Тихий друг - Реве Герард (читать книги полные TXT) 📗
Он вспомнил одну поездку несколько лет назад. Они отправились не на арендованном автобусе, а на обычном поезде. Целью стал курортный городок на море: от вокзала до пляжа было полчаса пешком. В тот день была очень хорошая погода, припомнил Домохозяйкин: тепло, солнечно и почти безветренно. Они расположились у дюны. Домохозяйкин выбрал место чуть в отдалении от остальных. Он не загорал и не плавал, даже не надел плавки, а остался в шортах, прятался от солнца и читал книгу — какую именно, сейчас уже не вспомнить. Нет, вспомнил: это была только что вышедшая книга по греческой истории, написанная так себе, но там попадались интересные пассажи о некоторых нравах — ну да, «нравах», — которые, по словам автора, в Древней Греции никого не удивляли, но, по мнению Домохозяйкина, заслуживали всеобщего порицания. Какое отношение это имело к экскурсии? Никакого, конечно, никакого.
Домохозяйкин хотел бы любить море и убеждал сам себя, что наслаждается пребыванием у воды и на пляже, но на самом деле он этого терпеть не мог. Страх — да, море внушало ему страх, а полюбить его не удавалось. Он умел плавать, хотя научился с большим трудом. Боялся воды и, может быть, вообще — необъятного. Обычно он заходил с любителями поплавать в море по щиколотку, а потом возвращался к склону дюны, напомнив им, чтобы не заплывали далеко и держались подальше от базальтовых валов. Оставшееся время он лежал на одном месте и ждал часа отъезда.
Прилив и отлив. Большинство даже не знает, отчего они возникают. Все зависит от перемещений Луны и притяжения — так написано в школьных учебниках, и так Домохозяйкин объяснял это ученикам, однако сам считал, что ничего общего с притяжением это не имеет, просто совпадение. Эту мысль он тоже мудро держал при себе. Но почему ему вспомнилась именно эта поездка, не более унылая, чем все остальные? Да, точно: вдруг он понял, почему. Как это часто с ним случалось, в воспоминании была некая угроза, потому что такого с ним никогда не происходило, и он до сих пор не знал, что об этом думать. Дело было в том мальчике, который уже давно не учился у Домохозяйкина и которого он больше никогда не видел. Мальчика звали… да, вот опять забыл, ничего, скоро вспомнится. «Это нехороший знак, что я все время забываю имена», — отчего-то подумал Домохозяйкин.
Он вспомнил, как вяло тянулся этот день на пляже. В сущности, весь день прошел в ожидании его конца. Шум моря, крики чаек, едва уловимый шепот ветерка и доносящиеся издалека тупые удары по мячу, которым, прогоняя скуку, развлекались взрослые: все это, как всегда, привело его к размышлениям о смысле жизни.
Вот тут и произошло нечто необычное. Мальчик, чьего имени он так и не мог пока вспомнить, вначале устроился далеко от него, но постепенно, поплавав или просто пройдясь, пересаживался все ближе к Домохозяйкину. Еще Домохозяйкин заметил, что тот подолгу на него смотрит. Всякий раз, поднимая глаза от книги, Домохозяйкин сталкивался взглядом с мальчиком. Домохозяйкин замечал такое и раньше, в классе, но приписывал это близорукости, хотя других признаков, что у мальчика что-то с глазами, не было. А в тот день на пляже в его взгляде читалась некая угроза или вопрос, и Домохозяйкину становилось не по себе. Он мог просто спросить «в чем дело?» или сказать с иронией: «Я случайно надел твою майку?». Но на это Домохозяйкин не решался, потому что никогда без надобности не подтрунивал над учениками и не высмеивал их прилюдно: по доброте душевной он сострадал всему живому на земле.
Между тем, мальчик-то точно ничью майку по случайности не надевал: на нем ничего не было, кроме черных плавок, выцветших от частой носки и стирки и довольно старомодных. Ну да, каждый смотрит, куда хочет, и Домохозяйкин просто продолжал читать дальше.
Но это не все. День подходил к концу, после полудня было спокойно, но к вечеру на море появился туман, небо заволокло, воздух стал горячим и густым.
