Завещание ворона - Вересов Дмитрий (библиотека электронных книг txt) 📗
— Одиночество, оно в любой стране одиночество. Будь то Родина родная или чужбина, — говорила она Лизавете, когда та предлагала ей вернуться в Москву, где жила ее родная сестра. — А я уже не смогу адаптироваться назад. Я даже ощущаю себя чернокожей иногда, а в Москве уж точно будут за негритянку-африканку принимать, не по виду, а по сути. Не видать моей могилки в сырой русской земле, анютиных глазок. Вот под баобабом в красной земле и успокоюсь, — как всегда оптимистично закончила Катерина.
Пригласила Лизавета старую приятельницу, потому что только она сможет пролить свет на события этого ужасного дня. Катерина про страну и нравы знала многое...
Отпустив индуса и горничную аж до следующего вечера, Лизавета опять пошла по закромам. Дрожжи, которые она держала высушенными, найти оказалось не просто. Индус все перекладывал с места на место, а вещи, на его взгляд совсем ненужные, прибирал в непредсказуемые места. Лизавета, вспомнив деревенский заговор, прошептала: «Черт, черт, поиграй и отдай!» — и скоро обнаружила пропажу. А еще через полчаса горка блинов украсила стол, на котором уже стояла початая бутылочка и две хрустальных рюмки дефицитного чешского производства Варенье, сливки, заменяющие отсутствие родной сметаны, икра, топленое масло и башкирский мед — все родные деликатесы поджидали гостей.
На полную мощность был включен кондиционер, и колониальная кухня наполнилась прохладным воздухом.
— Ну, что стряслось? Просто так с бухты барахты на блины не зовут. Меня, старую ведьму, обмануть сложно. Давай потчуй теперь.
Екатерина Григорьевна еще с молодости была не против принять рюмочку-другую для снятия стресса, но сдерживалась, потому что при ее профессии это было погибелью. В посольстве этого добра море разливанное. А ее хозяйство как раз это море контролировало. Но с возрастом стала себе позволять, правда, выпить любила со вкусом и церемониями. Лизавета знала слабость старухи и специально сервировала стол с нарушениями, чтобы Катерина в свое удовольствие ее покритиковала. Когда порядок на столе был наведен согласно только ей известным правилам, подняли первую рюмку и, не чокаясь, но глядя друг на друга, — и это тоже был такой обычай — выпили. Катерина, как сапожник без сапог, после смерти мужа почти не готовила, поэтому блины растаяли быстро.
Катерина пребывала в исключительно хорошем настроении и с удовольствием, нацепив на нос очки, уткнулась в карты.
Игра пошла своим чередом, но Лизавета все никак не могла найти повод, чтобы словно невзначай задать нужный вопрос. Но карты неожиданно легли в помощь. На руках у Лизаветы осталось четыре дамы, и ход за ней. На второй Катерина уже потянула, и тогда Лизавета выложила на стол остальные.
— Конечно, твоей гарем один мой валетный евнух не перетрахает! — Катерина в сердцах бросила карты, и Лизавета увидела вальта пикового, короля крестового и две шестерки, одну пиковую и другую бубновую. — Налей еще рюмочку, хороша паршивка столичная. Душу греет.
— Катерина, а вот скажи здесь, в Кении, гаремы есть у кого-нибудь? Я уже столько живу, а никогда не думала про это. Богатых то полным полно. — Лизавета услужливо придвинула наполненную рюмку.
— Как тебе сказать.. Таких гаремов, как в сказках, здесь, пожалуй, нет. Но вот точно знаю, что покупают по несколько девушек и по разным каналам привозят отовсюду, но в основном, конечно, из недоразвитых стран. Только это хранится в строжайшей тайне. Крутые могут себе это позволить, а, само собой, они сами и власть. Дело неподсудное. У хозяина всегда все бумаги в полном порядке. Никто не подкопается. У многих здесь даже дети рождаются и воспитываются, а вот по том, когда девушки уже теряют товарный вид, ну, как я, например, их отпускают, даже слышала, что деньга ми кой какими снабжают на первое время. Многие здесь неплохое состояние по российским меркам сколачивают. А что потом — никто знать не знает. Но убежать, говорят, ни у кого не получается... Я думаю, что этого их африканский темперамент требует. Организмы у них другие, сама знаешь, подруга. — Катерина хитро взглянула на Лизавету и уже сама наполнила хрусталь — У меня по молодости в России полно мужиков было, так если их всех сложить и перемешать миксером, то и трети моего кукуя не наберется по силушке. Мой, Царствие ему небесное, может, и страдал так, потому что я ему не соответствовала, он псих-однолюб был. Я его сама отправляла погулять, когда болела, а с годами и вовсе ни на что не годилась. Природа, понимаешь, Лиза — она всем руководит. Может, наш русский Ваня тоже от гарема-то не отказался бы, да кишка тонка. Одну-то удовлетворить не может. Наши же бабы только из жалости постонут, поохают, чтобы хоть как то поддержать пустой стручок, а на деле... егозня одна, а не дело. В общем, против наших все остальные тьфу, даже китайцы, — задумчиво прибавила Катерина.
