Сладкий плен его объятий - Хоукинз Александра (е книги .txt) 📗
Уинни прикусила губу. Даже в такой поздний час она выглядела очаровательно.
Они с Девоной отличались не только по темпераменту, но и внешне. Рост и телосложение у них были примерно одинаковые, но на этом сходство заканчивалось. Уинни пошла в мать. Ее белокурые волосы и прозрачная кожа с легким румянцем делали ее облик очень нежным, ранимым. Это впечатление было обманчивым, в чем легко было убедиться, заглянув в холодные зеленые озера глаз. Одним взглядом Уинни могла вознести мужчину на недосягаемую высоту или заставить его потерять голову. Девону всегда это восхищало. Несколько лет назад она сотни раз пыталась перед зеркалом научиться этому искусству. Безуспешно. А у ее сестры, что бы она ни делала, это получалось вполне естественно. Сейчас зеленые глаза Уинни смотрели пытливо и настороженно.
— Это как-то связано с мистером Клегом, не правда ли?
Девона обхватила себя руками — в комнате действительно было прохладно.
— Еще несколько лет назад он был просто Дораном, — сказала она укоризненно, но без особой уверенности. — В детстве мы играли все вместе... и ловили рыбу в пруду.
— Я все знаю о нем, Девона. И хорошее, и плохое.
— Уинни, он погибнет, и в этом виновата я. — Глаза Девоны наполнились слезами, как всегда, когда она думала о Доране.
— Кто тебе это сказал?
— Его мать и сестра. Две недели назад я встретила их на Флит-стрит, когда ходила по делам.
Уинни участливо сжала руку сестры.
— Это было ужасно. Они наговорили мне таких отвратительных вещей! И хуже всего то, что я с ними согласна.
— Как это связано с тем, что сегодня вечером тебя не было дома?
— Сначала поклянись хранить все в тайне. — Девона до боли сжала руку сестры. — Об этом не должна узнать ни одна живая душа.
— Клянусь. — Уинни прижалась щекой к щеке сестры и вздохнула.
Девона закрыла глаза и начала рассказывать о встрече с лордом Типтоном, о которой стыдно было вспоминать. Сестра спокойно слушала, обнимая Девону и стараясь как-то утешить ее. Несомненно, ей можно доверить все свои секреты. Недаром преданность была первым пунктом в длинном списке добродетелей Уинни.
Прошло четыре дня, прежде чем Девона решилась совершить акт неповиновения. Она даже не сомневалась в том, что Уинни этого не одобрила бы. В сопровождении Перл и Гара Девона доехала в наемном экипаже до места назначения. Хоть она и была довольно беззаботной, дурочкой ее назвать все же было нельзя. Ей пришлось бы туго, если бы на Ньюгейт-стрит заметили карету ее отца.
Девона дважды навещала Дорана, с тех пор как его заключили в Ньюгейтскую тюрьму. В ужасе от его состояния она по совету Перл рассказала домашним о своем первом визите. Зная, что ни в коем случае нельзя называть истинных причин своего поступка, Девона объяснила, что сочла христианским долгом поддержать его. У нее в ушах до сих пор звучали язвительные замечания и угрозы отца. Он считал, что хорошенько припугнул ее, но дорогой папочка недооценил ни решительности своей дочери, ни чувства вины, которое она испытывала. Свой следующий визит Девона обставила похитрее. Отправиться в тюрьму без сопровождения она не могла, поэтому посвятила в свои планы Перл и Гара и взяла с них клятву молчать. Они допускали, что у нее хватит безрассудства отправиться туда в одиночку, поэтому согласились. Ведь кто-то же должен был защищать молодую госпожу во время ее безумных эскапад!
— А что думают ваши домашние о том, куда вы отправились теперь? — ехидно спросила Перл.
Прошло несколько дней, и она уже пришла в себя после события, которое Девона мысленно именовала «Типтонской трагедией».
— Наверно, они решат, что я поехала играть в карты к миссис Элизабет Уоттс.
— Неужели наступит день, когда вы будете смотреть мне в глаза и я буду вам верить?
— Да не волнуйтесь вы так, Перл. К концу дня это будет правдой. Только время нашего визита немного изменится, вот и все.
