Адъютанты удачи. - Вербинина Валерия (книги регистрация онлайн txt) 📗

В конце концов министр сдался и признал, что в Париж агенты нумер один и нумер два могут поехать под видом жениха и невесты. О том, что в те времена жених и невеста не посмели бы совершать вместе столь предосудительное путешествие, Чернышев предпочел забыть.

Однако об этом не забыла Полина Степановна, и министру удалось ее уломать только тогда, когда он посулил дать на агентурные нужды вдвое больше того, что предполагалось. Каверин же, который терпеть не мог торговаться, понял, что его спутница – особа крайне расчетливая, и проникся к ней презрением.

В путь пустились вчетвером: офицер с денщиком Гришкой и Полина с горничной Машей. Пятым в путешествии был багаж Полины, которая вела себя так, словно собиралась обосноваться в Париже надолго. Она взяла с собой в дорогу сундуки с книгами, альбомы с чувствительными стишками подруг, портреты отца и Лёвушки, а также великое множество совершенно несообразных вещей, вплоть до домашних часов. Размер багажа поверг Каверина в отчаяние, потому что оный занимал много места и на него уходила прорва времени.

Ссориться «жених» с «невестой» начали, едва выехав за петербургскую заставу, и, раз начав, уже не прекращали это занятие. От Петербурга до Варшавы они поссорились шестьдесят семь раз, от Варшавы до Парижа – еще сто восемнадцать. Все ссоры мадемуазель Серова аккуратно заносила в записную книжечку, чтение коей потом принесло немало головоломных минут ее потомкам, ибо там значились, к примеру, такие строки:

«Добрались до Польши. Поляки очень галантные, хотя все говорят по-польски, но со мной как-то нечувствительно переходят на русский. С К. говорят только по-польски, если вообще говорят. Ссора с К. из-за этого».

«Пан Р. (прекрасный человек, женат, имеет восемь детей) вызвался проводить нас до Парижа, на который он давно, по его словам, собирался поглядеть. Ссора с К. А пан Р., убоявшись тещи, остался дома».

«Заночевали у пана Н. По причине обрушившегося моста на два дня остались в его имении. Сегодня вечером три раза ссорились с К.: из-за шляпки, из-за непогоды и из-за французского правительства».

«Пан Н. сделал мне предложение. Сюрприз: ссоры с К. не было – по его словам, он давно мечтает от меня избавиться каким угодно образом. Я его разочаровала, объявив, что принадлежу не себе, а отечеству».

Следует отметить, что Гришка и Маша, как и подобает преданным слугам, полностью переняли стиль общения своих господ. И перебранки денщика и горничной, проходившие в более простонародном ключе, вносили в путешествие нотку приятного оживления.

В конце концов Алексей понял, что еще немного – и он или бросится в реку, или бросит туда барышню Серову, после чего утопится сам. Но тут ему снова улыбнулась удача, ибо путешествие подошло к концу. «Жених» и «невеста» прибыли к месту назначения.

…И это Париж?

Вывески, прохожие, камни мостовой. Церковь благородного готического профиля. Цветочницы. Продавцы газет. Лувр старый, какой-то седой, но вовсе не чопорный. Дворец Тюильри похож на песню из камня. Река зеленая-зеленая, и возле реки – черная статуя Генриха на черном коне. Ничего волшебного, город как город, сказал себе Алексей. Ну, и еще все прохожие говорят по-французски, но этим и в Петербурге не удивишь.

Агенты нумер один и нумер два обосновались в частном особняке, нарочно снятом к их приезду и полностью обставленном. Собственно говоря, такова была казенная формулировка графа Чернышева, ибо в особняке (сыром, старом и полуразвалившемся) на самом деле не было ничего, кроме мышей и нескольких дряхлых шкапов, которые протестующе скрипели, если их пытались открыть.

–?Непременно доложу об этом министру, – воинственно объявила Полина, обозрев царящую вокруг разруху.

И впервые Алексей почувствовал некоторую солидарность со спутницей – назойливой, твердолобой, упрямой особой.

По приезде в Париж агенты должны были явиться для дальнейших инструкций к представителю русского посольства, некоему Сергею Петровичу Новосильцеву. Дело в том, что Полина и Алексей не имели ни малейшего понятия о том, какое именно дело им поручат, – держава в лице графа Чернышева и его людей строго блюла свои секреты.

