Яд со взбитыми сливками - Ольховская Анна Николаевна (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
И Лане, единственной из присутствующих не остолбеневшей от ужаса, совсем не хотелось ее останавливать.
А потом раздался глухой всплеск и жуткий, рвущий нервы вопль.
Который мгновенно привел в чувство Марата.
— Ну, что застыли, дебилы?! — заорал он. — Кончайте баб!
— Т-т-так они же… — проклацал один из гоблинов, трясущейся рукой указывая на медленно тающие силуэты. — Они же… Амалию…
— Амалия — дура истеричная, туда ей и дорога! Кончайте, говорю, а я пока пацана отправлю вслед за дурой.
Он двинулся к цистерне, но успел сделать только один шаг.
А потом дверь, ведущая в подземный ход, слетела с петель, выбитая мощным ударом, и в комнате сразу стало тесно от множества здоровенных парней в камуфляже.
Через секунду и Марат, и его гоблины валялись мордой в пол, а Лана недоверчиво вглядывалась в бледное лицо Кирилла, подхватившего ее на руки:
— Ты… ты откуда взялся?
— Из лесу, вестимо. Нас вон тот мужичок с ноготок привел.
И только сейчас девушка заметила робко жавшегося в углу мальчика с удивительно красивым, немного скуластым лицом. Очень кого-то напоминавшим лицом.
— Саша?!
Эпилог
— Ну что, ты готов? — Лана повернулась к сидящему рядом мальчику. — Мы приехали. Ты маму хоть чуть-чуть помнишь?
— Совсем чуть-чуть, — смущенно улыбнулся Саша, изо всех сил стараясь спрятать волнение.
Но волнение неугомонным котенком выпрыгивало из глаз, заставляло дрожать руки и нагоняло слезы в глаза.
Большие, немного раскосые карие глаза.
Больше не слепые.
Потому что первое, что сделала Лана, когда весь этот кошмар закончился, — отправила их маленького спасителя на консультацию к лучшим офтальмологам. Потом была операция, проведенная в Германии, три недели мучительного ожидания, наконец мальчику сняли повязку и…
Лана вовсе не считала себя сентиментальной барышней, бурно рыдающей над трогательными святочными рассказами, но в тот день, когда Сашке сняли повязку, наревелась всласть. Именно всласть, потому что это были сладкие слезы радости за храброго мальчишку, которому они все — и Ирина с Лизонькой, и Ольга с мальчиками, и она — были обязаны жизнью.
Ему и Павлу Шуганову.
Саша пришел в себя и не сразу смог понять, где он и что с ним. Тесно, болит голова, чем-то жутко воняет, и все вокруг трясется.
А потом он услышал гогот и все вспомнил. И по щекам заструились горячие ручейки слез. Тряпка, слабак, кретин! Ты смог убежать из страшной западни только для того, чтобы так глупо попасться в лапы каким-то козлам?!
Ага, а если будешь продолжать заливаться соплями и слезами, на этом твое путешествие действительно закончится. Завязывай с истерикой, болван! Приготовься действовать, проверь мышцы.
Мышцы сообщили, что им холодно и они онемели.
И до конца поездки Саша занимался разогревом, по очереди сгибая и разгибая руки. Ехали они довольно долго, а может, мальчику так просто показалось. Но все-таки куда-то наконец приехали.
Почувствовав, что автомобиль остановился, Саша замер и закрыл глаза. Щелкнул замок багажника, и в душный закуток ворвался ноябрьский холод.
— Ну что тут у нас? — хмыкнул один из тех, что ловил его на дороге, кто именно — мальчик не разобрал. — Слышь, Череп, а ты его не того, не зашиб, часом? Пацан до сих пор в отключке! Хотя нет, дышит, живой, значит. Ну что, Дистрофик, забираешь его?
— А, что? — всхрапнул самый мерзкий из типов, тот, который вонял. — Не, щас не буду, спать хочу. Пусть пока здесь полежит, я им утром займусь.
— Че это здесь? Он же обгадится за ночь, — возмутился владелец машины. — Уносите его отсюда к … матери!
И Саша почувствовал, как чьи-то мощные лапы вытаскивают его из багажника. Вот и ладненько, сейчас главное — не спешить. Продолжаем быть в отключке. Эй, а поаккуратнее нельзя, не мешок с картошкой на землю бросаешь, живого человека!
