Против лома нет вампира - Гончарова Галина Дмитриевна (книга бесплатный формат txt) 📗
Серые глаза опять впились в меня. Безжалостная рука вцепилась в плечо, поднимая на ноги. И я опять провалилась куда-то внутрь.
Эта стерва осмелилась сопротивляться… Мерзавка… Она поранила меня… Лучшего воина… Она смогла противостоять силе моего разума, смогла остаться свободной… Сейчас я подойду и убью ее. Просто уничтожу – и все. Оторву голову и буду пить кровь прямо из разорванных артерий. Буду весь купаться в ней, чтобы навек забыть о своем позоре. Больше не будет ни игр – ни осечек. Сейчас эта девчонка умрет!
И я поняла – это были мысли вампира. Каким-то образом я сейчас была в его сознании. Больше того, сейчас я была – им. И могла… Что я могу, господи?
Что есть у обычной студентки?
Что я могу противопоставить страшному и большому убийце?
Только одно. Я могу сделать так, что он не захочет меня убить. И я смело нырнула еще глубже. Туда, где виднелось самое святое – картины детства и юности. Я просто плыла внутрь, проталкивалась через его воспоминания, словно поднимала занавески, и шла глубже и глубже.
Кажется, вампир пытался мне сопротивляться. Я смела его с пути – и нырнула до конца.
И – увидела.
Он стал вампиром больше пятисот лет назад, тогда ему было тридцать лет. Его семья умерла от чумы. Дом сожгли, а на него охотились, как на бешеного зверя. Влад остался совсем один. В лесу на него и набрел Дюшка. И Влад стал его верным цепным псом.
Но ты ведь был хорошим человеком. Добрым и сильным.
Ты ведь не злой – изначально.
Я откуда-то знаю, что у меня есть время говорить об этом, и вытаскиваю в разум вампира то, о чем он давно позабыл.
Малыш, бегущий к речке. Солнце ярко блестит на воде. У реки – лодка, из которой выходит рослый мужчина.
– Папа, папа!
Мужчина подхватывает ребенка на руки и подбрасывает вверх. Мальчишка звонко смеется. Он отлично знает – папа никогда его не уронит. Он ведь самый сильный…
– Феденька!
Мать молится у иконы.
– Господи, защити и убереги моего сына… Помоги ему, Господь Вседержитель… Пусть он будет добрым и счастливым человеком…
Удивительно красивая девушка.
– Аннушка, свет мой, станешь ли ты моей женой?
– Да, любимый.
Лесная полянка и яркое солнце. И венок из ромашек, который девушка надевает ему на голову. Венок оказывается великоват и проваливается до плеч. И Влад, то есть когда-то Федор, молодой и удивительно веселый, оказывается в ожерелье из ромашек. Он подхватывает девушку на руки и кружится с ней по полянке.
…Маленький сверток, который кладут ему на руки… Что с ним делать? Он может ему повредить… Испуг, растерянность, неловкость… Детский плач из свертка… И тут же на вторую руку кладут второй сверток…
Анна бледная, но удивительно красивая, улыбается. Под глазами ее залегли черные круги, но глаза сияют счастьем.
– У нас сын и дочь, родной мой… Близнецы…
И все перечеркивают страшные образы.
Ночь.
Кровь.
Пожар.
И мертвые лица женщины и детей, сгорающих в родном доме. Доме, который он построил для своей семьи. В котором мечтал умереть и сам. Он шагнул бы в огонь, но не успел.
– Здесь еще один живой…
– Убить! Он понесет чуму дальше!
И в плечо тогда еще человека вонзается стрела.
И он бежит. С ненавистью и жаждой мести в сердце.
Я и сама не поняла, что сделала дальше. Но знала, что мы с вампиром сейчас видели одно и то же.
Удивительно красивая женщина стоит на поляне, залитой солнечным светом. Рядом с ней – двое смеющихся детей. Мальчик держится за ее правую руку, девочка – за левую. И все трое внимательно смотрят на вампира. Сияние в глазах женщины сменяется слезами. По белой щеке катится первая капля.
– Что ты сделал с собой, любимый?
И я вижу Влада. Такого, как сейчас. И я, и он стоим на краю поляны. И вампир со стоном бросается к женщине. Дети бегут навстречу, она делает шаг…
И все четверо натыкаются на стену, которая словно перечеркивает поляну на две части. И ее не пройти.
И обойти не получится. Это просто два разных мира.
Откуда-то доносится голос Дюшки.
– Ты мой! Повинуйся! Убей!
