Вторая родина - Верн Жюль Габриэль (читаем книги онлайн .TXT) 📗

С грустным чувством покидали Фриц и Франц родную землю. Конечно, они могут еще надеяться посетить ее когда-нибудь, но братья думали о своих родителях, людях уже не молодых, для кого встреча с родиной — мечта вряд ли осуществимая.

Не останавливаясь более во Франции, путешественники поспешили в Лондон.

Подготовка «Ликорна» к длительному обратному плаванию проходила успешно, и к концу июня корвет был уже готов поднять паруса.

Лорды Адмиралтейства оказали сыновьям Йоханна Церматта самый теплый прием, выражая признательность за тот добровольный щедрый дар, который их отец преподнес своей стране через капитана Литлстона.

Как нам уже известно, в то время когда корвет покинул остров, большая часть его оставалась неисследованной. Изучили лишь район Земли обетованной, северное побережье и часть восточного берега до бухты Ликорна. Поэтому капитан Литлстон надеялся сам произвести разведку остальной земли — западного и восточного берегов, а также внутреннего района.

Вслед за «Ликорном» через несколько месяцев отправятся несколько кораблей, груженных необходимыми для обустройства колонистов материалами и для обороны острова. Этот караван судов положит начало регулярному сообщению между Великобританией и ее далекой колонией в Индийском океане.

Двадцать седьмого июня готовый к отплытию «Ликорн» ожидал только Фрица, Франца и Дженни. На следующий день, 28-го, все трое прибыли в Портсмут, куда уже завезли дешевые товары, закупленные за счет семьи Церматт. Прибывших сердечно встретил капитан Литлстон, с которым они два или три раза встречались в Лондоне.

Какую радость испытывали они при мысли, что очень скоро их ожидает встреча с Джеймсом и Сузан Уолстон и прелестной Долли, по которой Франц, не имея от нее никаких вестей, очень скучал.

Двадцать девятого июня при хорошем бризе «Ликорн» вышел из Портсмутской гавани, неся на своем гафеле английский флаг. Очень скоро этот флаг будет развеваться над берегами Новой Швейцарии.

Глава XIX

Если бы «Ликорн» был не военным, а коммерческим судном, он мог бы принять на свой борт значительно большее количество пассажиров. Остров в последние месяцы привлек к себе общественное внимание и не имел недостатка в желающих на нем поселиться. Основную массу будущих колонистов, по всей вероятности, составят ирландцы, склонность национального характера которых, а более всего необходимость, вынуждают их искать удачу за пределами страны. К счастью, среди ирландцев достаточно решительных и трудолюбивых людей, работа для таких всегда найдется.

Фрицу и его молодой жене выделили на корвете лучшую каюту, смежную занимал Франц. Обедали все трое обычно вместе с капитаном Литлстоном.

Плавание протекало вначале без особых происшествий, хотя море было изменчиво, когда менялись ветры, изредка приносившие сильные бури. Их натиск корвет при умелом управлении выносил без особого ущерба. Вслед за бурями наступало затишье, тянувшееся иногда бесконечно долго. В южной части Атлантического океана «Ликорн» встретил несколько кораблей и передал с ними вести в Англию. После продолжительного периода кровопролитных длительных войн в Европе наступил мир, и суда могли наконец спокойно, ничего не опасаясь, бороздить океаны.

За время плавания Фриц, Франц и Дженни подружились с капелланом корвета. Оказалось, что он хорошо знал полковника Монтроза еще по службе в Индии. Кто мог больше рассказать дочери об отце, как не человек, связанный с ним узами боевой дружбы. От капеллана Дженни узнала, как страдал отец, прибыв в Англию и не обнаружив там «Доркаса». Корабль ушел несколькими днями раньше прибытия военного судна, доставившего полковника с солдатами в Европу. В какое отчаяние впал отец, когда узнал, что «Доркас» затонул вместе с экипажем и пассажирами. Несчастный отец с разбитым сердцем отправился в индийскую экспедицию, откуда ему не суждено уже было вернуться.

