Летний сад - Вересов Дмитрий (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Быстро закупив необходимые пурпурные кристаллы, Иволгин поспешил в обратном направлении. От троллейбуса, с разворота подходившего к кольцевой остановке, удачливого добытчика отделяли какие-то сто пятьдесят метров. Оперативно оценив ситуацию – троллейбус, расстояние, Кирилл, ждущий его подле Верочки, и свое обещание – Домовой решил поднажать и успеть на подъезжающий электротранспорт. Он прямо через газон выскочил на проезжую часть проспекта, резонно решив реализовать свои спринтерские качества на открытой дорожке, лишенной препятствий в виде отдельных пешеходов, мешающих стихийному бегуну. Тяжелая рысь Иволгина, прижимающего к груди пузырек с марганцовкой, была зрелищем привлекательным для тех немногих прохожих, кто понимал толк в лошадях для тяжелой кавалерии.
Но Иволгин не успел на троллейбус. Двери последнего злорадно закрылись перед самым носом бегуна, и рогатый аквариум на колесах медленно отвалил от остановки.
Раздосадованный Домовой замер на полушаге с высоко поднятым бедром, его нижняя челюсть медленно и удивленно отвисла, и наш спринтер, напуганный внезапным клаксоном какого-то шутника на легковушке, потерял равновесие и рухнул на асфальт.
Раздался визг тормозов, и мгновение спустя над поверженным жизненными обстоятельствами Вадимом склонились парень и девушка, буквально выпрыгнувшие из красных «Жигулей» третьей модели.
– Вам плохо?! – с искренней тревогой спросила девушка.
– Вроде бы живой, – отметил ее спутник. – Товарищ, вы самостоятельно сможете подняться?
Иволгину было стыдно. Стыдно, что бежал и не догнал; стыдно, что развалился на асфальте, действительно напуганный внезапным сигналом; стыдно, что такая симпатичная девушка и ее спутник переживают за его состояние, которое… А что, собственно, такое его состояние? Ну, упал молодой человек, с кем не бывает! А отчего, да почему – это, извините, мое дело!
– Ничего, все в порядке. Я сейчас, сам… – Вадим оперся на локоть, разобрался в спутанных ногах и только сейчас заметил лихие и разлетистые усы шнурка на правом ботинке. Лавина дурацких, совершенно неуместных сейчас, соображений заблокировала позитивный мыслительный процесс. Сосуществование великого и смешного как вариант пожизненного соседства в современных мегаполисах; внимание к мелочам как важнейший элемент науки выживать; середина неудачного дня как естественное продолжение такого же утра и периферийные боли над копчиком. Что это, ушиб? Более серьезная травма?
– Давайте руку!
Один вид протянутой незнакомцем руки заставил Домового смутиться еще больше. Жгуты загорелых мышц, скульптурное запястье и крупная кисть. Но помощь он принял, поднялся на ноги и смущенно забормотал слова благодарности. Симпатичная спутница атлета-спасителя о чем-то коротко спросила его, настолько тихо, что Вадим не смог разобрать ее слов, и тут же предложила незадачливому бегуну:
– Если вам не очень далеко, то мы с удовольствием подкинем вас до дома.
Первая мысль – благородно и снисходительно отказаться – довольно быстро уступила место великодушному согласию, оправдывавшему Иволгина по всем статьям, как присяжный поверенный Кони революционерку Засулич. Ожидающие его возвращения Кирилл и Верочка – это похлеще светлого будущего для народных масс, и он был просто обязан спешить.
Сообщив адрес своего местожительства, Иволгин узнал, что для автолюбителя, воспитанного родиной и ДОСААФ, это считается «недалеко», а также выслушал дружеский совет не пренебречь визитом в травматологический пункт.
– Понимаете, – смущенно объяснял Вадим с заднего сиденья «Жигулей», – меня дома ждет товарищ, согласившийся посидеть с моей маленькой дочерью, и мне не совсем удобно оставлять их одних надолго…
– У вас дочь? – у пассажирки «Жигуленка» было открытое, располагающее к беседе лицо. – И сколько же ей лет? – «Жигули» миновали границу Московского и Невского районов.
– Лет еще нисколько, всего девять месяцев, десятый пошел, – Вадим пытался шутить, не очень уверенный в своем успехе.
