Если знаешь, как с этим жить (СИ) - Волк Александра (книга жизни .txt) 📗

  - Очнулась. Что-то ты слабовата для Огненной Волчицы. На, выпей - это вернет тебе немного сил.

  Меня приподняли, удерживая за плечи, и что-то мокрое коснулось губ. Тонкая струйка потекла в рот и по подбородку. Закашлялась, чувствуя, что не хватает воздуха – жидкость закупорила горло.

  - Хочешь умереть, захлебнувшись? Так не пойдет.

Я хотела бы ответить или что-нибудь сделать, но была овощем и едва могла думать.

  - Я скоро вернусь, а ты не пытайся сбежать. Это нереально.

«Сбежать? Я не могу двигаться», - в голове появились первые внятные мысли, и я заставила себя открыть глаза. Свет исчез. Раздался скрип и легкий стук, как будто открыли дверь, а затем хлопнули ею. И тишина.

«Что произошло? Где я нахожусь? Кому принадлежал голос?» - этими и многими другими вопросами удерживала себя в сознании. Силы постепенно возвращались. Медленно. Понемногу. Тело откликнулось. Я привыкла к темноте и осмотрела помещение, в котором очнулась, но не узнала этого места, так же как не знала, кто мой спаситель или мучитель.

Небольшая комната без единого окна и дверей, только с узким отверстием для вентиляции. Был слышен тихий звук, напоминающий монотонное гудение вентилятора. Здесь не было сыро или холодно, как в погребе или подвале. Я лежала на тонком матрасе, уложенном прямо на пол, под покрывалом из грубой ткани, как мешковина, рядом стоял табурет – это все, что смогла разглядеть.

Приподнявшись с неудобного ложа, почувствовала, как голова закружилась, но мне было необходимо побороть свою слабость. Обстановка настораживала, и я уже не считала, что нахожусь в гостях. Посидев несколько минут и стараясь не делать резких движений, еще раз оглядела комнату, затем придвинула к себе табурет и, опираясь о него обеими руками, встала. Пошатнувшись, уперлась ладонями в стену. Сердце бешено колотилось, ноги дрожали, но я отчаянно боролась с собой. Сделав пару глубоких вдохов, выпрямилась. «Все хорошо. Я справлюсь», - мысленно успокаивая и подбадривая себя, сделала крохотный шаг. Продолжая держаться за стену, обошла половину комнаты, но безрезультатно – выход так и не нашла.

  Над головой послышался скрип. Посмотрела вверх и увидела желтоватый свет.

  - Ну, и как успехи?

Голос принадлежал девушке, и что-то в нем показалось знакомым: или интонация, или манера говорить, но я не могла вспомнить. Ее лицо скрывала темнота, и свет от свечи, которую она держала в вытянутой руке, не позволял разглядеть кто же передо мной.

  - Ужасно.

  - О, мы еще и разговариваем? А я думала, что все потеряно.

  - Где я?

  - В гостях, – в голосе незнакомки прозвучал сарказм, от которого стало не по себе.

  - А больше похоже на тюрьму, но без неба сквозь решетку.

  - Если есть ирония, то будешь жить, - прозвучала пауза. - Недолго.

  - Не поняла.

  - А что здесь непонятного? В скором времени я убью тебя.

В том состоянии, в котором я находилась, было сложно реагировать адекватно, поэтому, не удивившись и не испугавшись, продолжила задавать вопросы.

  - Зачем? И ты вообще кто?

  - Не узнаешь?

  - Не вижу отсюда.

  - А вот так?

Пламя свечи колыхнулось от резкого движения, и я увидела лицо Катрин. Наступил миг, соединивший воедино сразу все эмоции, которые еще секунду назад не желали пробуждаться во мне.

  - Вижу по выражению на твоем лице, что узнала, - Катрин улыбнулась. - А если тебе рассказали обо мне достаточно, то не будешь задавать лишних вопросов.

Я знала многое и видела собственными глазами, на что она способна, но во мне еще остались крохи мужества, поэтому не поддалась на провокацию. И чтобы узнать, где нахожусь и зачем понадобилась Катрин, пришлось выбирать между участью покорной овечки и показушной игрой о том, что ее мнение относительно меня неверно, и она не имеет власти надо мной. Я выбрала второе, не полностью понимая причину своего выбора.

  - Это почему же?

