Кино между адом и раем - Митта Александр Наумович (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Во время репетиции поправляйте актеров, делайте замечания по ходу, останавливая репетицию на несколько секунд. Так идите до конца.
5. Теперь реализуйте свой предварительный рисунок мизансцены. Он, несомненно, будет скорректирован тем, что родилось в репетициях. Сцена приобретает четкий рисунок.
6. Когда мизансцена всей сцены установлена, делите сцену на части, как она будет сниматься. Репетируйте точные движения по кадрам с оператором, но без камеры. Достаточно визира в руках оператора. Здесь определены все ритмы движений. Оператор понимает, какую технику использовать.
7. Маленький отдых для всех, кроме вас и оператора. Актеры идут на грим и костюм. Вы уточняете раскадровку сцены или рисуете новую. Не
забудьте, что все статичные моменты требуют энергичного монтажа. Как минимум трех точек на каждый статичный момент: средний или общий план сцены и два встречных крупных плана. В монтаже сцены им всегда найдется место.
Порядок съемки может не совпадать с логической последовательностью. Сцену снимают по направлениям света. Конечно, лучше сохранить последовательность.
Оператор ставит камеру, устанавливает свет. Съемка началась. Вся эта работа длится 1-2 часа, редко 3. Прямо перед съемкой – завершающая техническая репетиция, где оператор и ассистент размечают движение с точностью до сантиметров.
Один-два раза прогнали кадр с камерой и микрофонами. Можно снимать.
РЕПЕТИЦИЯ И ЗАМЫСЕЛ
Внешне на съемке всегда порядок. Никто ни с кем не спорит. Все подчиняются и терпят неудобства. Но это верхушка айсберга. Вы можете получить от актеров немногое или невероятно много. И это зависит от ваших творческих амбиций. Не от самомнения, а от глубоко продуманного плана действий.
Актеры ждут, что вы поведете их на штурм. Город будет взят, злодеи уничтожены, а красавицы падут в объятия победителей. Вдруг вы вместо этого говорите актерам:
– Ну, ребята, давайте помашем саблями туда-сюда; глядишь, что-нибудь и завоюем.
Актеры в растерянности. Они смотрят на вас со снисходительным сочувствием:
– Бедный парень, не знает сам. чего он хочет. Надо ему помочь. А помочь – это значит сесть на шею.
Ничего страшного вас не ожидает. В принципе актер хочет две вещи: хорошо выглядеть в роли и понравиться режиссеру. Но если один пункт хромает, некоторые берут инициативу в свои руки. И тут они могут многое. Их оружие не сила, а беспредельное обаяние таланта.
Американская звезда Грейс Келли. впоследствии принцесса княжества Монако, призналась подруге, как она обаяла принца Ренье:
– Я просто не оставила ему ни одного шанса.
Она не хвастала. Хичкок, много раз снимавший ее, сказал:
– Грейс может делать с мужчинами все, что захочет. Она порхает между ними, как гимнаст на трапеции.
С женщинами мне так, как принцу, не везло. Но с мужиками был случай. Я выбирал актера на главную роль в фильме «Сказка странствий». Одним из претендентов был Леонид Филатов. Я практически открыл его в «Экипаже» и, как любой режиссер, мечтал работать с ним еще и еще. А тут такая роль – герой сказки; он этого не играл, но мог поднять фильм до уровня философской притчи.
Другой претендент – Андрей Миронов. С ним был бы совсем другой фильм: яркий, праздничный, сочный. Я был знаком с ним много лет, но никогда не было роли для него. А тут возможность, может, раз в жизни… Сейчас после ранней смерти Миронова ясно, что это был актер будущего. Он уже в те годы создавал искусство там, где оно не признавалось за
искусство: на площадке развлечения. Теперь его энергия осталась бессмертной частью нашей жизни. Но тогда это только угадывалось.
Я работал на территории «серьезного» искусства и «Экипажем» прорывался на чуждую территорию развлечения. А Миронов хотел обновить привычные краски. Начал сниматься у Германа в фильме «Мой друг Лапшин», поглядывал в мою сторону, как будто общая работа имела смысл. А Филатов уже заявил о себе как герой десятилетия. Умный, язвительный, ироничный, с бешеным внутренним темпераментом. Актер, который нерасчетливо сжигал себя на съемках, играя каждый кадр как главный в жизни, последний и решающий его судьбу. И при этом придавал ему вид проходного, как бы ничего не значащего. Для философской сказки-притчи редкий подарок. В общем, выбор фантастический. но не простой.
Филатов держался подчеркнуто на дистанции:
– Прими решение и сообщи мне. Я не хочу на тебя влиять. Это была его позиция во всем. Он и в «Экипаже» вел себя так же. Я тогда выбирал между ним и Олегом Далем. И Филатов отказался пробоваться на роль. Даль уже был звездой, а Филатова еще практически не снимали. Ассистенты закричали:
– Вы видите, он несерьезно относится к роли!
А он просто не хотел получать травму отказа… Я начал снимать Даля, но он почти сразу заболел. У него был нервный срыв от перенагрузок. Врачи требовали покоя на два месяца. А фильм не может стоять.
И я позвонил Филатову:
– Роль свободна. Она твоя.
Леонид встретился с Далем, выяснил, что нет никакой интриги, и пришел в фильм. На следующий день после выхода «Экипажа» популярность Филатова взорвалась японским фейерверком. Не было секретарши, которая бы не повесила его портрет над пишущей машинкой. Но, конечно, серьезные актерские достижения пришли в следующих фильмах. И я очень хотел сделать с ним роль по максимуму его темперамента и ума.
В общем, я был в смятении.
Миронов, наверное, подумал: «Бедный парень, сам не знает, что ему выбрать. Надо ему помочь…»
Он позвал меня домой. И устроил фантастический вечер: читал сценарий, импровизировал, напевал, приплясывал, преображался. Одним словом, не оставил мне ни одного шанса.
Я его утвердил. И, надо сказать, не жалел об этом никогда. Работа с ним была сказочно интересной. Но с маниакальной неотвязчивостью
много раз после фильма я думал: каким стал бы фильм, если бы эту роль играл Филатов? И этот неснятый фильм казался мне во многом серьезнее.
Но мы не можем иметь два разных решения ни для одного фильма, ни для одной сцены. Принять решение для режиссера все равно, что для генерала расставить войска перед сражением: эти в центре, эти на флангах, эти в атаку, эти на поддержке… И принятый план нельзя менять в сражении. Если идешь по плану до конца, можешь победить, можешь проиграть. Но если в сражении с перепугу меняешь план, поражение неизбежно. Если вы появляетесь со сценарием в ожидании, что вас насытят идеями, и говорите: «Давайте сядем и подумаем, что мы. в сущности, хотим этим сказать», – уважение к вам падает на ноль.
Режиссер обязательно учитывает идеи сотрудников. Это важная со-
ставляющая часть дела. Но все идеи наматываются вокруг ядра вашего личного замысла. Сценарий – это еще не замысел. Это бумага, из которой он вырастает.
Три элемента составляют режиссерскую концепцию:
1. Драматургический замысел. Как будет рассказана структура.
2. Замысел актерского ансамбля. Как будут сыграны роли.
3. Визуальный замысел. Как фильм будет рассказан в картинках.
