Победитель забирает все - Колычев Владимир Григорьевич (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
– В общих чертах.
– И с «Глобальными ТелеСистемами» та же ситуация. А там у меня тридцать процентов акций... «Пантеон» еще та акула. Сунь палец, так она и руку по самое не хочу отгрызет. Сейчас «Пантеон» протаскивает решение об объединении активов «Юниора» и «ГТС». Если слияние произойдет, я лишаюсь контрольного пакета в «Юниоре». А слияние произойдет. Но одного контроля над операторами «Пантеону» мало. Им нужны акции. И я боюсь, что рано или поздно они доберутся до них. Установят правообладателей и скупят за копейки.
– Да, ситуация... Я так понимаю, вокруг этих дел крутятся бешеные деньги?
– Миллионы. Да что там, сотни миллионов! Мобильная связь – даже по самым скромным расчетам – это пятьдесят процентов рентабельности. Только один «Юниор» за прошлый год принес сто восемьдесят миллионов долларов чистого – чистого! – дохода. А в «ГТС» оборот почти в полтора раза выше, чем в «Юниоре». Есть еще компании, которые контролирует моя фирма, если точнее, холдинговая группа. Телефонная связь, Интернет, компьютерные программы. Там тоже миллионы. Но за акции этих компаний я пока не переживаю. Для «Пантеона» это все мелочевка. Хотя и не исключено, что проклятый банк доберется и до них. Меня сейчас волнует «Юниор» и «ГТС». Я не могу допустить, чтобы мои акции достались «Пантеону». Вернее, я готов продать их «Пантеону», но по реальной их стоимости. И чтобы деньги достались мне, а не кому-то...
– Представляю, сколько стоят эти акции. Пытаюсь представить, но не могу.
– Э-эх! За мобильной связью огромное будущее. Я начинал на этом поприще практически с нуля. И за три года сколотил целое состояние. «Юниор» – это мое детище, я эту компанию поднимал. Сейчас там независимый менеджмент, но тем не менее это моя компания. Увы, «Пантеон-Банк» хочет подобрать все под себя. А там такие волки, что поперек дороги им лучше не становиться. Я вот попытался, и где я сейчас... Столько планов было на будущее. Россия, СНГ, Азия... Да надорвался Трофим Трофимович. Отбить бы свои деньги да за границу махнуть – увы, больше от этой жизни я ничего не хочу.
– Все это понятно. Только не понятно, что вы от меня хотите?
– Я даже не знаю, возьметесь ли вы за это дело. Вы-то, может, и возьметесь, но стоит ли мне рисковать...
Трофим Трофимович был белее мела, обескровленные губы мелко подрагивали, лоб покрылся испариной. Он страшно волновался. И при этом сверлил Сергея взглядом, как будто хотел добраться до самых глубин его души.
Сергей молчал. Всем своим видом давал понять, что ему все равно – доверит ли ему Горбылев исполнение своей воли или нет.
– Думаю, что вы тот человек, который мне нужен... – наконец решился тот.
– Нужен для чего?
– Я хочу, чтобы вы обошли всех людей, которые имеют право на мои акции, – выдавил из себя Горбылев. – Я хочу, чтобы они перезаключили договор на мое имя. Нет, в том-то и дело, что на мое имя переводить акции не стоит. Это все равно, что подарить их Варшагову. Да еще Юля, моя жена. Может подать на развод и отхапать половину. А это очень большие деньги. Очень-очень большие. Вот вы даже не представляете какие... А она недостойна и сотой их части.
Сергей молчал. Потрясенно молчал. Ему поручали дело в прямом смысле на миллиард долларов. Сон это или явь? Если явь, то Горбылев идиот. Или сумасшедший, у которого за душой нет ни копейки. Но тогда как он попал на ментовскую зону? А может, он просто провокатор от того же «Пантеон-Банка»? Но зачем Соломину устраивать это светопреставление с акциями? Ну, ввяжется Сергей в это дело, и что? Если у Соломина есть желание встретиться с ним, то для этого вовсе не обязательно засылать на зону провокатора. Нелогично это. Гораздо логичней вместо доходяги отправить на зону киллера по душу Сергея...
– Сергей Андреевич, я бы хотел, чтобы вы стали обладателем права на все мои акции! – еще сильней ошарашил его Горбылев.
– У вас с головой все в порядке?
