Пушечный наряд - Корчевский Юрий Григорьевич (книги txt) 📗
Вышли к иллюминатору, открыли и по одному стали бросать взрывчатку, последним я бросил детонатор. Все благополучно пошло ко дну.
– Мы это где взяли, в каком месте?
– В середине корабля. Если бы ахнуло, дыра была бы огромная, нам на плаву долго бы не удержаться.
– Мужики, дальше искать надо: чует мое сердце, не последний сюрприз.
Мы снова пошли вниз. Навстречу нам попался посыльный от команды, что ушла в сторону кормы.
– В машинном отделении два ящика нашли, меня послали доложить, ящики не трогали.
– Молодцы, веди!
Все вместе переходами пошли в машинное отделение. Здесь находились все из боцманской команды и механики, что были здесь заперты. Меня подвели к ящикам. Снова один матрос светил фонариком, я ножом поддевал крышку. Ситуация точно такая же. Мы собрали взрывчатку и взрыватели и выкинули все в море.
– Молодцы, две закладки уже убрали. Я не знаю, сколько они положили, надо искать дальше.
Ободренные результатом, матросы двинулись искать дальше, но к нашей радости больше взрывчатки нигде не было. Собрались в машинном отделении. На повестке дня был один, извечный для России во все времена вопрос – что делать? Поскольку команда без командира – неуправляемая толпа, я решил взять инициативу в свои руки.
– Кто видел капитана или старпома?
Оказалось – никто. Двоих я определил потихоньку запрятать труп, он так и валялся в коридоре.
– У кого есть дельные предложения, высказывайте.
Почти все сошлись во мнении, что надо прорываться в радиорубку и сообщить испанцам, что корабль разминирован. Дальше пусть решают сами.
– То, что вы предлагаете, хорошо, но наверняка у радиорубки охрана, да и кто гарантирует, что рацию не повредили баски? Специально, чтобы никто не смог ничего сообщить.
Команда задумалась.
– Кто реально хорошо владеет оружием?
Нашелся один человек. Надо было еще одного, у меня в каюте под кроватью лежали два автомата; одному, без посторонней помощи, мне не справиться.
– Вроде как Михаил из буфетчиков в армии снайпером был, его надо спросить.
– А где он?
– Так в каюте запертый сидит, как и мы сидели.
– Давайте его сюда!
Через некоторое время передо мной стоял сухощавый молодой матрос.
– Стрелять умеешь?
– В армии призы брал. Вот. – Он протянул руку, снял часы – на обороте была благодарственная надпись за отличную стрельбу.
– Со мной пойдешь? Не в кино сниматься, можно и под пули попасть.
Парень молча кивнул. Набиралось трое – один из разведбата, уже с трофейным автоматом, и двое добровольцев, пока безоружных. Конечно, что взять с матросов: они во флоте служили торпедистами, радистами, механиками, рулевыми – автомат только во время присяги да на параде в руках держали.
– Так, мужики, мы сейчас идем ко мне: там берем автоматы – и к капитанскому мостику, будем действовать по обстановке. Нас уже четверо, их пять человек – силы почти равны. От вашей точности в стрельбе, решительности и мужества зависят жизни ваших же товарищей и пассажиров. Рисковать не призываю, будьте осторожны. Будет достаточно того, что мы просто запрем террористов на капитанском мостике, не дадим выйти. Если они – все пятеро – там, то пассажиры в безопасности. Вы, – я повернулся к остающимся, – как только начнем стрельбу – к радиорубке, мы посмотрим: если там есть охрана – мы ее уберем, и связывайтесь с испанцами. Мы все-таки не спецназ, пусть поработают сами со своими басками, это их внутреннее дело. Если что у нас пойдет не так, заприте дверь изнутри, запускайте двигатели – и к берегу. Даже если сядете на мель. Это для пассажиров и команды спасение. Боцман, как старший, отберите – кто пойдет в радиорубку – надо несколько человек: радист или кто умеет работать на рации, и человек, знающий испанский – есть такие?
Тишина. Ну да, ленив русский человек. В старину купцы на судах часто знали немецкий, голландский, шведский – смотря куда ходили с товаром.
– Ну, английский кто знает? – Отозвалось человек пять, уже лучше. – Будьте готовы, я думаю, около часа у вас есть.
Мы вчетвером вышли в коридор, за нами задраили дверь.
