Пятнадцатый рай - Клевер Алиса (читать книги без .txt) 📗
– Где нам начать, Александр Борисович? – спросил пожилой мужчина с умным лицом. Он, этот мужчина, держал в руках два чемоданчика, обтянутых черной кожей, а также какое-то приспособление, отдаленно напоминающее видеокамеру.
– Я покажу, – ответил Воронков после долгой паузы.
Дверь поддалась не сразу. Воронков кивнул, и вперед прошли два бойца. Они держали оружие наготове, в боевой позиции. Нельзя было исключить, что Коршунов в доме. Хотя сумасшедшая идея Максима, что тело Екатерины все еще может быть здесь, и казалась Воронкову невозможной, наименее реалистичной. Уж как ни редко бывали они в этом доме, уж тело-то нашли бы. Хотя бы… по запаху.
Воронков сжал кулаки и заставил себя захлопнуть дверь в воображаемую комнату, треклятую комнату, где хранились все его страхи и подозрения.
Бойцы вернулись и кивнули. В доме все чисто. Никого нет.
– Что ж, приступим, – бросил Воронков Максиму. – Иди за мной.
– Да, конечно, – пробормотал Максим, но взгляд его был прикован к дому. Покосившиеся резные ставни, облупившаяся краска. Когда-то дом красили в желтый цвет. Он совершенно не помнил ни прогнившей лестницы на входе, ни скрипучей открытой террасы на втором этаже, и все же это место вызывало у него какой-то животный ужас.
– Все в порядке? – спросил Аркадий, обеспокоенно глядя на белое лицо Максима. – Ты как будто призрак увидел. Ты уверен, что справишься?
– Я справлюсь, – кивнул Максим и пошел за Воронковым и его людьми. Внутри, в самом доме, чувство паники только усилилось. В сумеречном свете тусклого светильника с единственной не перегоревшей лампочкой Максим вдруг утратил грань между реальностью и сном, он словно ступил в свой кошмар. Воронков стоял возле камина из красного кирпича и говорил о чем-то с пожилым криминалистом, сам же краем глаза следил за действиями Максима.
– Нам туда, – вдруг бросил тот и пошел налево. Воронков вздрогнул и жестом остановил бойцов, стоявших у прохода в левое крыло. Максим шел так, словно уже бывал здесь. Он именно так и чувствовал. Звуки тихого колокольчика раздавались в его памяти. Женский смех. Она назвала его шалуном. Нет, не первая дверь, и не вторая. Максим не знает, что за ними, но зато он хорошо представляет, что будет, когда он откроет третью дверь. Две двери, одна напротив другой.
– Там, – шепчет Максим и тихонько толкает деревянную дверь. Та со скрипом открывается, и потрясенному взору Максима открывается спальня с ландышами, спальня из его кошмара. Криминалисты проходят мимо него, осматривают комнату, но Максим не входит вслед за ними. Он поворачивается и видит другую дверь – напротив, слева по коридору. Его бьет мелкая дрожь. Он знает, что будет за дверью слева. Там будет белая эмалированная ванна, рядом с которой к деревянной стене будут прикреплены простая фаянсовая раковина и небольшое зеркало. Они забрызганы кровью. В ванной лежат части тела… колокольчик… нет, он не может войти туда. Он просто не может снова увидеть это.
Чудовище. Его отец оборачивается к приоткрытой маленьким Максимом двери. Его взгляд безумен. У него в руках топор, с которого стекают кровавые струи. Его руки в красном, его одежда в красном. Он тяжело дышит, а потом… Он бросается вперед, к ребенку, но тот кричит и бежит обратно, в свою комнату с ландышами на стенах. Он разглядывал их долго, очень долго, прежде чем решился выйти, смущенный и напуганный странными ритмичными звуками ударов. Максим бежит, он успевает запрыгнуть обратно на кровать, он накрывается одеялом – с головой. Ему страшно. Он боится чего-то, но чего – он не знает. Наверное, его отца захватило чудовище. Он боится чудовища.
Звуки шагов все ближе.
Одеяло срывается, и все, что Максим успевает увидеть, это занесенный над ним топор. Затем острая боль уносит от него и обезумевшее лицо отца, и все остальное, что будет преследовать его, сколько он себя помнит.
Странно, что Коршунов его тогда не убил. Наверное, это было за пределами даже для такого человека, как Коршунов. Убить своего сына.