– Нет... Сейчас нет... Но я уверен, что у вас с головой все в порядке. Откуда-то изнутри идет уверенность, что вы меня не обманете.
– Вам лечиться нужно.
– Поймите, у меня нет выбора. Я не уверен в том, что «Пантеон» не доберется до моих пенсионеров.
– До пенсионеров?
– Да, я перевел права на свои акции на пенсионеров. Я их сам лично отбирал. По объявлениям. Знаете, есть старики, которые продают свои квартиры в рассрочку. То есть они лишаются квартиры лишь после смерти. Я тщательно их отбирал. С каждым беседовал, каждого на вшивость проверял. На тех, в ком не усомнился, переводил акции.
– А если кто-то из стариков уже умер?
– Я и это предусмотрел. Каждый держатель акций составил завещание в мою пользу. Так что в случае смерти владельца акции автоматически переходят ко мне. Все предусмотрено, Сергей Андреевич. Все, как и то, что по первому моему требованию они обязаны вернуть мне акции. Даже после этого они продолжают получать пожизненную пенсию из фонда, который я для них учредил.
– Вы учредили для них фонд?
– Да.
– А через этот фонд нельзя вычислить ваших пенсионеров?
– Теоретически можно. А фактически... При определенных обстоятельствах можно. Вот видите, в любой цепочке есть слабое звено.
От избытка чувств Горбылева затрясло как в лихорадке.
– Этим слабым звеном могу оказаться и я. Вы сами должны понимать состояние человека, которому на голову свалилось многомиллионное состояние. Вы, конечно, же предполагаете, что я верну вам акции?
– Да, конечно.
– А если нет?
– Но вы же вернете!
– Вы в этом уверены?
– Вы... Вы получите пять... Нет, десять миллионов... Это будет ваш гонорар.
– Но вы же знаете, что акции стоят во много раз больше.
– Вы хотите получить сто миллионов?
– Думаете, я торгуюсь? Нет, даже не думаю. Я хочу образумить вас.
– Да, я понимаю, что очень рискую. Но у меня нет другого выбора. «Пантеон» и Варшагов точно заберут все. А тут хоть какой-то шанс. К тому же мы заключим с вами договор. Вы еще не являетесь правообладателем акций, но мы заключим договор так, как будто вы уже им являетесь. Договор об отношениях между собственником акций и номинальным держателем. Вы собственник, а я держатель. В реестрах компаний останется мое имя. Но я уверен, у нас не возникнет конфликт. Хоть убейте меня, но я почему-то верю вам.
– И я в себя верю, и не почему-то... Но раз уж вы поручаете мне столь ответственное дело, то вы обязаны знать, что я лично знаю Олега Соломина. Вы, конечно же, знаете, кто это такой?
– Соломин? Разумеется, знаю... С его именем связывают «Пантеон-Банк». И нефтяную компанию «НОВОС»... И вы его лично знаете? – ошарашенно пучил глаза Горбылев.
– Он был моим другом. Мы вместе воевали в Афгане.
– Это меняет дело...
– Я говорю, что он был моим другом... Теперь мы враги. Так иногда случается.
– Да, да, знаю.
– Олег предал меня. И в колонию я попал благодаря ему. Его люди убили мою жену, а убийцей выставили меня.
– Какое безобразие! Значит, у вас личные счеты с Соломиным...
– Счеты есть, – не стал отрицать Сергей. – Но нет возможности свести их... Буду с вами откровенным, если мне такая возможность представится, я могу не сдержаться...
– Но ведь я предлагаю вам игру против него.
– В этом-то и соль. Вы хотите с моей помощью увести акции у него из-под носа, а затем их же ему и продать. Он мог бы получить их за минимальную цену. А получит за максимальную. И поверьте, разница между максимумом и минимумом составит не одну сотню миллионов. И вы поможете ему потерять эти деньги. А заодно заработаете десять миллионов. По большому счету Соломин заплатит вам десять миллионов за годы, что вы провели здесь...
– Звучит очень заманчиво. В общем, я сделал все, чтобы отговорить вас от глупого шага. А вы уж сами думайте. Завтра утром сообщите мне о своем решении. Впрочем, могу принять отказ прямо сейчас.
– Я... Я уже решил... Все, что вы мне сказали, лишь подтверждает мою уверенность в том, что вы честный человек. И мое предложение остается в силе.