Сравнительно благополучно пройдя Атлантический океан, «Ликорн» все же не избежал сильного шторма у берегов Южной Африки. В ночь на 9 августа ураган и сильнейшие ветры отбросили корвет в открытый океан. Шторм становился все более неистовым, держать взятый курс кораблю стало не по силам. Капитану, офицерам и всему экипажу приходилось прикладывать неимоверные усилия и все свое умение, чтобы предотвратить гибель корабля. И все же «Ликорн» получил серьезные повреждения, сильно накренившись на борт, и, чтобы избежать еще большей опасности, капитан приказал срубить бизань-мачту. В кормовой части оказалась порядочная пробоина, ее удалось залатать не без труда. Наконец ветер утих, и капитан Литлстон смог взять правильный курс, спеша как можно скорее добраться до Кейптауна для необходимого ремонта.

Утром 19 августа показались передовые высотки Столовой горы, возвышающейся над бухтой того же названия.

Как только «Ликорн» стал в порту на якорь, на борт его поднялись Джеймс Уолстон, Сузан и Долли, приблизившиеся к корвету на шлюпке.

Какой радостной была эта встреча! Как счастливы были женщины! Прелестная Долли расцеловала и Фрица, а он тут же запечатлел на свежих щечках ответный братский поцелуй. Конечно же, не оказались обделенными вниманием девушки и Франц… Все горели нетерпением поскорее оказаться на прекрасном острове и увидеть наконец дорогих родителей. Целых десять месяцев они не обменивались вестями. И хотя у отбывших в Европу не имелось причин для беспокойства за своих близких, оставшихся в Новой Швейцарии, разлука казалась им бесконечно долгой. Какое счастье снова оказаться там, среди любимых людей! Разговоры о них не прекращались ни на минуту, но от этого расстояние до Новой Швейцарии нисколько не сокращалось…

К приходу «Ликорна» в Кейптаун Джеймсу Уолстону удалось выгодно ликвидировать свое дело. Но, к сожалению, выйти в море немедленно наши друзья не смогли. Слишком серьезные повреждения корабля во время последней бури потребовали длительной стоянки в порту. Для ремонта необходимо было как минимум два-три месяца, причем предстояло полностью разгрузить корабль. Так что нечего и мечтать о выходе в море ранее октября.

Столь значительная задержка очень огорчила пассажиров «Ликорна». Но, к счастью, представился удобный случай сократить ее.

В гавани Кейптауна стояло коммерческое судно, собиравшееся выйти в море через две недели: «Флег», трехмачтовый английский корабль водоизмещением 500 тонн направлялся в Батавию на Зондских островах.

Новая Швейцария лежала почти по пути следования корабля, и наши путешественники решили уплатить капитану Гарри Гульду какую угодно сумму, только бы он взял их на борт своего судна.

Он любезно согласился, и пассажиры «Ликорна» стали быстро переносить свой багаж на «Флег», где в их распоряжение предоставили комфортабельные каюты.

Подготовка к отплытию на английском судне закончились 1 сентября. Вечером того же дня Джеймс Уолстон, его жена с маленьким Бобом и сестра Долли заняли отведенные им каюты, затем все с чувством глубокого сожаления простились с капитаном Литлстоном, обещавшим появиться у берегов Новой Швейцарии к концу ноября.

Утром следующего дня «Флег» вышел в открытое море при благоприятном юго-западном ветре, и к вечеру Кейптаун скрылся за кормой.

Гарри Гульд, известный как опытный моряк, был человек решительный и хладнокровный. Прежде чем стать к сорока двум годам капитаном, он много лет служил морским офицером. Так что пассажиры могли спокойно доверить ему свои судьбы.

Однако о его помощнике Роберте Борупте этого не скажешь. Почти ровесник Гарри Гульда, он являлся его полной противоположностью. Мстительный, завистливый, одержимый самыми неистовыми страстями, он считал себя незаслуженно обойденным в морской карьере. Тщетно стремясь заполучить командование «Флегом», Роберт Борупт давно затаил злобу на капитана Гульда, граничащую с глухой ненавистью, однако умело ее скрывал. Тем не менее эти его настроения не могли скрыться от наблюдательного глаза боцмана Джона Блока, человека смелого и надежного, преданного своему капитану душой и телом. К сожалению, экипаж «Флега», насчитывавший двадцать человек, состоял из очень разных людей, и Гарри Гульд не мог этого не знать. С тревогой и неудовольствием боцман не раз замечал, как Роберт Борупт оказывает некоторым нерадивым матросам послабления, вместо того чтобы строго взыскать с них за упущения по службе. Все это казалось боцману подозрительным, и он продолжал наблюдать за Боруптом, решив при первом же случае рассказать все капитану.