — осторожно говорит она. Все-таки после ее сцены пару вечеров назад она впервые видит Дэвида. Она понятия не имеет, как себя вести с ним. Учитывая то, каким замкнутым в последнее время был Дэвид, она едва может ожидать, что он что-то начнет при Гае. И все же она полагает, что он каким-то образом сошлется на предыдущий вечер, и лишь один тот факт, что она осталась с Изабель одна, возобновит ссору.
— Привет. — Дэвид кивает головой Гаю, но ясно, что он озабочен. — Что происходит? — он сбит с толку. — Где Кэти? — Дэвид тянется к Уиллоу, чтобы забрать у нее ребенка.
— Она ушла в аптеку, — отвечает Уиллоу. — Изабель заболела, ушная инфекция, как она сказала.
— И ты не попыталась уложить ее спать? — спокойно спрашивает он.
Уиллоу не может поверить, насколько глупой она была. Конечно же, это имело бы гораздо больше смысла, чем все остальное. Она собирается с духом перед тем, как Дэвид начнет ее осуждать.
Но тот, похоже, не слишком обеспокоен тем, чтобы отчитывать ее. Он больше беспокоится за благополучие Изабель. Уиллоу знает, что только это естественно и правильно. Кроме того, ей бы не хотелось повторения того вечера. Однако когда она видит, как Дэвид целует свою дочь, ее пронзает боль, такая острая, такая зверская, что она почти складывается пополам.
Она прижимает руки к животу. Какое-то мгновение ей кажется, что она сейчас упадет в обморок. Боль настолько сильная, что, глядя вниз на себя, она удивлена, почему сквозь одежду не просачивается кровь, что боль эту она не нанесла сама себе. Это боль, с которой она борется уже долгое время.
Конечно, в первую очередь Дэвида будет беспокоить его дочь. Уиллоу не больно от того, что она для него не на первом месте. Она не будет снова первой ни для кого. Она не будет снова чьим-то ребенком. Такое происходит с каждым, такое произойдет и с Изабель, но точно не так скоро, как это случилось с ней.
— Уиллоу? — Дэвид хватает ее за руку, ему не очень просто это сделать, так как он все еще держит Изабель. — Что такое?
— Я в порядке, просто… — Уиллоу выпрямляется. Боль ушла. Она не знает, как, но может быть лишь благодарной за это. — Я просто немного… — Она подыскивает правильное слово. Мигрень с Дэвидом не пройдет. — Я действительно устала, вот и все. Мы… Я пойду наверх и прилягу. — Она вздрагивает при выборе произнесенных ею слов и гадает, обратили ли на них внимание Дэвид или Гай, но Дэвид уже вернулся к Изабель.
— Ну же, — говорит она Гаю. — Пошли.
Уиллоу поднимается по лестнице в свою комнату. Произошедшее полностью ее опустошило. У нее ощущение, что она может проспать тысячу лет. Она открывает дверь и нетерпеливо окидывает взглядом кровать. Интересно, что будет делать Гай, если она просто залезет под одеяло и закроет глаза.
Вместо этого, она садится за письменный стол, а кровать занимает Гай. Он не залезает под одеяло, но садится и откидывается на подушки. Видеть его на своей кровати очень неловко, и ей приходится на несколько минут отвести взгляд, чтобы успокоиться.
Но, несмотря на неловкость, несмотря на то, что она еще не оправилась от того, что произошло внизу, при виде его вот так, без трудностей с другими людьми, она внезапно осознает свои чувства. Разумно она не может сказать, что близость к нему слишком сложна для нее, что ее верность принадлежит только бритве. Она не в силах принять такое решение. Она не может не быть с ним.
— Так насчет парка, — говорит Гай. — Я все гадал, не возникают ли эти мигрени у тебя из-за...
— Ох, — перебивает его Уиллоу. — Я... была... — Как бы ей хотелось сказать ему, что она убежала из парка, что ее настолько захватили воспоминания их поцелуя, но сказать эти слова так же невыносимо трудно, как и то, что между ними произошло. — Просто я была.… Ну, я ничего не собиралась делать. — Она надеется, что он поймет ее неявный намек. Естественно, он, должно быть, спрашивает потому, что волнуется, что у нее было свидание с ее бритвами?
— Да я об этом и не думал. Я лишь размышлял: то ли у тебя действительно бывают мигрени, то ли ты просто избегаешь меня. В любом случае, это было грубо с твоей стороны. — В его обычно спокойном голосе слышится определенная резкость, и Уиллоу уверена, что за его словами кроется что-то еще.
— Я… А? — Она моргает, когда смысл сказанного им доходит до нее. Но она должна признать, что не считала свое поведение непременно грубым. Однако знала, что, несмотря на то, что все-таки так могло быть, это было, по меньшей мере, очень странным.
