Vita Longa. Четыре измерения (СИ) - Бурцева Ольга (лучшие бесплатные книги .TXT, .FB2) 📗
Рита внимательно вслушивалась в каждое слово и медленно опускалась ближе к земле.
— После аварии я оказался в техногенном измерении. Мир перевернулся с ног на голову. Я понимал, что уже никогда не вернусь назад. Честно говоря, я и не особо вспоминал о том, что у меня осталось в естественном мире. Срок тогда был очень маленький, и я не знал, родился ли вообще малыш на свет.
Рита опустилась на землю, и теперь уже она смотрела снизу вверх и задумчиво хмурилась. Ее ладонь так и осталась в подрагивающей руке Никоса.
— А после того, как я встретил тебя, просто разучился думать о ком-то другом, — он взял в руку вторую ладонь Риты.
Зоя отошла от них к деревьям и встала рядом с Алексом. Но позволить себе расслабиться Вита Лонга пока не могла.
— Когда мы ушли из Совета, появилось много свободного времени, и я вспомнил ту историю, на которой закончилось мое существование в естественном измерении. И понял, что, возможно, у меня все-таки есть ребенок. Я долго искал концы. После моей гибели той девушке пришлось несладко. Она часто переезжала в поисках дешевого жилья и возможного заработка. Я потратил десять месяцев, чтобы найти ее. И я нашел! — он сглотнул и, отпустив одну удерживаемую ладонь, нервно провел рукой по лысине.
— Почему ты мне ничего не сказал? — недоверчиво спросила она, прищуриваясь.
— Когда я начинал поиски, то не был ни в чем уверен. Когда закончил… В общем, обстоятельства сложились так, что я не хотел тебя погружать в эти проблемы.
— Какие проблемы? — Рита приподняла одну бровь.
— Мать Эмили оказалась больна раком, ей оставались считанные недели. Замуж она так и не вышла. Поэтому жили они с дочкой в съемной и достаточно убогой квартире. Все, что зарабатывала Эми, уходило на лечение матери. Когда я вновь появился в их жизни, они с облегчением вздохнули. Мать Эмили плакала и говорила, что никогда не верила в то, что я погиб, и что очень сожалела, что не рассказала мне о своих чувствах. Она так и не смогла построить новых отношений. И вот теперь за все перенесенные страдания и лишения Бог миловал ее, и она спокойно может отправиться на тот свет, потому что ей есть с кем оставить дочь. Я регулярно навещал их, помогал, чем мог. Прости, но я не смог ей рассказать о тебе. Я упомянул, что у меня есть женщина, но прийти туда с тобой и показать, насколько я счастлив, когда она умирает, посчитал неправильным. А тебе боялся сказать, потому что думал, что ты можешь неправильно истолковать наши отношения и будешь ревновать. И наделаешь глупостей, — он опять сглотнул и опустил глаза.
— А от кого беременна твоя дочь?! — задала Рита мучающий ее вопрос.
— Это тоже не самая красивая история. В общем, отец оказался не очень порядочным человеком. Когда Эми забеременела, он обещал на ней жениться, а когда узнал о болезни матери, решил, что это слишком большое количество проблем, и просто сбежал.
— А почему в тот день ты решил мне рассказать об этом? — пристально глядя в замученное лицо Никоса, продолжала свои расспросы Рита.
— В тот день мы похоронили мать Эмили. Я решил, что теперь могу объясниться. Я очень надеялся, что ты примешь мою дочь и ее будущего ребенка, — Никос опять тяжело вздохнул, — хотел защитить тебя и твои чувства и не мог бросить Эмили. Она осталась совсем одна, в конце лета у нее появится малыш, и кроме меня ей не на кого рассчитывать. Я рассказал Эми о тебе. Она очень хотела с тобой познакомиться. А я в тайне мечтал об обычном семейном счастье: ты, я, дочка и внук, — он печально улыбнулся. — Я очень рассчитывал на то, что, если ты любишь меня, то сможешь полюбить и Эмили, она бы сделала нашу семью полноценной. И в твоем идеальном саду зазвучал бы детский смех, и тебе было бы для кого собирать клубнику и яблоки, — голос его дрогнул.
Глаза Риты наполнились слезами.
— Я больше не человек, — тяжело выдохнула она. — У меня больше нет сада. Я могу появиться в экобиологическом измерении только тенью.
— Что же я наделал, — Никос обнял плачущую Риту, — хочешь, убей меня, только прости.
