Любовь по правилам и без - Гауф Юлия (читаем книги txt, fb2) 📗

В общем, к идее своей тётки я относился скептически. Но, ложась спать в новом доме, почему-то вспомнил ту девушку из кафе, на которой мне предложила жениться её дочка. Красивая! Вроде и не яркая, не кукла, как сейчас модно, но, Боже мой, как же зацепила! Ею можно всю жизнб любоваться. А какой у неё голос! Я бы мог слушать его вечно. И, такое чувство, что много раз слышал, но где – не помню.

Жаль, что я не знаю как её зовут. А ведь побежал за ней, как малолетка, вот только не догнал из-за проклятой трости. Выскочил из кафе, и ни девушки этой, ни её дочери…

Жаль.

Впрочем, по словам девочки, её мать замужем. Что-то было про «женитесь на маме, когда она разведется», но ведь не факт что разведется, да? Сколько я знаю таких пар: поссорились, разъехались, даже о разводе говорят, но когда есть дети, развод – не всегда легкое решение. Мирятся, сходятся, и живут дальше, чаще всего как попало живут, но всё же!

Значит, не судьба. Но всё равно жаль. Уж очень зацепила.

Но днем я своим глазам не поверил!

Проснулся рано. Сначала спорт, затем завтрак, потом сел за работу, подключившись к сети. А затем вспомнил, что я приехал отдыхать, и вышел на улицу.

И сразу увидел ребенка. Знакомую девочку, которая вышла из соседнего дома. Зрение у меня отличное, но сначала я глазам своим не поверил, а когда поверил – окликнул:

– Эй, девочка, так ты моя соседка?

Девчушка вернулась к крыльцу своего дома, и мрачновато взглянула на меня. Интересно, узнала? Может, она каждый день десятку человек свою маму сватает, мало ли какое у ребенка хобби? Я вот монеты собирал, когда мелким был, но кто знает какие сейчас увлечения у детей?

Однако, девочка заметила мою трость, и лицо её озарила улыбка. И из мрачного ребенка из фильма ужасов она превратилась в очаровательного ангелочка.

– Доктор Хаус, вы здесь? – она жизнерадостно побежала ко мне, застревая в сугробах, которые за ночь намело.

– Не Доктор Хаус, а Егор.

– Дядя Егор?

– Можно дядя, а можно просто Егор, – я поморщился от боли в колене, но присел напротив девчушки. – А тебя как зовут?

– Катя. А что вы здесь делаете?

– Отдыхать приехал.

– Мы с мамой тоже, – обрадовалась Катя. – Вчера вечером. Помните мою маму? Я вчера вас знакомила.

Я хохотнул, вспомнив это сватовство. Забавный случай, конечно. И такое совпадение, что они здесь! Одно дело – встретиться в городе, а другое – тут, у черта на рогах.

Может, судьба?

– Вы с мамой здесь. Только с мамой? А папа? – спросил я осторожно, и тут же пожалел о вопросе.

Катя сразу нахмурилась, улыбка исчезла с её губ, и малявка опустила голову. Стоит, недовольная, ногой из стороны в сторону водит, откидывая снег.

– Не хочешь – не говори.

– Папа с нами больше не живет, – выпалила Катя. – Мама точно с ним разведется!

– Мне жаль, – осторожно пожал плечо девочки, понимая, что дети часто не принимают расставание своих родителей.

Однако, Катя смогла меня удивить.

– А мне не жаль! Я на маминой стороне! – заявила она воинственно.

Нет, нельзя лезть с расспросами. Видно, что тема болезненная. Но странно всё это. Девочки обычно отцов обожают, даже не слишком внимательных. Может… может, он их обижал?

– Я рад, что у меня теперь две такие очаровательные соседки.

– А вам понравилась моя мама? – пытливо уставился на меня ребенок, и я снова чуть не расхохотался.

Должно быть, я за эти годы многое упустил. Думал что сейчас у всех детей поголовное увлечение интернетом и соцсетями, но может и правда ошибался, и сейчас в тренде искать своим родителям пару?

– Понравилась, – кивнул я с улыбкой. – А где она? Ты не слишком ли мала, чтобы гулять в одиночестве?

– Мама не против. Я же рядом с домом.

– Все же, давай-ка домой, – я кивнул ей на их домик, надеясь, что сейчас покажется та самая мама, которую я половину ночи вспоминал.

