Авария или В ожидании чуда (ЛП) - Сивер Лавр (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Выстрелы прозвучали почти одновременно. Из столешницы, вышибая щепки, вылетела пуля, выпущенная пистолетом Вельского, а Тарасов, молниеносно среагировав, насквозь продырявил голову бывшего капитана.
Пуля прошла мимо, видно Вельский был слишком пьян, чтобы попасть, и Виктор, нахмурившись, наблюдал, как он сполз со стула и уже бездыханный повалился на пол. Из его ладони выкатилась натертая до блеска долларовая монета.
- Вот и все... - сказал Храмов, - пошли отсюда.
- Нет! Нет! Не надо! Не-е на-а-адо, - заголосил оставшийся в живых любитель пива.
Палыч нажал на спуск, и крик полицая перешел в визг. Он схватился за простреленную ногу и заорал во всю глотку.
- Ты, дружок, веди себя прилично, и молись, чтобы тебя через день люди не забили, новые твои хозяева ведь уйдут завтра, знаешь? - сказал Палыч и пнул сидящего на полу парня ногой в грудь.
- Пойдем, - позвал Тарасова Виктор, - нам пора.
Палыч повернулся и вышел из дома, за ним Храмов, они спустились к реке и прошли к месту, где оставили лодку. Виктор опустил весла и размеренно греб к противоположному берегу.
* * *
Рита провожала дочь.
- Все будет хорошо, ты там учись, догоняй. Вон, сколько пропустила уже, - сказала она, поправляя Ольге воротник.
Они стояли у трапа, двигатели мерно гудели, самолет был готов к вылету. Ольга смотрела на капельки воды, застывшие на поручнях. Она испытывала смешанные чувства, но в целом уверила себя в том, что рада ненадолго сменить обстановку. Но лишь ненадолго!
- Ты позвонишь, да? - спросила она Риту.
- Ну, конечно, позвоню! Как только все определится, сразу же приедешь. Договорились?
Ольга кивнула.
- Понимаешь... - начала Рита, осторожно держа дочь за рукав, - Горский... Антон не был твоим отцом. Я тебе никогда не говорила, я никому не говорила. Твой отец - Храмов. Виктор Храмов.
Скорее всего, девочка сама догадывалась о подробностях своего происхождения, но привитая скромность не позволяла ей задавать лишних вопросов, а может быть, Ольга просто боялась об этом думать. В конце концов, она была еще ребенком. Она промолчала, глядя в сторону, и безвольно прильнула к матери, когда та, не дождавшись и слова, крепко обняла ее.
- Ну, ладно, все, давай, иди... да! - вспомнила Рита, - Возьми, он тебе передал.
Она протянула коробку и, еще раз поцеловав дочь, подтолкнула ее к трапу. Девочка поднялась по ступеням, обернулась и помахала рукой. Зайдя в салон, Ольга первым делом прижалась к стеклу иллюминатора, помахала ладошкой еще раз. Рита села в машину, охрана закрыла и проверила двери, тяжелый броневик плавно и мощно взял старт.
Проводив взглядом отъезжающие машины, Ольга улыбнулась пилоту, вошедшему пожелать ей счастливого полета, и распаковала коробку. Внутри оказался маленький сверток и картина, на которой Рита, совсем молодая, сидела на подоконнике, под мягким светом заходящего солнца. В руках у нее была книга, а на шее светился золотистый медальон в виде кольца с лучами. Ольга развернула сверток, там оказался тот самый медальон, изображавший солнце, в его центре, закрепленный на пластинках переливался небольшой серый камешек.
* * *
В назначенный час у войск Коалиции в зоне отчуждения возникли некоторые проблемы. Говоря просто - наступил коллапс.
Из-за отключенной электроэнергии никакие приборы не работали: ни радиостанции, ни планшеты, а то и часы. Офицеры оккупационных войск, избалованные компьютерным обеспечением, имеющие слабое представление о карандаше и бумаге, растерянные, без связи, без информации, содержащейся не в мозгах, а в умерших планшетах, попусту орали на солдат, пытаясь понять, что происходит. Солдаты, видя растерянность и бессилие командиров, пали духом и вертели головами в надежде получить хотя бы какой-нибудь вразумительный приказ. Некоторые кричали друг на друга и даже дрались. Все это придало уверенности проникшим в зону диверсионным группам.
На дороге металось, голосило и суетилось военизированное стадо.
- Николаич, все, не трать аккумуляторы, по-моему, у них уже наступил козырный кирдык, давай, складывай аппарат, нам еще на третью точку идти. Саня, Леха! сворачиваемся, уходим!
Николаич снял с треноги полутораметровый прямоугольный пенал и уложил в контейнер. Группа поднялась и, спустившись с насыпи, спокойно пошла в сторону видневшейся вдалеке рощицы.
В городе уже не было нужды применять новое оружие. Нестройные толпы одетых в камуфляж людей стекались в порт. Некоторые были безоружны, некоторые пьяны, иные ругались друг с другом, все они были растеряны и испытывали страх. Грязные, чумазые, в рваном обмундировании, брошенные командирами, они брели, изнывая от жажды и голода. Лишенный способности передвигаться самостоятельно и болтающийся посреди бухты десантный корабль два буксира волокли к причалу, освобождая проход для других судов. Его вывела из строя группа, работавшая в городе.
За последние два дня во всех занятых коалиционными силами городах появились люди из Центра. Милевская успела организовать работу и подготовить материалы в срок. Все информационные сети вещали о крахе операции и изгнании оккупантов, рассказывая так тщательно скрывавшуюся правду. Но народ не спешил выходить из нор, трусливо выжидая и осторожно выглядывая из окон. Лишь кое-где уже покидающих города вражеских солдат попытались забросать камнями но, получив в ответ несколько очередей из автоматических винтовок, воспрявшие «народные мстители» ретировались. А отряд Градова методично «крошил» колонны оккупантов, разгоняя их и обращая в бегство. Его бойцы на нескольких трофейных бронемашинах преодолевали большие расстояния, появляясь то тут, то там, и сея среди вражеских войск ужас.
На брошенном коалицией аэродроме садился первый самолет с десантниками - начальник Генштаба сдержал слово офицера. Сосредоточенные хмурые пацаны, стараясь выглядеть как можно свирепее, под рев двигателей резво соскакивали с опущенной рампы, разбегались в стороны и падали на плиты, занимая круговую оборону. А экипаж уже сворачивал с полосы, спеша освободить место под следующий, идущий на посадку борт, дымный шлейф от двигателей которого уже саблей тянулся к поднимавшемуся по небосклону солнцу.
* * *
- Ну что, Палыч, теперь можно и домой?! - обняв друга, радостно воскликнул Храмов.
- Все только начинается, - нахмурившись, ответил Тарасов. -Они не успокоятся. Жаль, что все нам придется начинать сначала... Но ничего.
Перспектива новой агрессии Храмова почему-то не пугала. Главное, кончилось безвременье. А с остальным, он был уверен, можно управиться.
Уже на другой день после ухода войск коалиции в зону отчуждения потянулись беженцы, возвращались в родные дома.