— Я обезумела, Никос, просто сошла с ума, когда увидела тебя с беременной Эми, — глотая слезы, зашептала Рита, уткнувшись в его плечо. — Я сделала самую большую ошибку в своей жизни, потеряла тебя из-за своей глупости.
— Неужели ничего нельзя сделать? — голос Никоса дрожал, пока он жадно обнимал стройную фигуру, понимая, что теперь их разделяют измерения.
— Я обещала Кайросу, что буду с ним до конца. Взамен Верховный дал мне силу. Силу, чтобы уничтожить тебя и все, что тебе дорого, — шептала она, полная раскаяния, а слезы ручьями текли из ее глаз.
— Рита, — разнесся над поляной глухой голос Верховного.
— Мне пора, — она тоскливо посмотрела в любимые глаза и, плавно выскользнув из объятий, воспарила над Никосом.
— Как же так?! — он тянул к ней дрожащие руки.
— Береги себя, — и с горестным вздохом Рита растворилась в пространстве.
Руки Никоса безвольно упали по швам, он ссутулил свои широкие плечи и обернулся к Зое и Алексу.
У Зои выступили слезы, Алекс стоял с непроницаемым лицом и крепко сжимал ее ладонь.
Никос печально опустил глаза.
— Спасибо вам за помощь, — прошептал Мейджер, и яркая вспышка телепорта осветила поляну.
— Рита ведь что-нибудь придумает? — Зоя умоляюще посмотрела на Алекса.
— Не знаю, — он, гулко выдохнув, пожал плечами.
***
Полная раскаяния Зоя стояла перед дверью квартиры Марины и Саши. Алекс с Александром были на работе.
Зоя поднесла кулак к серой входной двери и все никак не решалась постучаться. Теперь она уже знала, почему Марина осталась инвалидом. На что пришлось пойти лучшей подруге ради ее спасения. А при воспоминании о том, как Зоя себя повела при встрече, девушку охватил неимоверный стыд.
Над ухом неприятно жужжала лампа дневного освещения. Так же нудно и противно внутри Зои свербела совесть. Облизав пересохшие губы, она все-таки решилась и неуверенно стукнула пару раз в дверь.
Через минуту ее отворила рыжеволосая девушка в инвалидном кресле.
— Зоя? — испуганно и одновременно удивленно произнесла она.
— Можно мне войти? — Зоя опустила глаза в пол. Ей было невыносимо больно смотреть на подругу, которая в ее памяти осталась веселым и жизнерадостным человеком.
Марина кивнула, шире открывая дверь, руки свело заметной судорогой. Зоя виновато посмотрела в потухшие глаза подруги. Веснушки, которые когда-то так украшали рыжеволосую красотку, придавая всегда задорный вид, теперь откровенно портили сильно исхудавшее лицо.
Марина закрыла дверь и направилась к кухонному уголку. Их квартира-студия планировкой не отличалась от жилища Фортиуса. Только здесь было видно явное присутствие женщины. На стенах в замысловатых рамках висели фотографии счастливых влюбленных в их лучшие времена. На подоконниках цвели орхидеи, прикрытые тюлем цвета морской волны. Мебели было мало, очевидно, для того чтобы Марине было проще передвигаться.
Зоя обратила внимание на большую кровать, которая была застелена бирюзовым шелковым покрывалом. Поверх него были разбросаны полосатые подушечки в тон.
Так странно, что девушки дружили столько лет, а Зоя впервые оказалась в доме у подруги. Оглядевшись, гостья присела за белый глянцевый стол, на котором расположилась большая ваза с фруктами.
— Чай? — спокойно спросила Марина, сцепляя в замок трясущиеся руки.
— Нет, спасибо, — качнула головой Зоя, — я хочу поговорить.
— Хорошо, — Марина ловко отвернулась от ярко-зеленого, разрисованного белыми орхидеями кухонного уголка и подъехала к обеденному столу. Она остановилась недалеко от Зои и отстраненно посмотрела в окно, находящееся за спиной гостьи.
В помещении воцарилась тишина, в которой было еле различимо шуршание работающего кондиционера.
— Марин, прости меня, пожалуйста, — начала Зоя дрогнувшим голосом. — Мне трудно объяснить то состояние, в котором я пребывала. Я плохо контролировала себя, — она виновато смотрела на подругу, которая наконец-то перевела взгляд на нее. — Я так скучала по тебе. Мне столько хотелось тебе рассказать, но тебя не было рядом, — Зоя встала с места и, подойдя к Марине, присела рядом с креслом, положив одну руку на подлокотник. Ее пугало молчание подруги.