Лизавета рассмеялась, и за весь день немного отлегло от сердца.
— Почему китайцы? У тебя что, и китаец был?
— Нет, вот китайца не было, но раз их такая прорва на планете, значит, большие умельцы в этом деле. Хотя, может, и они просто физкультурники. Не пробовала, врать не буду. А ты что, китайца завела?
Катерина Григорьевна поверх очков взглянула на партнершу и на этот раз неаккуратно смухлевала, сбросив в отбой ненужную карту. Лизавета как обычно сделала вид, что ничего не заметила.
— А кто в Найроби продавец товара? Дело-то опасное, тут человек со связями должен быть, — подбиралась она все ближе и ближе к теме
— Вот продавца го я хорошо знаю. Это семья, муж и жена, но жена главная. У них турбюро небольшое, еще название такое, ну прямо смех, — «Союз». Под этой крышей они и вводят в страну. Гражданством приторговывают, а дальше дело техники Да зачем тебе это, тебя, душа моя, уже не примут. Ты по возрасту не проходишь.
Катерина хрипло рассмеялась удачной шутке. И опять потянулась к бутылке, но водка уже кончилась. Катерина Григорьевна многозначительно посмотрела на Ли завету, но та и глазом не моргнула и как ни в чем не бывало продолжала раздавать карты.
— Счет три — один в мою пользу, — констатировала Лизавета. — Играем до пяти.
Лизавета загадала, что если выиграет Катерина, то все будет у нее хорошо, но при счете 5-5 в дополни тельной игре Катерина, даже мухлюя изо всех сил, проиграла.
Лизавета отвезла Катерину Григорьевну домой, по русскому обычаю собрав всяких вкусностей в пакет, но на обратном пути припарковалась на пустынной улице и, как Штирлиц перед ответственной поездкой в Берлин, откинувшись на сиденье, глубоко задумалась.
Через турбюро ничего не узнать, это факт, в особняк и муха не проскочит, тем более она. Старый бес привратник тут же ее узнает. Но найти выход из положения было необходимо. А когда выхода нет, то...
Лизавета тронула машину. Так повелось в ее жизни, что, когда трудно, надо ей к Тане, а Тане к ней.
— Лиз! Ты с ума сошла! Мы уже почти спим, но погоди, я пойду на кухню, а то Павлу завтра рано вставать. Ну, говори, милая, как там у вас? Голос у тебя грустный. Ты здорова? Джош как? — затараторила Танька, и Лизавета уловила небольшой акцент у сестры, и от этого стало немного грустно, хотя и раньше было не сильно весело.
— Да все в порядке. Я просто звоню, без повода. Как мальчики? Как ты?
— Все просто замечательно! Фриско — такой чудесный город, я влюбилась в него с первого взгляда, и тебе понравится, уезжать не захочешь... Ты не представляешь, я покрасилась — просто не узнать! Даже Павел растерялся, когда я к нему на встречу пришла. Так, деловое пати, ничего серьезного. Я сама в шоке. Так непривычно себя видеть в новом имидже! Но это быстро смоется, одно только успокаивает. Когда вы приедете? Мы скучаем ужасно.
— Скоро, Тань, постараюсь да, я постараюсь скоро.
— Почему ты? А Джош? — но линию разъединили, и Таня холодной льдинкой нырнула под бок мужа, который, как оказалось, совсем не собирался спать.
— Ну, вот и решение! Спасибо, Танька, ты как всегда помогла мне, сама того не понимая. — Лизавета расправила балдахин и уснула как всегда быстро...
