Тень у порога - Полякова Татьяна Васильевна (онлайн книги бесплатно полные TXT, FB2) 📗
Бергман не торопясь приблизился, а я замерла, не в силах пошевелиться. Он наклонился, взял с кровати носки и аккуратно, по одному, надел их на мои замерзшие ноги. Его руки казались не просто горячими, а обжигающими. Будто у Джокера была лихорадка. Я наблюдала за этим странным поступком, не в силах проронить ни слова. Это было настолько неестественно для степенного и статного Бергмана, что мне хотелось отпустить какую-нибудь колкость, но мысли будто парализовало.
Тем временем он медленно поднялся и протянул мне руку:
– Пойдем, все уже в сборе.
Димка с Климом действительно ждали нас в кабинете. Не успела я занять место на диване, как раздался звонок: Кузьмич таким образом оповещал хозяина о том, что посетители поднимаются.
Вскоре дверь, ведущая в кабинет из букинистического магазина, открылась и на пороге появились двое.
– Здравствуйте, – поприветствовал нас мужчина. – Не ожидал, что здесь будет столь многолюдно.
– Виталий Сергеевич, это Дмитрий, Елена и Гунар, мои партнеры. Боюсь, что без них я вряд ли смогу быть вам полезным в полной мере.
– Что ж, а это моя супруга, Дарья Максимовна.
– Можно просто Даша, – улыбнулась Ольхова.
Выглядела она моей ровесницей, хоть Джокер и сказал вчера, что супругам лет тридцать. Одета Ольхова была максимально просто, чем сразу вызвала у меня симпатию. Уютный шерстяной костюм песочного цвета сливался с ее русыми волосами. Дутые ботинки хоть и дорогие, но не из тех, на которых логотип занимает три четверти изделия. Супруг на ее фоне выглядел более щеголевато. Не исключено, что расстарался для сегодняшней встречи. Зная Димку, сложно поверить, что айтишники могут столько внимания уделять своему внешнему виду. В отличие от Поэта, Виталий носил модную стрижку и аккуратные отутюженные вещи. Скорее всего, это заслуга Дарьи. Возможно, с появлением в жизни Димки дамы сердца его внешний вид тоже изменится к лучшему.
Сегодня на Поэте было ровно то, что он носил вчера до того, как Лионелла попросила его переодеться, из чего я заключила, что ночевал он, вероятно, в этих стенах. Его желание заехать за мной утром показалось еще более подозрительным.
Клим хоть и был по обыкновению одет во все черное, но облачение явно сменил, ибо его сегодняшнее черное отличалось от вчерашнего.
– Что ж, – заговорил Бергман, – вы получаете угрозы от неизвестного в свой адрес.
– Именно, – не дал ему договорить Ольхов. – Если сначала это казалось нам чьей-то шалостью, то теперь…
– Я стала бояться оставаться дома одна, – подхватила супруга.
– Что изменилось?
– Да ничего, собственно, – растерялся Виталий. – Пугает настойчивость.
– Мы переехали летом, в конце июня, – решила обрисовать ситуацию с самого начала Дарья. – Дом купили еще в позапрошлом году, но ремонт занял много больше времени и средств, чем мы рассчитывали. Особняк конца девятнадцатого века. Думаю… – она оглядела кабинет и задержала свой взгляд на Бергмане, – вы понимаете.
Джокер лишь молча кивнул, а Ольхова продолжила:
– В начале августа мы получили первое послание. Кто-то опустил в почтовый ящик письмо. Там было что-то вроде: уезжайте, иначе пожалеете. Да, милый?
Ольхов пожал плечами:
– Я плохо помню содержание, мы сразу выбросили записку.
– Но уже через неделю получили второе предупреждение, а вскоре кто-то нарисовал на нашей входной двери могильный крест.
Димка открыл было рот, но Виталий быстро заговорил, предвосхищая возможные вопросы:
– Городских камер, которые выходили бы в сторону нашего крыльца – нет, а собственные мы установили уже после того, как нашу дверь испоганили. Но с тех пор автор посланий стал осторожнее.
– И я бы сказала, изощреннее, – закивала Дарья. – Мы продолжаем получать записки, но теперь их приносят курьеры. С цветами, едой и прочей ерундой, которую мы, разумеется, не заказывали.
– Содержание посланий меняется? – уточнил Бергман.
– Все они сводятся к тому, что нам следует покинуть этот дом как можно скорее.
