Сага о Хелоте из Лангедока - Хаецкая Елена Владимировна (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Девица пронзительно захохотала:
– Да я уже давно не нуждаюсь ни в какой помощи. Размышляю вот: выпить мне из тебя кровь... придушить?
Греттир отступил на шаг.
– Не бойся, мальчик, – вздохнула она. – Я пошутила. Я не вампир. Не уважаю вампиров, гнусные твари... Я просто привидение.
– Вы привидение? – удивился мальчик. – Но я никогда не слышал о том, что в нашем замке обитает привидение.
Призрак потянулся и зевнул.
– Потому что мне все давным-давно осточертело, – девица употребила более крепкое словцо п тут же предупредила: – Не вздумай креститься – хуже будет. Лет пятьдесят уж минуло с тех пор, как я бросила бродить по вашему замку и исполнять свои обязанности проклятия здешних мест. Сижу вот в библиотеке... Ты хоть книги когда-нибудь видел?
Греттир подошел поближе, с любопытством разглядывая фолианты...
...С того дня визиты Греттира в библиотеку (самую уединеннутю комнату замка, ибо никто здесь никогда не бывал – отцу и матери было не до грамоты, а слугам и подавно). Прабабушка научила его манерам и обхождению, обогатила память различными историями, приучила к словесности. Когда юноша отправился в Ноттингам, привидение ухитрилось переселиться вместе с ним.
– А сегодня ты бросила меня, Бьенпенсанта Злоязычная, называемая также Добронравной... – бормотал Греттир. – И ты, Гай Гисборн, и проклятый пьянчуга Гарсеран из Наварры, который, несомненно, пропадает в постели леди Джен или леди Марион... Но главное – меня оставил Хелот из Лангедока, мой первый и единственный друг...
Четвертый кубок Греттир посвятил своему исчезнувшему другу Хелоту. Прошло уже полгода с тех пор, как они сидели в кабачке «Казни египетские», ели индейку, слушали шум дождя и беседовали о поэтических творениях сэра Александра из Лангедока. Где ты, Хелот? По каким дорогам тебя носит сегодня?
Тоскливо было на душе у Греттира, тоскливо и одиноко.
– Спокойно, сэр, – сказал Греттир сам себе, заглядывая на дно кубка, где еще плескалось вино. – Спокойно. Хелот уехал в Шервудский лес, ибо из-за вас, сэр, он продался этим разбойникам и с присущей ему честностью помогает им выполнять их злодейские замыслы. Насколько я помню, впрочем, срок его службы недавно истек, а в Ноттингаме Хелот так и не появился. Уж не погиб ли он, храни его дева Мария?
– Так. – Греттир наполнил вином пятый кубок. – А теперь поразмыслим над тем, что увидели сегодня.
Сегодня, впрочем, мы ничего особенного не увидели. Гай Гисборн был на высоте, и правопорядок во время турнира царил образцовый. Леди Джен к ее великому торжеству над леди Марион была провозглашена королевой турнира. Греттир Датчанин, как того и следовало ожидать, был повержен на землю в первом же бою и с пробитым щитом и вывихнутой ногой устроился в шатре на краю ристалища.
Зрелище сражений было великолепно. Рыцари с топотом носились друг за другом на могучих конях, их разноцветные плащи взвивались в ярко-синее небо, слышался треск копий и лязг доспехов. Двое получили серьезные ранения. Дамы напряженно выясняли, кто чьи цвета носит. Словом, праздник удался.
Под конец произошло нечто неожиданное. Героем дня был уже почти окончательно признан сэр Гарсеран из Наварры, открыто носивший цвета леди Джен. Он поверг наземь пятерых противников подряд, сменил восемь копий и два щита, и, когда он под всеобщие овации в последний раз проехал по ристалищу, герольд выкрикнул:
– Доблестный Гарсеран из Наварры, сразивший сегодня всех своих противников и ни разу не коснувшийся спиною земли, бросает вызов тому, кто еще осмелится выступить против него!
В полной тишине из-за шатров на белом коне выехал совершенно незнакомый рыцарь и крикнул, что принимает вызов.
Шериф приподнялся, всматриваясь в его лицо (незнакомец был без шлема), потом повернулся к Гаю:
– А это кто такой, Гисборн?
Гай пожал плечами.
– Понятия не имею, – ответил он.
Тем временем неожиданный соперник Гарсерана подскакал к нему и на полном ходу бросил у ног Гарсеранова коня свою перчатку. Гарсеран поддел ее на копье и вознес над головой. Оба бойца разъехались по разным концам ристалища и ринулись друг на друга, выставив копья. Раздался адский треск – и вот уже Гарсеран выбит из седла. Разъяренный наваррец забарахтался на земле. Слуги помогли ему подняться на ноги. Его противник, объехав ристалище по кругу под торжествующий рев зрителей, спрыгнул на землю и обнажил меч. Рядом с высоким, атлетически сложенным Гарсераном незнакомец казался совсем хрупким, а доспехи на нем были куда легче, чем на наваррском рыцаре. Однако довольно быстро выявились преимущества незнакомца: он казался более умелым бойцом. К тому же Гарсерана, как всегда, подводило дыхание. Различные излишества, которыми он регулярно предавался, сделали свое дело: через десять минут Гарсеран уже начинал задыхаться. Поэтому он, как правило, наваливался на противника всей своей массой и старался поразить его тяжелым мечом, используя исключительно грубую силу. Легкий как перо соперник Гарсерана, вооруженный «мечом левой руки» вместо двуручного, свободно уклонялся от бешеных атак, не пытаясь их отражать. Наваррский красавец уже начинал дышать ртом.
Шериф, наблюдавший за схваткой, подозвал Гая Гисборна поближе.
– Посмотрите, Гисборн, какой трусишка принял вызов нашего Гарсерана! Ни одного удара, ни одного выпада! Сплошная беготня!
– Шериф приподнялся в своем кресле и крикнул насмешливо:
– Заяц! Петляющий заяц!
Гай пожал плечами. Он видел, что Гарсерану конец.
В этот момент Гарсеран оказался на земле. Незнакомый рыцарь упал коленом ему на грудь и, прижав его правую руку с мечом, отстегнул Гарсерану шлем, явно намереваясь перерезать ему горло. С леди Джен приключилась истерика.
– Черт знает что такое, – сказал шериф, поднимаясь со своего места. – Я повелеваю вам остановиться, сэр рыцарь!
Рыцарь наклонил голову в поклоне и встал на ноги. Гарсеран завозился на земле, перевернулся на четвереньки и, цепляясь за руку герольда, поднялся. У герольда было усталое пожилое лицо, странно контрастирующее с яркими одеждами глашатая торжества.
– С согласия обоих доблестных бойцов, – прокричал герольд, – победа присуждается нашему гостю, благородному Гури Длинноволосому!
