Детектив для уютной осени - Устинова Татьяна (читать книги полные TXT) 📗
– Планета Марс не продается, – проинформировал Стас, которого слегка задело замечание о наведении красоты.
– Да я не об этом.
Кристина посмотрела на дверь. Что это Виктор Захарович с инженером не возвращаются?..
Ей хорошо и весело жилось в доме на взморье, и все нравились – и старик-хозяин, и ухоженный Стас, и вновь прибывший гость понравился тоже. После Софьиных рассуждений она стала думать… в другую сторону, и эта сторона была ей… неприятна.
Бородатый компьютерщик – симпатичный, но – права столичная штучка – никого не замечает, занимается только собой. Со вчерашнего дня в третий раз меняет наряды и то и дело рассматривает в зеркале собственную бороду. Должно быть, борода была недавним приобретением, и Стас к ней еще не привык – как к любой новой вещи!.. Впрочем, мужчины сейчас почти все такие.
Инженер не такой. Во-первых, без бороды. Во-вторых, одет так, что сразу ясно – в зеркало на себя он не смотрит никогда. В-третьих, не пацан, каких у нее на курсе полно, и не старик, лет около сорока, наверное. И приятный!.. Высокий, поджарый, словно на солнце подсушенный, руки красивые – Кристина смотрела на его руки, когда он ремонтировал телефон. И рассуждает интересно!.. И непохоже, что хвост распустил! Или… распустил, а Кристина просто не догадалась?.. Софья вот сразу догадалась, а она нет?..
– Не расстраивайся, – лукаво сказала Софья, наблюдавшая за девчонкой, – все мужики одним миром мазаны и все сволочи.
– Я думаю вовсе не о мужиках, – резко ответила Кристина. – А об ужине!
– Ну конечно, – окончательно развеселилась Софья.
Она внимательно наблюдала и запоминала каждую мелочь. У нее была тренированная память на мелочи и годами выработанная привычка. Впрочем, здесь, в прибалтийской осенней глуши, наблюдать было несложно – на нее никто не обращал внимания, и люди были простыми и понятными, вон как студентка! Испортить ей настроение ничего не стоит, и Софья даже немного раскаивалась, что испортила. Впрочем, она еще не составила о студентке окончательного мнения, следовательно, нужно продолжать наблюдение, не отвлекаясь на ненужные эмоции.
Не обращать внимания на эмоции, давить и душить их в себе Софья умела с детства.
Пожалуй, пока только хозяин был ей понятен, словно она знала его давным-давно. Знала и ненавидела. Душить эту ненависть не было необходимости, она была холодной и липкой, как забытый на балконе обойный клей. Если все пойдет как запланировано, она вышвырнет ненависть из сознания – поддаст ногой ведерко, и оно – тю! – улетит с балкона!
Вернулись хозяин с инженером, очень довольные друг другом. Меркурьев поискал глазами свой стакан, обрадовался, увидев его, и отправился за новой порцией джина.
Виктор Захарович рассматривал телефон, цокал языком и утверждал, что крышка держится как влитая.
– Вы пока подождите, – сказал Меркурьев, появляясь. – Минут двадцать его не трогайте.
Подошел к двери, откинул штору и потянул чугунную рукоятку.
– Шу-уф, – сказало невидимое в темноте море, – шу-уф!..
Василий Васильевич вышел на каменную террасу, вдохнул полной грудью и посмотрел вверх. Темное небо проглядывало сквозь рваные облака, и даже звезду удалось разглядеть в облачном промельке. Василий Васильевич улыбнулся звезде.
Он был не сентиментален, но тут улыбнулся – соскучился. В Бухаре звезды были яркие, крупные, близкие, будто нарисованные на театральной декорации, изображающей небо. А тут крохотные, едва заметные, дрожащие – свои.
– Вам здесь нравится?
Он оглянулся. Черноволосая Софья стояла справа, облокотившись о балюстраду террасы, и рассматривала его с каким-то, как ему показалось, практическим интересом.
– Нет, просто интересно, – продолжала она, потому что он медлил с ответом. – Здесь же ничего нет! Или у вас тут дама сердца? И вы явились на свидание?
– Я в отпуск.
– И прямо весь отпуск здесь просидите?! Выдержки хватит?
– Я закаленный, – признался Меркурьев. – Могу выдержать многое.