– Кроме записок и креста на двери что-то было?
– Десять алых гвоздик с траурной лентой – такой букет нам доставили из цветочной лавки.
– Скромно, – еле слышно хмыкнул Клим.
Уж он-то знал толк в цветах по случаю траура. К счастью, Ольховы не обратили на его ремарку никакого внимания.
– Около двух с половиной месяцев назад в окно кухни кто-то бросил булыжник. Я стояла возле мойки, и осколки чудом меня не задели. На камне маркером была написана дата моего рождения и через тире другая: тридцатое декабря этого года.
– Вроде даты рождения и смерти? – Клим озвучил то, что побоялась произнести вслух Дарья.
– Вроде, – согласилась она. – И все тот же крест.
– После этого мы, разумеется, обратились в полицию. Посланиями с угрозами они, кажется, совсем не впечатлились. Камень списали на хулиганство, завели дело, но в расследовании не продвинулись. Записи с камер тоже ничего не дали, к сожалению. По ним можно было разве что разглядеть, из каких кустов камень метнули. Листья тогда еще только начали опадать, поэтому хулигана увидеть не удалось.
– Помогите нам, пожалуйста, – перебила супруга Ольхова. – Я так больше не могу.
– В Москве что-то подобное с вами случалось? Записки, угрозы?
Ольховы дружно замотали головами. Бергман сделал паузу, легонько хлопнул ладонью по сукну на столешнице и произнес:
– Если размер гонорара вас по-прежнему устраивает, мы готовы заняться поиском автора посланий.
– За собственное спокойствие и безопасность мы готовы отдать любые деньги, – заверил Ольхов.
Все это время я молчала и внимательно слушала, наблюдая за эмоциями пары и своими ощущениями. Страх действительно присутствовал у обоих. Пожалуй, Даша боялась заметно сильнее, что понятно – женщины существа куда более чувствительные. В правдивости их слов сомневаться также не приходилось. Только один вопрос не давал мне покоя. Я постаралась сформулировать его как можно мягче:
– Вам действительно так дорог этот дом?
– В смысле? – нахмурился Ольхов.
– Вы не думали поменять место жительства?
– Показать этому сумасшедшему, что мы испугались? Ну уж нет!
Он был вполне искренен в своем нежелании выглядеть слабым и признавать поражение. Я хотела было обратиться к его жене, но Максимильян будто прочел мои мысли:
– Дарья Максимовна, вы разделяете позицию супруга?
Она растерялась. Чуть поерзала в кресле и ответила, избегая взгляда Виталия:
– Я предлагала вернуться в Москву. Но там у нас ничего не осталось. Квартиру мы продали, вложили все средства сюда. Да и город нам нравится.
– А дом? – уточнила я. – Можно ведь остаться здесь, но переехать по другому адресу.
Дарья занервничала, я ощущала ее напряжение и страх. Она очень боялась. Но к чему относились ее опасения на этот раз, я почувствовать не могла. На помощь неожиданно не только для меня, но и для супруги пришел Виталий:
– Даше кажется, что дом наш с привидениями.
Он театрально закатил глаза, демонстрируя собственное отношение к этому.
– А вам?
– А я считаю все это чьей-то глупой выходкой.
– Но ведь привидения не оставляют записок, не бросают камни в окна… – упрямо продолжала я. – Есть что-то еще, что нам необходимо знать, прежде чем мы приступим к расследованию?
– Ну расскажи, – раздраженно отозвался Ольхов.
Дарья встала, прошла к окну и выглянула во двор. Затем развернулась к нам и заговорила:
– Я точно знаю, что за всеми этими посланиями стоит живой человек. В дурдом мне, пожалуй, рано. Хотя, возможно, у вас сложится иное впечатление. Но я чувствую в нашем доме чье-то присутствие. Иногда у нас происходят странные вещи. Я слышу скрип пола или звон посуды в тишине. А еще… в гостиной висят старинные часы с кукушкой. Немецкие, очень красивые. Иногда они бьют не вовремя. Причем часто в неожиданный момент…
– Например? – заинтересовался Клим.
– Будто нагнетая обстановку. Как-то я уронила чашку, она разбилась, и в ту же секунду из гостиной донеслось «ку-ку». А однажды я поделилась в телефонном разговоре с подругой своими странными ощущениями чьего-то присутствия в доме. Стоило мне это произнести, как выскочила кукушка. Хотя до целого часа оставалось еще двадцать с лишним минут.