Вдоль дюн, на одинаковом расстоянии друг от друга, были расположены бесплатные душевые, вода в которых текла по наземному трубопроводу и слегка нагревалась. Когда подошло время отъезда, Домохозяйкин одним из первых отправился освежиться. Он перебросил шорты через стенку душевой и включил воду, чтобы смыть пот и песок. Домохозяйкин был довольно стыдлив и радовался, что здесь он один. Как выяснилось, ненадолго: вдруг перед ним оказался мальчик, стянул с себя плавки, равнодушно швырнул их на пол, подошел к Домохозяйкину с торчащим, как копье, мальчишеским членом, прижал этот член к его животу с силой которой Домохозяйкин в нем не подозревал, и обнял его, сжал и, так сказать, наскакивая на него, стал тереться удом о живот, уткнувшись мокрой головой Домохозяйкину в шею. Хриплым голосом, вибрацию которого Домохозяйкин чувствовал аж где-то в горле он повторял два слова-Домохозяйкин долго не мог их разобрать. Это была даже не речь, а сдавленный крик: он кричал шепотом, если такое вообще возможно… И потом, потом… Домохозяйкин почувствовал как что-то стекает по его телу, не вода, а горячая медленная влага… И те слова, которые мальчик повторял, Домохозяйкин понял лишь гораздо позже, когда парень так же внезапно исчез из душевой, прихватив с собой плавки. То, что Домохозяйкин после этого сделал, он сам себе не мог объяснить: он не смыл, а машинально растер по телу ту необычную, медленную влагу, текущую по животу и ногам — непонятно зачем… При этом он вслух повторял услышанные слова, шепча, как и мальчик, словно мольбу или первые строчки забытой молитвы: «Крутой чувак… крутой чувак…»
«Ну и причем здесь вот это воспоминание об экскурсии с классом на море», — думал Домохозяйкин, все еще лежа без сна и пялясь в темноту. Разве он виноват, что мальчик повел себя так странно, как сумасшедший, да, так неприлично и непристойно? Как он вообще посмел вести себя так с человеком, не давшим ему ни малейшего повода?
«Утро вечера мудренее», — подумал он: это, конечно, затасканная фраза, но очень уж хотелось спать. Завтра будет новый день. Правду нужно искать днем, а не ночью. Вот этим он и займется. Что он там собрался искать? Что он знал? Номер того красного автомобиля. Он ведь его записал? А если знаешь номер, то можно найти владельца, не так ли?
Здесь его охватили сомнения. Ну, узнает он, кто это, и что дальше? Может, ничего и не было, то есть ничего неприличного или интимного? Такое ведь может быть? Или он сам себе морочит голову? Нет, вполне возможно, что все произошедшее здесь вечером имело исключительно целомудренный характер и ни о каком грехе речи не было…
Домохозяйкин ужасно хотел спать, но тут опять, против его воли и задаром, возник перед ним образ мальчика на пляже. Да, неприятное событие, но, Боже мой, какое отношение оно имеет к случившемуся или, вернее, тому, что могло случиться сегодняшним вечером? Домохозяйкин уже не думал о возможной связи, так как память унесла его к продолжению тех неприятных событий на пляже. Потому что в поезде мальчик сидел недалеко, то есть не рядом с Домохозяйкиным, но через проход и лицом к нему. И мальчик не сводил с него глаз. Сколько бы Домохозяйкин ни отворачивался, каждый раз, поднимая взгляд, он сталкивался с темными, будто погруженными в транс глазами мальчика, неподвижное, да, окаменевшее лицо которого не выдавало никаких чувств. Со стороны можно было сказать, что он смотрел в никуда, но Домохозяйкин считал, что это не так. Может, мальчик чуть, как говорится, «того»? Кто его знает, конечно, но всю дорогу в поезде Домохозяйкина преследовал его взгляд. Боже, Боже, что за день! И почему? За что? Воспоминание не отпускало его, и он опять думал то же, что и тогда, хотя и раньше пытался выбросить эту мысль из головы: что это он, он виноват… Но чем? Мальчик был даже не из класса Домохозяйкина! Как так получилось?
Что за бредовая мысль? Да, ну вот какая есть. Домохозяйкин задумался, сможет ли он когда-нибудь об этом горе забыть. «Горе луковое», подумалось ем.
И будто этого было мало, подумалось ему еще кое-что, сущая ерунда: он с болезненной четкостью вспомнил, во что мальчик был одет. Это был бедный мальчик, и он носил черный, наверняка с чужого плеча, рабочий комбинезон — может быть, из тех, в которых ходили худенькие морские кочегары. Комбинезон был неприталенный и немодный, но мальчику удивительно шел. Одежда была не сильно изношенная, но явно часто стиранная, так что черный блеск потускнел и посерел. И хотя комбинезон не был в обтяжку, Домохозяйкин ясно видел под ним мальчишеское тело, будто его затянули в блестящий прозрачный металл. Видеть сквозь ткань? Домохозяйкину показалось, что он сходит с ума. И на что там смотреть, под одеждой-то…
