Небесные очи - Тронина Татьяна Михайловна (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Неподалеку от входа, возле стеклянной палатки молодая женщина протягивала смешному мальчишке лет трех, в пальто, стилизованном под матросскую тельняшку, банан:
– Вася, не торопись, жуй как следует. Пить хочешь?
– Да.
– Стой тут, сейчас воды куплю.
Женщины нырнула в палатку, а мальчишка, моментально съев банан, бросил кожуру в сторону.
Саша, глядя на мальчишку, укоризненно покачала головой. В ответ мальчишка показал ей язык.
Все еще качая головой, Саша по мраморным ступеням зашла в здание клиники пластической хирургии.
Охранник на входе преградил ей дорогу. Позвонил Бородину по внутренней связи.
– Виктор Викторович, тут дама... Как фамилия? Силантьева. Утверждает, что к вам. Пустить? Хорошо. У нее в руках коробка, должен ли я попросить открыть... Нет? Хорошо, не буду, не буду! – немного испуганно ответил охранник. И кивнул Саше: – Проходите, Виктор Викторович ждет вас.
Саша зашла в кабинет Бородина. Тот поднялся ей навстречу. Сбоку, на лбу, у него был прилеплен кусочек пластыря телесного цвета – вероятно, след от удара Макса. Не отрывая взгляда от шкатулки в ее руках, Бородин весело сказал:
– Саша... Молодчина, пришла. Я знал, что ты умная девочка. С Таланкина и Бураковой все обвинения сняты.
– Я позвоню?
– Да, конечно...
Саша набрала номер адвоката Макса. Тот подтвердил все. Затем Саша позвонила плачущей Бураковой и убедилась, что и у нее все в порядке.
– Могла бы и не звонить. Я всегда свое слово держу.
– Отлично...
Саша подвинула ему через стол шкатулку.
Бородин не сразу стал открывать ее. Положил на деревянную поверхность ладони, тихо засмеялся.
– Боже, как я долго ждал этого... Тридцать лет, ну кто бы мог подумать! Кстати, Сашенька, мой отец пытался переписать дневник Менгеле, но не успел. Остались кое-какие наброски – и именно по ним я когда-то понял, сколь важная информация скрыта в самом дневнике. Важная и нужная для человечества.
Саша улыбнулась.
– Не веришь? Напрасно. Ну-с, торжественный момент...
Бородин пошевелил пальцами и откинул крышку.
– Что это? – лицо его мгновенно изменилось. – Что это?!.
Обгоревшие, невесомые клочки бумаги взметнулись в воздух – сзади Бородина работал на полную мощность кондиционер. Бородин подхватил один из клочков – наименее обгоревший, вгляделся, побледнел.
– Да, ты правильно все понял. Это дневник Йозефа Менгеле, – сказала Саша. – Пепел Клааса стучит в мое сердце...
– Какого еще Клааса? – задыхаясь, пробормотал Бородин. – Ты что... Ты хочешь сказать, что ты... сожгла эту книгу?..
– Да.
– Сумасшедшая... – Бородина затрясло. – Ты сумасшедшая!!! Такой ценный документ...
Он обежал стол, вцепился Саше в плечи.
– Зачем? Зачем?!!..
Саша засмеялась. Бородин отшатнулся от нее, застонал:
– Ты сожгла ее... Эту книгу...
– Эту книгу писал дьявол. Человеческой кровью.
– Дура! Нет, но какое мракобесие – в наше-то время... – Бородин вцепился себе в волосы, растрепал ладонями свою элегантную шевелюру. – Молодая женщина, красивая... Лет через двадцать сама побежишь ко мне, круговую подтяжку лица делать! Ты соображаешь, чтоты совершила?..
– Да.
– И тебе не жалко твоего Максима?
– Жалко.
– Тогда о чем ты думала, когда жгла ее? – Бородин изо всех сил грохнул кулаком по столу.
– О бабушке Але думала. О маме. Об отце... О других людях, которых тоже нет в живых.
– Дура! О своем счастье надо было думать! О себе, живой!..
Саша пожала плечами и вышла из кабинета.
Через несколько мгновений Бородин догнал ее уже на улице.
– Погоди... Тебе что, правда наплевать на своего Максима? Я сейчас позвоню кому надо, против него опять дело откроют... И за эту толстую дуру Буракову тоже возьмутся!
– Звони.
– Нет, тебе правда все равно?!.
– Я очень переживаю за этих людей. Но иначе нельзя.
