Позови меня… - Орлова Вероника (книга бесплатный формат txt, fb2) 📗
– Мать твою! Ты! Мертвый проводник! Кусок мяса, растертый по земле. На хрен мне такая?…
– Засмотрелась, – тихий вздох от ощущения, как сильнее сжались его пальцы на моей талии, – на тебя…
Быстрый взгляд на мои губы, и рука, сжимающе тело под ребрами, скользит выше, к бешено вздымающейся груди… Глаза из синего становятся цвета штормового океана, в котором поднялась первая волна моего персонального цунами. Нейл опускает меня в сухую траву, нависая надо мной, раздвигая мне ноги коленом, и мгновенно скручивает пульсацией низ живота от неконтролируемого желания.
– Я сейчас… – унизительно тихо, глаза в глаза, сквозь дрожащие ресницы и первые волны подступающего оргазма… от одного его понимающего, голодного взгляда…
Слова еще не сорвались с губ до конца, а наглые мужские пальцы уже скользнули под резинку обтягивающих тренировочных штанов, отодвигая кружево трусиков и рывком проникли внутрь, исторгая из меня громкий стон…
– Нет, маленькая… вот сейчас…
Мне казалось, что Нейл меня любит. Глупо и наивно. До абсурда. Вот в такие моменты я в это верила… Возможно, я ошибалась… даже, скорее всего, я ошибалась, и за каждую секунду своих заблуждений я буду платить по счетам. Я хотела, чтобы он любил меня. Пусть так, как умеет, а точнее, не умеет совсем, пусть жестоко и страшно, но любил. Когда-то, в самом начале наших отношений, он предупредил, что сказки не будет. Он дал мне право выбора. Один-единственный раз, перед тем, как я окунулась в пекло его страсти.
«Что значит «я люблю тебя», Лия?»
Взяла его ладонь и прижала к груди, смущаясь под вспыхнувшим, выжидающим взглядом. Несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом отнял руку.
– Сердце. Обыкновенное, человеческое сердце, Лия. Реагирует на всплеск адреналина, страха, боли. Ничего больше.
– Оно реагирует на тебя.
Усмехнулся.
– Все смертные реагируют на меня, да и бессмертные тоже. Это и есть любовь?
Он не понимал, и внутри меня дрожало разочарование. Как можно объяснить кому-то, что такое любовь? У нее нет определения. Нет точного ответа, нет описания в учебниках, энциклопедиях. Я сама не могу ее объяснить. Долго смотрела на него, а потом спросила:
– Тебе бывает больно?
Резко посмотрел на меня и четко ответил:
– Нет.
– Ты мог бы причинить себе боль?
Пожал плечами, но в глазах мелькнуло любопытство.
– Если ты не боишься боли, не знаешь ее, значит, ты можешь разрезать себе руку и ничего не почувствовать?
Засмеялся раскатисто, громко.
– Я предпочту разрезать чью-то руку, Лия, и сожрать чужую боль, наслаждаясь ею. Например, твою. Хочешь любить такое чудовище?
– Я уже люблю, – дерзко пальцами по колючей щеке, по контуру подрагивающих губ, задыхаясь от наслаждения таких простых прикосновений.
Перехватил мою руку и резко дернул меня к себе, сжав до хруста запястье.
– Боишься меня?
– Нет, – очень тихо. – Я бы приняла боль от тебя.
Зрачки сильно расширились. Так, что я видела в них отражение своих глаз.
– Ты понятия не имеешь о боли, Лия. Ты понятия не имеешь о том, какой я и от чего получаю наслаждение.
– Покажи мне…
– Я могу убить тебя.
– Нет.
Сжал мой подбородок, заставляя смотреть на себя.
– Почему? Думаешь, меня остановят твои способности?
– Во мне твое дыхание… та жизнь, которую ты вдохнул в меня. Мне не страшно. Я хочу знать, какая она… твоя любовь.
– А я хочу, чтобы ты знала, что в последний раз сделала свой выбор. Потому что дальше всегда буду выбирать я.
Глава 22
Я открыла глаза и снова закрыла. Просыпаться не хотелось, постель все еще хранила тепло его тела и запах. Уткнулась лицом в подушку Нейла, обняв ее обеими руками, с наслаждением, шумно втянув любимый аромат.
Он ушел под утро, всегда делая это так тихо, чтобы я не проснулась, а я все равно просыпалась, потому что чувствовала момент, когда Нейл отдалялся хоть на миллиметр от меня. Тянулась за ним, и на сонных губах таяли поцелуи… горячими следами, а иногда, опрокинутая навзничь, расслабленная, я чувствовала эти следы по всему телу… пока, наконец, после бурного оргазма, не разжимала руки и не отпускала. Иногда уйдет, а я зову… едва за ним закрылась дверь… возвращается, наказывает укусами в шею, укрывая одеялом по самые уши.