– Здесь, – кивнул Максим, отвернувшись от навевающей ужас картины. Криминалисты со спокойными деловитыми лицами заполнили узкое пространство ванной комнаты.
– Разве может что-то остаться? – удивился Воронков. – Столько лет прошло.
– Сухие пятна могут продержаться много лет, – сообщил пожилой криминалист, включая странную лампу, осветившую помещение флуоресцентным синим светом. Максим обернулся и посмотрел, против воли, против желания. Зеркало было чистым. Пол и ванна – тоже. Заброшенное помещение оставалось темным, не проявляя реакцию на лампу. – Нет, ничего.
– Продолжайте, – хмуро приказал Воронков.
– Она лежала в ванне.
– Пол чистый, – крикнул другой криминалист.
– Это – то самое место, – прошептал Максим. – Она была убита здесь.
– Стены чистые, – проговорил пожилой, нанося реактивы на деревянную поверхность.
– Если бы на них была кровь, мы бы что-нибудь нашли, верно? – спросил Воронков, пристально глядя Максиму в глаза.
– Вероятнее всего. Даже если следы пытаются замыть, что-то остается. Вы сказали, тут все было в крови. Я этого не вижу.
– Это было двадцать три года назад. Он мог очень хорошо все вымыть.
– Мог, – согласился пожилой криминалист. – Я не спорю, это возможно. И все же…
– У меня что-то есть, нужно проверить, – раздался напряженный голос второго эксперта. Максим повернулся и увидел, что тот обрабатывает специальным раствором верхний сливной клапан ванны с внутренней стороны. Этот клапан нужен только в тех случаях, когда вода в ванне может перелиться за край. Эксперт аккуратно просунул длинную, обмотанную специальной гигроскопической тканью палочку и собрал материал с внутренней поверхности клапана.
– Что там? – с нетерпением спросил Воронков.
– Какие-то остатки. Возможно, ничего, – пробормотал эксперт. – Сейчас капнем «Воскобойниковым». Да, это кровь. Давайте, ребята, осторожно скрутим клапан. Нужно посмотреть, что под ним.
Криминалисты продолжали работать, а Воронков и Максим продолжали пристально смотреть в глаза друг другу, только теперь это был взгляд совершенно другого толка. В глазах старого политика, облеченного властью и возможностями, которых Максим не мог даже представить, застыл ужас. Он не был готов к этому. Не был готов к правде.
– Она была убита здесь, – прошептал Максим. – Я знаю это. Даже если мы не найдем тело…
– Александр Борисович, может быть, вы пройдете в зал, к камину? Не стоит вам тут оставаться, – окликнул их вдруг пожилой криминалист.
– Что? Что ты нашел? – побелел Воронков.
– Волосы. Мы не можем сказать, чьи они, нужна генетическая экспертиза. Это займет до трех часов, я не могу сделать это тут, в полевых условиях. Но вот тут есть фрагменты, пригодные к идентификации. Возможно, кто-то зацепился за спусковой клапан ванны волосами. Это, конечно, не означает, что этот кто-то был убит. Но волосы в крови, реактив Воскобойникова это показал.
Воронков наклонился ниже, туда, где на стерильной прозрачной пленке он увидел то, отчего тут же почувствовал тошноту и панику. Несколько длинных белых волос.
Дальше – больше. Эксперты продолжали работать, они стали искать там, где следы могли остаться после того, как весьма старательный убийца очистил все, что только мог. Следы крови нашли и под ванной, на ножках и в щели на кафельном бордюре. Пробы люминола показали, что кровь распределена почти по всей ванной комнате – в щелях, в стыках под раковиной. Мельчайшие капельки, оставшиеся несмытыми, укрывшиеся за недоступными рукам изгибами.
– Где он мог спрятать тело? – глухим голосом спросил Воронков у криминалиста.
– Если доверять тому, что мы получили, и тем рисункам, что вы показали, тело было разрублено на несколько частей. Скорее всего, чтобы увезти отсюда, не так ли? Увезти в машине, скорее всего.
– Нет! Я так не думаю, – вмешался Аркадий, молчавший все это время.
– Почему?
– Я не знаю, что и как было напутано в следствии. Ваша дочь была здесь с Коршуновым в ночь с одиннадцатого на двенадцатое апреля.