— Ладно, давай пацана сюда, я его в Люськином киоске запру. Люська болеет, сегодня ее точно не будет. К тому же там тепло, не окочурится от холода.
— А если обгадится?
— Люська уберет, за что я ей деньги плачу? Только надо поганцу руки-ноги связать и пасть заклеить, шустрый больно!
Что они и сделали. Саше очень хотелось вскочить и убежать, но куда? Для того чтобы хоть немного ориентироваться в пространстве, ему надо было постоять и прислушаться, а кто же ему это позволит? К тому же вязали бессознательного мальчишку без особого усердия, предполагая, что он все равно до утра не очнется. И скотч на рот налепили кое-как.
А потом несли куда-то минут десять и бросили на скользкий холодный пол. На линолеум, похоже. Скрипнула дверь, и все затихло.
Если бы даже в конуре неведомой Люськи и не топили, Саша все равно не заметил холода, потому что был слишком занят собственным освобождением. Хорошо, что эти придурки руки связали не за спиной, а впереди. Так-с, сначала снимем скотч, теперь займемся веревкой на руках. Да, противно ее грызть, и что? Надо, Саша, надо!
Часа через два мальчик освободился. Потом обследовал владения Люськи, к немалой радости обнаружил, что киоск торгует в том числе и продуктами, перекусил, выпил колы и…
Он всего на минуточку глаза закрыл, на секундочку! Просто устал очень, перепсиховал, а потом наелся от пуза — вот и сморило.
Проснулся от дружного гогота и похабных комментариев нежеланных попутчиков. Судя по их словам, Саша проспал почти до обеда. Идиот дурацкий!!!
Теперь было не до составления стратегических планов, и мальчик, укусив ближайшую лапу, пулей вылетел из киоска. Козлы с громким блеяньем затопали следом.
И ему довольно долго везло! Он бежал, ни разу не налетев ни на кого и ни на что. Вот, похоже, он вырвался на оживленную улицу, слышен шум машин, шаги. Ну, здесь-то козлы побоятся хватать ребенка у всех на виду!
Ага, счаз, побоялись! Аж три раза! Налетели всей шоблой, скрутили и весело, дружно, с задорным матерком, поволокли в свое логово. И никто, ни один человек даже не попытался остановить их.
Саша брыкался, орал, кусался и царапался, он звал на помощь, он плакал от бессилия, он…
— Эй, красавцы! — раздался вдруг спокойный, уверенный мужской голос. — А ну, отпустите мальчишку! Вы куда его тащите?
— От…, мужик, — пропыхтел, кажется, Череп. — Это мой сын, из дому сбежал, засранец, вот и приходится так тащить.
— Он мне не отец! — отчаянно закричал Саша. — Они меня на дороге схватили, куда-то продать хотят! Спасите!
— То-то я смотрю, что парень не очень на папашку похож, — похолодел голос неизвестного. — Руки! Руки, я сказал!
— Эй-эй, мужик, ты чего? Пушку-то убери, менты вон стоят, увидят.
— Ваши менты, как я успел заметить, предпочитают в разборки не вмешиваться. К тому же у меня и разрешение на оружие есть. Поставили мальчика на землю и на раз-два убрались из моего поля зрения!
— Ну, мужик, ты попал! — прошипел Череп. — Мы тебя найдем, учти. И пацана найдем.
— Сейчас коленную чашечку прострелю, а это больно, — скучно процедил незнакомец.
И Сашу отпустили. Инстинктивно, не раздумывая, мальчик бросился на голос своего защитника и буквально влетел в него.
— Не волнуйся ты так, — добродушно проговорил тот, гладя прильнувшего к нему ребенка. — Все уже в порядке, все позади. Ты кто?
— Саша. Саша Ким.
— Кто?!
Вот так Павел Шуганов совершенно случайно и нашел того, кого искал.
Потом они сели в машину и поехали в Москву. По пути Павел успел рассказать Саше, кто его ищет и почему.
Пока на дороге не появился одинокий гаишник, при виде машины Павла буквально бросившийся под колеса, размахивая жезлом.
— Ох, не нравится мне это, — нахмурился Шуганов. — Откуда он тут взялся, один, без машины? Или основной рояль в кустах?
— Что происходит, дядя Паша? — Мальчик приподнялся с заднего сиденья, где он прилег отдохнуть.
— Надеюсь, ничего страшного. Но на всякий случай запомни адрес: Москва, … Запомнил?