Но девушка рассмеялась:
– Нисколько лет! Олег, ты слышал? Представляешь, а ведь нам всем когда-то тоже было «нисколько лет»! Прекрасное было время!
– Ты его, что, до сих пор помнишь? – богатырь-водитель с деланной ленцой в голосе подыграл девушке.
– Как сейчас! Все обо мне заботятся, все для меня делают, прямо, как вы, – она повернулась к Вадиму. – Извините, мы же забыли познакомиться! Меня зовут Альбина, а капитана и штурмана этого экипажа величают Олегом. А вас?
– Вадим. Вадим Иволгин.
– А, официальничаете?! Хорошо! У нас с Олегом тоже есть фамилии. Я – Вихорева, а он – Швецов. Теперь мы знакомы?
Смутившийся Домовой кивнул.
– Подъезжаем, Вадим Иволгин. Командуйте, как здесь лучше заходить на швартовку…
Красный «Жигуленок» совершил положенное количество маневров, поскольку в заветный купчинский тупичок вел лишь один разрешенный госавтоинспекцией поворот, и устремился к конечной цели.
– Постойте, остановитесь, пожалуйста, Олег!
– Что-то случилось?
– Нет, просто меня не дождались и вышли на прогулку.
– О, товарищ Иволгин! – Альбина обратилась к нему с шутливой мольбой. – Неужели вы не познакомите своих спасителей с дочерью?
Домовой растерялся:
– Да… Конечно же, конечно же… Как-то сразу и не сообразил. Может быть, вы не откажетесь и от чашки чаю?
– Может быть, и не откажемся. Ты как, Олег? Я так точно не откажусь, особенно если чай со льдом и лимоном.
– Тогда милости прошу! Кирилл! – выбравшись из машины, крикнул Дим-Вадим и поспешил навстречу Маркову. – Я так долго прокатался, да?
– Да нет, просто…
– Как Верочка?
– Да нормально…
– Ты сообразил, что к чему? – Домовой энергично ревизовал ребенка – подстилку, подгузник и прочее. – Слушай, Марков, а ты опытный специалист, никогда бы не подумал.
Но Кирилл не обращал на суетящегося папашу никакого внимания. В подходившей к ним паре он без труда узнал Альбину Вихореву и сейчас, по мере сближения, находил девушку сильно изменившейся. Он помнил встречу с Альбиной в первые дни ее новой, трудовой, жизни – уставшую, задумчивую, гордую своей принадлежностью к таинствам производства элегантной одежды. Так он сам, дурачась и шутя, определил ее состояние тогда, в аллейке у Николы Морского. Девушки набросились на него, укоряя за неуместную иронию, и ему пришлось пространно оправдываться перед ними, но и Джейн, и Альбина были сурово непреклонны: «На колени, негодяй, на колени!»
Джейн… Думать о ней у него не получалось. Со времени перевода в клинику Бехтерева она лишь на минуту возникала в памяти, как персонаж второго плана, и не более того. К тому же пришлось отметить удивительную странность происходящего – в нем полностью отсутствовало обретенное в последний год равнодушие к встречаемым людям. Он с интересом наблюдал за приближающейся Альбиной, отчетливо видел, насколько она стала женственней, насколько изменились ее походка, жесты и даже посадка головы. Но, несмотря на все это, по купчинскому тупичку шла легко узнаваемая Альбина Вихорева. И Кирилл понял: нынешняя встреча – это знак. Знак быстро меняющегося времени, и изменения, наблюдаемые со стороны, как в случае с Альбиной, ставшей за прошедший период элегантной и уверенной в себе женщиной, своим масштабом и глубиной указывают на изменения, одновременно произошедшие и в нем самом. Это напоминало некую игру – посмотри, насколько изменился симпатичный тебе человек, и ты поймешь, насколько изменился ты сам.
– Кирилл?!
– Да, это я…
– Неожиданно…
– Как есть…
А Олег и Иволгин, пока старые знакомые приходили в себя от неожиданной встречи, играли массовку из гоголевского «Ревизора».
Основа самостоятельности Маркова – двести одиннадцать рублей в купюрах различного достоинства и семьдесят восемь копеек мелкой монетой – вполне серьезная по ленинградским меркам сумма, была частично истрачена на гостинцы, и остаток ее не гарантировал безмятежного будущего.