Я вложила в вопрос как можно больше издевки, но Катрин не обратила внимания на это и продолжила свою игру.

  - Так ты до сих пор ничего не знаешь?

  - Знаю, но не все. А если думаешь, что боюсь тебя, то сильно заблуждаешься. Я же еще жива.

  - Как я уже сказала, это ненадолго.

  - Пусть так, но узнать причину своего заключения могу?

  - Можешь. Но зачем?

  - Чтобы спокойно сдохнуть в этой дыре.

  - Ладно, так уж и быть. Твоя смерть - это месть Алексу и всем, кто меня отверг. Он должен почувствовать твою боль, а потом вечная тоска приведет его к сумасшествию. А если повезет, то он допустит небольшую ошибку и станет подобным мне. Вот такой несложный план для восстановления справедливости, - на губах Катрин заиграла самодовольная улыбка, но она исчезла так же быстро, как и появилась, сменившись гримасой недовольства. - Но о чем я говорю. Мне все равно. Главное, я получу еще больше силы!

Катрин продолжала издеваться, насмехаясь над моим положением, мучая словами, но не это было важным, а ее эмоции, которые она тщательно скрывало, и все же они иногда проявлялись: во взгляде, в мимике, в дрогнувшем на мгновение голосе. Или померещилось, но я увидела разочарование и обиду, словно передо мной не монстр, а брошенный всеми ребенок.

Она рассмеялась, но я прервала ее самодовольное поведение:

  - Катрин, а ты уверена, что это сделает тебя счастливой? Алекс тебе не нужен.

  - Откуда тебе знать, нужен он мне или нет? Я хочу его силу и власть. Он альфа, и за ним пойдет стая. Эти никчемные твари - оборотни второго сорта - не будут всегда подчиняться моим приказам. Так они устроены - необходим истинный лидер.

  - Но Алекс никогда не станет послушной марионеткой, и ты об этом знаешь.

  - Это сейчас он такой, а оступившись, захочет власти так же сильно, как и я.

  - Я в это не верю.

  - И не верь. Все равно скоро все закончится - для тебя.

  - Если он почувствует меня, то найдет.

  - Не успеет. Сегодня вечером ты уже не помешаешь моим планам на будущее.

Я услышала свой приговор. И как бы ни хотелось закричать от страха или броситься в ноги палачу, чтобы вымаливать свою жизнь, продолжала изображать ничем непробиваемую скалу, но при этом выглядела удручающе, как надломленное тонкое деревце, что вот-вот упадет на землю.

  - Почему именно вечером, а не сейчас?

Катрин поставила свечу возле своих ног и присела рядом с ней. Каждый ее жест говорил о самоуверенности: ленивые движения, полуулыбка и взгляд из-под полуопущенных ресниц, следящий за каждым моим шагом.

  - Потому что жду гонца с хорошими известиями.

  - Можно поинтересоваться, с какими?

  - Я должна быть уверена, что Алекс страдает и находится на грани, и останется всего лишь немного его подтолкнуть.

  - Мне тебя жаль.

  - Это почему же?

  - Ты не умеешь любить, и все от тебя отказались.

  - Тогда мне жаль тебя. Обычный человечек, связанный с оборотнем. А это значит, - в воздухе повисло молчание. – Что это значит? – она улыбнулась и ответила на свой вопрос. - Что твое место в тени и всегда будет именно там. Ты никто и никем умрешь.

Ее слова достигли цели, но, наверное, не совсем так, как она хотела: я разозлилась, и прошло несколько секунд, прежде чем смогла совладать со своими эмоциями. Да, Катрин была в чем-то права, но я не имела права подарить ей победу над собой. Не сейчас.

  - Я согласна! Для тебя я никто, но меня любят, и это самое главное.

  - Поздравляю! Есть ради чего умирать.

  Катрин думала, что продемонстрировала свое превосходство, но заблуждалась - я увидела обиду и боль, притаившуюся в самых недрах ее души. Сильная Черная Волчица сейчас была беспомощна перед правдой и не могла этого скрыть. Ей с трудом удавалось контролировать себя.

  - Я не верю в потерю души у таких, как ты. Ты чувствуешь боль, а человек без души лишается такой способности.

  - Насмешила. Ты не представляешь, на что я способна. И никакой боли во мне нет, а если хочешь в этом убедиться, то могу показать, что такое настоящая боль.