– Не хочу! Может, в снежки поиграем? Или… а пойдемте к нам на чай, я приглашаю, – Катя попыталась утянуть меня за собой, но я стукнул пальцами по трости.

– Боюсь, игра в снежки пока не для меня. Ноги не самые здоровые. Да и на чай пойти не получится, вдруг твоя мама против. Так сильно не хочешь идти домой?

Малышка покачала головой, и поморщилась:

– Папа звонит постоянно, пишет. И мне и маме. Не хочу. Может, к вам пойдем чай пить? – с надеждой спросила она.

Я бы пригласил, конечно, но это плохая идея. Когда взрослый мужик приводит в дом маленького ребенка – это подозрительно выглядит, мягко говоря.

– Если твоя мама разрешит, и присоединится, то приглашу. И даже буду рад, – ответил дипломатично.

– Может, снеговика сделаем? – в голосе Кати отчаяние.

Не смог я отказать. Просто не смог.

Мы формировали снежный шар, и девочка болтала без умолка – про школу, про свою маму, имени которой я до сих пор так и не выяснил. Катя рассказала и о том, что сейчас учится на дому, но почему так – не объяснила. Я выслушивал про её увлечение танцами, успел узнать что девочка мечтает стать журналисткой… а затем вышла её мама.

Настя.

Мы разговаривали с ней, и я любовался этой девушкой. И понять не мог: вот как так? Я и правда будто в юность вернулся. Только в пятнадцать-двадцать лет можно вот так, сходу влипнуть с первого взгляда. А мне скоро сорок, нет бухты кораблю, или как там было в «Юнона и Авось».

Настя пошла переодеваться, и я взгляда даже от её спины не мог оторвать. Я успел отметить ухоженный вид, дорогую одежду, её молодость. Критично препарировал себя: не одинокий волк, а скорее побитый жизнью пёс. Возраст, хромота, шрамы…

Но, может, есть шанс?

– Вы уже влюбились в мамочку? – рассекретила меня Катя, и подмигнула.

Отвечать наблюдательному ребенку я не стал, но… Похоже на то.

Влюбился, чтоб меня!

Глава 6

– Ну ма-а-ам, – проныла Катя.

– Не мамкай, – я обмотала ее теплым шарфом, сняла её перчатки, и надела на её ладошки более теплые.

– Жарко!

– Хочешь лепить снеговика – терпи. А то заболеешь, и проваляешься с соплями. И никаких снеговиков.

– Ладно, – пробубнила она.

– Буп, – ущипнула я дочку за носик, она возмущенно отпрыгнула от меня, и пошла к нашему соседу.

К Егору.

А я запрыгать от радости готова – моя Котька говорит! Нет, даже не говорит, а болтает! Вон, крутится вокруг этого мужика, рот не закрывается. Немного обидно, что я вчера чуть ли не силой выдавила из дочери пару предложение, тогда как с чужаком она за милую душу беседы ведет.

Но… пусть! Пусть так! Зато сейчас я смотрю на своего ребенка и, наконец, узнаю её прежнюю! И это такое счастье, что мне плевать на правила приличия.

Раньше если бы Катя так доставала вопросами чужого человека, я, как любая мать, извинилась бы, и попросила дочку вести себя прилично, и не мешать человеку. Но сейчас мне на эту вежливость категорически наплевать!

– Прости, мужик, придется тебе терпеть, раз с тобой моя Котька желает общаться, – тихо пропела я себе под нос, любуясь жизнерадостной дочкой.

– Мам, а ты чего стоишь? – Катя отвлеклась от нашего соседа.

– А чем мне еще заниматься?

– В снеговике три шара. Нас тоже трое, – подсказала дочь. – Я леплю средний, дядя Егор – самый большой, нижний.

– А вы, Настя, лепите голову, – подмигнул мне Егор.

– Я? – ткнула я себя ладонью в грудь.

Боже, да я снеговика лепила… а когда я его лепила-то? Классе во втором, наверное, и то быстро утомилась. Скучно мне стало, и я побежала искать новое занятие, бросив один шар от снеговика. Помнится, до весны у нас во дворе он стоял. Последним растаял, уже грязный лежал посреди участка, как немой укор моей непоседливости.

– Ты! Мам, тебе же самый маленький нужно слепить, – топнула Котька ногой.

– Да, присоединяйтесь-ка к нам.

– Давайте я буду в роли чирлидера: группа поддержки и ваше вдохновение, а? – предложила, надеясь отказаться от этого сомнительного занятия.