– В той стороне маяк. – Софья показала бокалом в темноту. – Такое романтичное место!
– Да?
Он должен пригласить ее на романтическую прогулку к маяку, а не спрашивать «да» или «нет»! Почему не приглашает?
– К столу! – позвал из дома Виктор Захарович. – Семь часов, время ужина!..
– Пойдемте? – предложил Меркурьев. – Очень есть хочется.
Софья рассердилась и сказала, что она еще «подышит», а этот мужлан неотесанный ушел в дом!.. Перспектива кормежки пересилила романтический интерес.
В столовой гостей встречала озабоченная женщина в темном платье и крохотном кружевном передничке. Василия Васильевича поразило, что на руках у нее были белые шелковые перчатки.
– Наша белочка-хлопотунья, наша хозяйка, наш оберег, наш домашний гений Нинель Федоровна, – и Виктор Захарович поклонился женщине, очень церемонно.
Меркурьев решил, что у них, должно быть, так принято, и на всякий случай тоже поклонился.
– Будет тебе, Виктор Захарович. Проходите и занимайте любой стол, молодой человек. Только вот тот, большой, абонирован.
Виктор Захарович изменился в лице.
– Сегодня? – спросил он, и голос у него дрогнул.
Женщина горестно кивнула и заторопилась:
– Проходите, проходите!.. Мы готовим всего по две-три закуски и несколько горячих блюд, но у нас очень вкусно! Вот карточка, посмотрите, чего вам хочется!
Это действительно была карточка, а никакое не меню – вложенный в фигурного тиснения картон листок тонкой хрусткой бумаги. На листке каллиграфическим почерком выведены названия кушаний.
Меркурьев прочитал все названия и сглотнул голодную слюну.
Гости разместились в столовой следующим образом: к Кристине подсел Стас, Софья устроилась в одиночестве, а потом в дверях зашелестело, появились разноцветные блики, словно провернулся калейдоскоп с цветными стеклышками, и показалась Антипия.
– Приветствую вас, собравшиеся к трапезе, – провозгласила она грудным голосом.
Все смотрели, как она идет к своему столу – разноцветные шелка развевались, высовывался острый носок персидской туфли, расшитой жемчугами и каменьями, летел шлейф. В столовой отчетливо запахло благовониями.
– Мне лапшу с утиной ножкой, – сказал Меркурьев домоправительнице, тоже провожавшей глазами вещунью. – И печень по-берлински с картошкой.
– С пюре, – поправила та, моментально отвлекаясь от сказочного видения. – А на закуску? Не отказывайтесь, попробуйте всего! У нас два повара, мальчик и девочка. Специально из Калининграда ездят по очереди, в училище обучаются, отличники!..
Василий Васильевич развеселился.
– Тогда салат с раковыми шейками, – решил он. – Раз уж отличники!..
– Сейчас все, все подадим!..
Из кухонной двери показался официант, тоже совсем мальчишка, и стал обходить гостей.
– Сегодня, – на всю комнату объявила вещунья, – нас посетит дух Иммануила Канта. Мне было видение.
– Вы не обращайте внимания, Василий Васильевич, – прошептал, усаживаясь рядом, хозяин. – Она смирная! Так, взбредает что-нибудь в голову! Но мы подыгрываем, чтоб уж она на нас не сердилась.
– Вы?
Хозяин вздохнул:
– Я и… все гости. И потом – это забавно! Я вот раньше никогда с духами не общался.
Меркурьев взглянул на хозяина.
– Да не подумайте ничего такого, боже сохрани!.. Это же сейчас модно – гадания разные, духи, экстрасенсы. Вон у них, у магов, даже специальная конференция проходит в Светлогорске. Телевидение приехало, журналисты со всей России. И наша… – Виктор Захарович кивнул в сторону Антипии, – тоже участвует. Она признанный маг и… как бишь… забыл…
– Колдун, – подсказал Меркурьев.
– Да не-ет!..
– Вампир.
– Да ну-у-у!..
– Ведьмак.
– Медиум! – выговорил Виктор Захарович. – Что вы меня сбиваете?! Она маг и медиум! Разговаривает с духами.
– О чем? – поинтересовался инженер.
– Да вы сами все сможете увидеть! – пообещал хозяин с энтузиазмом. – Прямо сегодня! Сеансы у нас в гостиной проходят. Мы там свет гасим, шторы закрываем, достигаем необходимой обстановки.