И я понимаю, что надо сейчас сделать. Я подхожу к стене и становлюсь на колени перед вампиром. Я не знаю, что происходит там, в круге. Да это и не важно. Важно то, что творится в нашем сознании. Хотя если меня убьют здесь, я умру и там. Но сейчас меня это не пугает. В моей душе покой и странная радость.
– Если хочешь, убей меня. Здесь и сейчас. У них на глазах.
Вампир в ужасе отшатывается от стены и от меня.
– Это все ты?! Ведьма!
Но вместо меня отвечает женщина за стеной.
– Она. Ты любишь нас. И она создала мост из твоей любви и своей силы. Я пыталась докричаться до тебя все эти годы, но ты не слышал меня. Ты весь был в черноте… Ты и сейчас в ней. Это и мешает пройти… Юля, ты можешь нам помочь?
Я мимолетно удивляюсь – откуда она знает мое имя. Но потом приходит понимание – она сейчас знает обо мне все. Я ведь уже не лгу вампиру. Ни капельки ни лгу. Я действительно создала для них мостик. И пройти к жене и детям вампиру мешают только его дела. Все, что он сделал. Пил кровь, воевал, убивал… Мстил невиновным за свою боль. А родные ждали его на небесах, если так можно это назвать. Ждали, смотрели на то, что делает с собой их любимый человек, и мучились. Они ведь любят его. И приняли таким, какой он есть. Любят до сих пор. И это открывает дорогу. Остается только самая мелочь. Пустяк.
Вампир с надеждой смотрит на меня.
Я поднимаюсь с колен и беру его за руку.
– Мне туда нельзя. – Откуда-то я знаю, что это правда. – Но тебе я помогу. Только дайте мне слово, что не позовете за собой. Мне туда еще рано.
Женщина улыбается.
– Люди, которых ты любишь, там, – она указывает нам за спину. Мы оборачиваемся – и как в тумане видим зал. Оказывается, мы с вампиром стоим посреди круга, замерев как истуканы. Он держит меня за плечо, а я не сопротивляюсь. За пределами круга виден побагровевший Дюшка. Лицо его искажено. Он что-то кричит вампиру, но до нас ничего не доносится. Мечислав стоит как золотая статуя. Его переживания видны только по рукам, стиснутым в кулаки. Ногти впились так сильно, что между пальцами правого кулака показывается кровь. Видно мертвенно-бледное лицо Даниэля. Оно искажено страхом и гневом. За кого? На кого?
Женщина как будто прочла мои мысли.
– Он слаб, Юля. Но его чувства – не игра. И ты для него – не игрушка. У тебя еще будет время разобраться. А пока – помоги нам.
– Отпусти меня – там, – попросила я вампира.
Влад послушался молча. Сейчас он послушался бы, даже если бы я приказала ему самоподжечься. На его лице читался такой вихрь эмоций, что становилось страшно. Любовь, нежность, вина, желание быть рядом с так неожиданно обретенными родными, страх, раскаяние…
И мы видим, как рука вампира – там, в круге, – разжимается. Юля-в-круге падает на пол. Рука ее натыкается на что-то тонкое. Она выдергивает это «что-то» – осиновые прутья, которыми ограждают круг. Тонкие такие. Как спички. Дальше двигаться уже нельзя. Круг закончился. Там, за его пределами, только смерть. Прут переламывается в девичьей руке. Две части. Длинная палочка, короткая палочка. Фигура девушки сгибается вдвое, складывает палочки крестом и сильно дергает за топ. Длинная полоса материи остается у нее в руке. И девушка оборачивает ее вокруг палочек, придавая им форму креста.
И крест начинает светиться теплым золотистым сиянием. Ласковым, домашним…
Теплая дорожка из лучиков ложится нам под ноги и становится золотистым мостиком через стену. Не так уж она и высока. Просто оградка. Перейти ее – и мы уже рядом с Анной и детьми. Я так и не знаю, как их зовут, но это и не важно. От меня требуется только одно. Проводить к ним отца. Я беру Влада под руку – и мы вместе пытаемся шагнуть на мостик. Мне это удается легко, но вампир не может поднять ногу. Серые глаза умоляюще смотрят на меня. Придумай же что-нибудь!
И я отчетливо понимаю – после этой встречи он не сможет жить как вампир. Даже если мы выйдем оба из круга, он тут же совершит самоубийство. И никогда уже не будет рядом с этой женщиной. К добру ли, к худу, но человек не сможет пройти, если он не боролся до конца. Каким бы ни был этот конец.