Надо сказать о Новосильцеве, что сей молодой и чрезвычайно честолюбивый человек пользовался особым доверием русского посла, барона М., и находился в курсе всего, что творилось как во французской столице, так и в Петербурге. Cher Serge [1] был высокий, тонкий, бледный, интересный, говорил по-французски лучше любого француза и обладал неподражаемыми ухватками придворного, допущенного в круг высоких особ. Кроме того, он мазал волосы каким-то чудодейственным фиксатуаром, от которого те блестели, «как ангельские локоны» (выражение почтенной графини де Лоншан, столетней кокетки) или «как мартышкин зад» (слова графа де Лоншан, невыносимого ворчуна и свободолюба – при Бонапарте он всячески ругал власть и требовал возвращения короля, а при короле насмехался над правительством и вздыхал, что только при Бонапарте Франция была великой державой).

Если добавить, что с людьми, которые не могли похвастаться тем, что находятся выше его на общественной лестнице, шер Серж усвоил тон, полный снисходительности, станет ясно, отчего строптивый Алексей возненавидел его с первого взгляда. Что же касается Полины, то она с порога накинулась на Новосильцева, красочно расписала, куда именно поселили агентов особой, между прочим, службы, и потребовала, чтобы им немедленно подыскали другое жилье.

Оправившись от изумления, вызванного самим фактом – кто-то осмелился что-то у него требовать, – шер Серж привел полсотни доводов, почему переселение является невозможным, а полуразвалившийся особняк – лучшим местом в Париже. Он намекал на дороговизну жилья, сетовал на стесненность посольства в средствах и даже дал понять, что истинные патриоты своей отчизны не имеют права забивать себе голову такими пустяками, как полчища мышей и отсутствие элементарных удобств.

–?Вы меня убедили, сударь, – сладким голосом промолвила в ответ Полина. – Значит, вы как истинный патриот не откажетесь поменяться с нами местами?

Тут Серж переменился в лице и в раздражении побарабанил пальцами по столу.

–?Я представлю господину барону записку, – сказал он сухо. – Обрисую ваше положение. Уверяю вас, меры будут приняты.

«Когда вы уже вернетесь в Петербург», – добавил Новосильцев мысленно.

–?В таком случае теперь, – вмешался Алексей, – мы бы хотели подробнее узнать о нашем, гм, задании.

Серж задумчиво поглядел в окно и при всей своей учтивости не преминул помянуть про себя недобрым словом графа Чернышева, который со своими несообразными инициативами нарушил спокойное течение сытой чиновничьей жизни. Дело в том, что, пока наши агенты тряслись в карете по российским, польским и немецким буеракам, задание, которое им должны были поручить в Париже, потеряло всякий смысл.

Впрочем, изобретательный барон М. тотчас же подыскал для них другое. И, вспомнив об этом деле, Серж не смог удержаться от улыбки, а Алексей, заметив ее, невольно насторожился.

–?Итак, вы прибыли в наше распоряжение, – светским тоном промолвил Новосильцев. – Как вам Париж? Прелестный город, не правда ли? Мой кузен служит в Вене, но даже Вену, знаете ли, не сравнить с нашей прекрасной Лютецией. Вы не согласны?

Алексей плохо выспался, смертельно устал после долгой поездки в карете через всю Европу и мечтал только об одном – как бы поскорее отделаться от лощеного фата, который действовал ему на нервы. Что касается Полины, то мадемуазель могла спать хоть на голых досках, – никакие невзгоды никоим образом не повлияли ни на ее вид, ни на ее самочувствие.

–?Полагаю, я смогу составить свое мнение, если мне удастся получше познакомиться с городом перед тем, как я уеду, – сказал Каверин.

Серж слегка приподнял брови. На его вкус, ответ вышел чересчур прямолинейным. «Военным, как всегда, недостает гибкости», – подумал Новосильцев.

–?Париж прекрасен! – вскричала Полина тоном восторженной институтки. – Но он был бы еще лучше, если бы мы не жили в особняке с щелястыми стенами, где всюду шныряют гадкие мыши.