– Так, познакомимся, мужики, не на свадьбу идем. Меня звать Юрий.
– Николай, – отозвался бывший разведчик.
– Михаил, – что был снайпером.
– Дмитрий, – назвался последний.
– Хорошо; я иду первым, за мной Михаил и Дима, Николай – замыкающий, у него автомат. Как обращаться, знаешь?
Я показал, как снимать предохранитель, переводить огонь с одиночного на автоматический. Магазин отщелкнуть он уже успел сам, осмотрел патроны и засунул магазин в горловину автомата.
– Пошли. Если что – стреляю первым, у меня глушитель – не надо раскрывать карты раньше времени. При стрельбе все сразу падают вниз, а то всех одной очередью срежут. Ясно?
Кивнули. Глаза серьезные, не в игрушки играть пошли. Каждый осознал, что смерть – она рядом, может оказаться за знакомым поворотом.
Дошли до моей каюты. Я постучал, и, как только Наташа открыла, мы дружно заскочили. Наташа сначала даже слегка испугалась.
Я достал из-под кровати автоматы и подсумки с магазинами, дал их Мише и Диме. Парни прицепили подсумки на свои широкие флотские ремни, повесили на грудь оружие.
– Милая, мы ненадолго, отдыхай!
Мы выскользнули за дверь, шли в том же порядке – впереди я, за мною Михаил и Дмитрий, замыкал Николай. Я уже обратил внимание – выучка у него осталась – знать, учили хорошо: он не столько смотрел вперед, полагаясь на меня, сколько пятился, прикрывая тыл. Молодец кореш, что-то мне подсказывало, что и в бою на него можно положиться.
– Так, мужики, двигаем к радиорубке, подсказывайте, я не знаю дороги.
Идущий за мной Михаил шепотом стал подсказывать – направо, по лестнице вверх, прямо, налево, по лестнице вверх, затем зашипел:
– Стой, скоро радиорубка – пять метров вперед, поворот налево, и по левому борту вторая дверь; первая дверь – каюта радистов.
Я поднял руку – все остановились. На цыпочках я подошел к углу, заглянул – пусто.
Должен быть охранник, радиорубка очень важна для захвативших судно. Как же так, неужели все на капитанском мостике? Я обернулся назад, мои бойцы подошли.
– В коридоре никого нет.
– Может, рубка пустая?
– Сейчас проверим, – и не успел я схватить его за руку, как к двери радиорубки подскочил Дмитрий, стукнул в дверь.
– Эй, радисты, есть кто живой?
Изнутри раздалась очередь, от двери полетели щепки, и Дмитрий осел на пол.
Дурак! Чего его понесло туда? Сам погиб, тревогу поднял – грохот выстрелов в закрытых помещениях слышен сильно. Ну ладно, хватило глупости постучать, так встал бы сбоку от двери.
Как теперь выкурить баска из радиорубки?
– Где переход к капитанскому мостику?
Михаил показал рукой.
– Иди туда, если будут пытаться войти на помощь – бей на поражение: чуть припозднишься, будет как с ним. – Я кивнул на убитого.
– Понял уже, – буркнул бывший снайпер и пошел в конец коридора.
– Коля, дельные мысли есть?
– Два варианта: зайти в соседнюю каюту, где радисты живут – там переборки тонкие – покрошить его из автомата, и другой – зайти с палубы: там, в рубке, окна большие, а не иллюминаторы – бросить гранату.
Я стоял, обдумывая. Оба варианта хороши тем, что баска можно убить, но оба варианта меня не устраивали – гарантированно уничтожится радиоаппаратура. Что при стрельбе через стену, что при взрыве гранаты. А выковыривать его из радиорубки надо: если мы пойдем на штурм или хотя бы на блокировку мостика, в тылу, за спинами, будет вооруженный террорист – можно ждать внезапного удара в спину; да и с подельниками своими он по рации связаться сможет – подмогу вызвать или дезинформацию в открытый эфир слить с расчетом, что услышит полиция. Думай, Юра, думай. Как назло, ничего умного в голову не приходило. Наконец, в мозгу забрезжила мысль.
– Коля, давай попробуем вот что. Надо приготовить промасленных тряпок, у порога двери взорвем гранату: дверь или с петель сорвет, или дыру в двери проделает; забросим в дыру зажженные тряпки. Они не столько гореть будут, сколько чадить; у него же противогаза нет, выскочит.