«Спи! Иначе заставлю! Маленькая ведьма!»
Рычит, а в глазах веселье… я вижу языки пламени и миллиард беснующихся чертей. Как я могла его раньше бояться? Когда в черных зрачках всегда мое отражение?
Счастье меняет человека, но я даже не представляла, что оно может изменить такого, как он. Наверное, так поражает, когда опасный хищник, вдруг набрасывается на вас… и… тыкается носом вам в шею, позволяя себя гладить. Вы чувствуете, как зашкаливает адреналин в венах, как где-то в закоулках сознания мелькает правильная мысль, что всего лишь через секунду у зверя может измениться настроение и он переломает вам шейные позвонки с той же легкостью, с какой можно раздавить бабочку. Кончиком пальца. Не прилагая усилий. Но момент завораживает… и голос разума растворяется в извращенном удовольствии прикасаться к смертельно опасному убийце. В этом мире Нейл самый страшный хищник. Абсурдно, когда последнее звено пищевой цепочки замыкается с самым первым, образуя мертвую петлю.
«Заставь» – беззвучно, касаясь ладонями колючих скул, и кончики пальцев, покалывает от прикосновения. Я любила его так, как любят всего лишь единственный раз в жизни. Когда еще не умеют прятать свои чувства, когда от эмоций рвет на куски, когда восторг расплескивается вокруг разноцветной радугой нежности в попытках раскрасить его черный цвет сдержанности. Впрочем, считать Нейла сдержанным – огромное заблуждение. Он сгусток эмоций, там, под его кожей, клокочет бешеный огонь, дикое пламя, которым он научился управлять… но он показывает его мне и позволяет трогать, стараясь не сжечь дотла.
Я любила его сильно, безумно, отчаянно и самоотверженно. Иногда мне казалось, что я вся состою из любви, прошита ею маленькими стежками изнутри. Когда-то Нейл спросил меня, что это такое. Теперь я знала ответы.
Для меня любовь заключалась в его имени, в биении его сердца, в запахе, в повороте головы и взмахе ресниц, в твердой линии чувственных губ, в его вдохе и выдохе, голосе, шагах. В том, что он существует и дышит со мной одним воздухом.
Любовь – это он моими глазами.
Тем утром долго не могла отпустить, а он долго не хотел уходить. Нет, Нейл никогда не сказал бы мне об этом, но я проснулась от того, что он смотрел на меня. Полностью одетый, стоя у постели в расстегнутой черной рубашке, оттеняющей смуглую кожу. Взгляд из-под длинных ресниц. Нечитабельный. Иногда я могла понять, что он чувствует по взгляду, а иногда он закрывался от меня, и я не видела ничего, кроме холодной синевы. Никогда не привыкну к его красоте. Он всегда разный, меняется, как грани алмаза, играя на солнце. Под каждым углом свой ослепительный блеск. Хочется зажмуриться, тряхнуть головой, сбросить гипноз… и не получается.
Одернул руку, словно за секунду до моего пробуждения хотел дотронуться, а я перехватила запястье и покрыла его ладонь поцелуями, потянула к себе, спрятала лицо на широкой груди, перебирая шелковистые волосы на затылке. Как это сводит с ума – вот так просто взять его за руку и потянуть к себе. Иметь на это право, данное им самим. Мне. Жалкому Нихилу, которому запрещено прикасаться к Деусу.
Нейл отстранил меня и, сунув руку в карман брюк, достал синий бархатный футляр. Протянул мне.
– Открой.
Я сглотнула и осторожно открыла коробку – широкое украшение, похожее на бархотку, но не из материи, а из черного драгоценного сплава, с синими камнями посередине. Замерла, любуясь красотой, особенно цветом камней, так напоминающим цвет его глаз. Он дарил всегда неожиданно и неизменно любил смотреть на мою реакцию. А мне нравилось все, я не понимала материальной ценности его подарков, хотя сейчас могу только догадываться о том, насколько они дорогие. Но для меня было бесценным его внимание, именно то, что он думал обо мне в этот момент. Он – один из могущественных Деусов, командующий целой армией, занимающий самый высокий пост при императоре, недостижимый ни для кого из его окружения, далекий для таких, как я, словно звезда на небе. Думал обо мне. Думал в те моменты, когда меня не было рядом, и это сводило с ума.