Кучер оповестил их о прибытии, и карета остановилась. Гар открыл дверцу и помог женщинам спуститься по ступенькам. Каким-то несвойственным ей движением Девона расправила подол платья в коричневую и золотую полоску. Соломенная шляпа с лентами и вуалеткой довершала наряд. Девоне хотелось хорошо выглядеть в глазах Дорана, не привлекая при этом излишнего внимания.
— Возьмите. — Гар протянул ей носовой платок, пропитанный уксусом. — Если вы заболеете, сэр Томас лишит нас не только работы.
Когда они подошли к калитке, Доран уже ждал их. У Девоны сжалось сердце, когда она подумала, что он каждый; день проталкивался сюда, чтобы не пропустить ее визита. Гар заплатил какому-то чумазому типу два шиллинга, чтобы Девоне разрешили подойти поближе и поговорить с Дораном.
— Мисс Бидгрейн. — Доран церемонно поклонился. Эта простая дань вежливости напомнила им обоим, что он был рожден для лучшей доли.
— Мистер Клег. Надеюсь, у вас все хорошо.
— Не хуже, чем у большинства других. — Он не сводил своих выразительных карих глаз с ее лица, как будто стараясь сохранить его в памяти.
— Я... мы... — Девона взмахом руки поманила Перл. — Вот корзина с яблоками. Это, конечно, пустяк. Я не была уверена, что нам разрешат их передать.
Прежде чем корзину успел взять Доран, ее схватил тюремный надзиратель. Он быстро обыскал корзину, вынул одно яблоко и откусил почти половину. Доран грустно взглянул на Девону.
— Я научился ценить простые дары, сделанные по доброте душевной. То, что я увидел вас, услышал ваш голос, поможет мне примириться с холодным мраком, в который мне предстоит вернуться.
— О, Доран! — Девона закрыла глаза, и на ее щеках появились полоски от слез. — Вы обращались за помощью к отцу?
— Обращался ли я за помощью? — Впервые в голосе Дорана, в котором всегда звучал восторг, когда он разговаривал с Девоной, послышался гнев. — Разве вы не слышали? У моего отца больше нет второго сына. Он лишил меня прав, принадлежавших мне по рождению, едва меня заковали в кандалы по решению мирового судьи.
Синяки на лице Дорана выглядели ужасно.
— Он даже не потрудился спросить, виновен ли я.
— А вы... Вы невиновны? — Девона убрала платок от лица.
— Подло так обращаться с невиновным человеком. — Доран облокотился на металлическую калитку и провел грязной рукой по спутанным волосам. — Наглухо запереть его в чавкающей массе зловонной грязи так, чтобы он и вздохнуть не мог. — Он схватился за разделяющую их решетку. — Ни воздуха, ни тепла. Шагу нельзя ступить. Только темнота и стоны умирающих, валяющихся в собственных испражнениях. Мы все надеемся, что от нас останется хоть что-нибудь человеческое, после того как крысы и тараканы попируют на наших трупах.
— Хватит! — Гар встал перед Девоной, загораживая ее от мерзости, таившейся за каменными стенами Ньюгейта.
— Я не знаю, что делать. Я думала, что смогу... — Девушка отвела глаза, чувствуя полную беспомощность. — У меня ничего не вышло. Знаете, отец запретил мне видеться с вами.
Холодное, непроницаемое лицо Дорана смягчилось, когда он увидел, как она расстроена.
— Бедняжка! Мой верный неустрашимый защитник! Если бы вы были мужчиной, вы были бы непобедимы.
— Если бы я была мужчиной, вы выглядели бы ужасно глупо, когда ухаживали за мной и дарили цветы. — Девона с трудом сдержала смех и протянула узнику руку. — Вот, возьмите. — Она сунула ему в ладонь несколько монет. — Они хоть немного облегчат вашу жизнь. Но здесь не так много, чтобы вам из-за этого перерезали горло.
Гар потянул ее за руку от калитки, и на этот раз Девона не возражала.
— Мне кажется, будто по всему моему телу ползают вши! Разумнее всего было бы сжечь всю нашу одежду и искупаться в бочке с уксусом. — Перл передернуло от омерзения, когда они пробирались сквозь толпу, собравшуюся у калитки. — По крайней мере, мы можем уйти от этой бездны отчаяния. Горячая ванна, свежевыстиранная одежда — и все в порядке. — Девона оглянулась. Дорана уже не было видно. — А вот мистер Клег, боюсь, уже никогда не будет таким, как прежде.