– Но их же посадят! Я добьюсь этого!
– Вряд ли.
– А вот посмотрим...
– Нет, нет! У тебя ничего не получится! – засмеялась Саша.
– А, понимаю, нашелся какой-то покровитель... – Бородин с досадой потер лоб – видимо, тот чесался. Сорвал пластырь, пальцами скатал его и пульнул в сторону. – Кто?
Саша указала рукой вверх.
– Я понимаю, что это человек сверху, но кто он? – неистовствовал Бородин. – Имя, имя мне скажи!
Саша пожала плечами. Повернулась и пошла прочь.
Она не видела того, что произошло потом. А произошло следующее.
Виктор Викторович Бородин некоторое время стоял на одном месте и долго смотрел Саше вслед. С неистовой ненавистью, досадой и... и еще что-то было в его глазах. Так смотрят вслед любимой женщине, от которой раз и навсегда получают отставку.
Затем Бородин еще раз почесал лоб. Потом потянул себя за галстук. С усилием вздохнул. Его взгляд упал на стеклянный киоск метрах в двадцати от него. Он решительно зашагал к нему.
– Воды, пожалуйста. Нет, самой обычной, без газа. Спасибо.
Он зашагал обратно к клинике. На ходу сорвал пробку и, запрокинув голову, принялся жадно пить. Под ноги себе не смотрел...
В этот момент левой ногой наступил на банановую кожуру, брошенную полчаса назад мальчиком в тельняшке. Подошва скользнула вперед.
Одновременно с этим вода попала ему не в то горло. Закашляться Бородин не успел – нога скользила все дальше. Он сделал кульбит в воздухе и рухнул назад, ударившись затылком о бордюрный камень.
Треск, хруст, лужа крови. Крики прохожих.
Но Виктор Викторович Бородин уже ничего не слышал. И не видел. Он был мертв. Лишь в его широко открытых глазах отражалось голубовато-серое осеннее небо, с рябью темных облачков. Пожалуй, если напрячь воображение, то облака эти можно было принять за беловато-бурые лоскутки пепла, летящие по небу...
...Лиза поставила на стол торт.
– Сейчас, чайник принесу... – сказала Саша. – Ну как ты? Работаешь?
– Кстати, насчет работы... – оживилась Лиза и села на стул, закинув ногу на ногу. – Представляешь, только что звонила Буракова и сообщила, что с нуля собирается открыть ателье. Ей вроде как страховку обещают выплатить!
– Да что ты! – удивилась Саша.
– Клянусь. Зовет всех нас. Особенно тебя.
– Опять пальто шить?
– Нет, свадебные платья.
– Ух ты...
– Ты должна пойти. Я тут подумала... В сущности, все свадебные платья, которые ты, Саша, шила, оказались удачными. Никто еще из невест не развелся!
– Ты узнавала?
– Ага! А по статистике, между прочим, каждый второй брак распадается! У тебя счастливые платья, Сашка!
– Ну что ты такое говоришь... – засмеялась Саша. – Я вот сколько раз сама себе шила платье... И разводилась потом!
– Это не считается, – отмахнулась Лиза. – Сапожник без сапог – всем известно. Катька Пономарева – ну, та, которой ты за час платье из двух мужских рубашек состряпала, недавно третьего родила...
– Да что ты! – ахнула Саша. – Позвоню ей, поздравлю. Катька Пономарева... Третьего! А кто – мальчик или девочка?
– Позвони и узнаешь. И потом... Первый-то твой брак был удачным. Один и на всю жизнь, как оказалось... Где он кстати, этот твой... вроде как неудобно его называть Костыль-Нога?..
В этот момент раздался звонок в дверь.
Саша заглянула в «глазок». Распахнула дверь.
– Саша... – навстречу ей шагнул Макс, обнял. Уронил трость. Некоторое время они стояли, обнявшись, не в силах произнести ни слова.
– Ой, здрасте... – из кухни выскочила Лиза.
Посмотрела-посмотрела на парочку, потом подняла трость, приставила ее к стене, схватила свою куртку и по-английски ретировалась, тихонько закрыв за собой дверь.
Первой очнулась Саша.
– Ой, а Лизка-то где?
– Какая Лизка? – удивился Макс.
– У меня подруга была в гостях, ты только что ее видел!
– Никого я не видел...
– Чаю с тортиком хочешь?
– Хочу... – опираясь на трость, Макс шагнул на кухню. И замер. Над столом висел календарь. Тот самый. За тысяча девятьсот махровый год.
